Эдвард разбудил брата, который разозлился ещё больше, чем он сам.

Тут в их комнату влетела разъяренная Белинда, держа в руках полупустую пудреницу!

– Кто это сделал?! – кричала она, тыча ею прямо под нос каждому из братьев.

Ярость так затуманила ей глаза, что она сразу и не заметила их боевой раскрас.

– У меня тот же вопрос! – разорался Стефан.

– Серая Валери… – прошептала Белинда и медленно села на краешек кровати. Пудреница звонко упала на пол: зеркальце разбилось.

– Чушь! – крикнул Стефан и стал нервно расхаживать по комнате.

Эдвард подсел к кузине, и они вместе глядели на свирепого брата.

– Серая Валери, серая Валери! – передразнивал он пьяный голос Сушёной Воблы. – Стоп!

Он резко остановился, и толстый шмоток засохшей гуаши отвалился от его щеки, словно штукатурка со стены.

– Почему серая?! – удивленно спросил он. – Почему не белая, черная, фиолетовая, в конце концов! Почему серая?!

– Наверное… потому что… призрак?! – осторожно предположил Эдвард и легонько стукнул по плечу кузины.

– Да, именно поэтому! – поддакнула Белинда.

– Призраки не серые! – закричал Стефан.

– А какие?! – хором спросили Эдвард и Белинда.

– Прозрачные! У них вообще цвета нет!

– Но можно сказать, что они серебристые! – тихо сказала Белинда.

– Нет! Серая Валери, серая Валери…

Стефан схватился за голову и ходил взад-вперёд:

– Почему тогда не – непрозрачная Валери?!

Он устал ходить и плюхнулся возле брата и сестры.

– Это звучит так словно ее…

Тут прогремело на всю гостиницу:

– Серая Валери-и-и-и!!! – Сушёная Вобла опять распоясался.

Ребята подскочили и выбежали в коридор. Безопаснее было бы оставаться в комнате и вообще запереться, но любопытство затмило страх.

В холле стоял их дядька. Руки его были по локоть измазаны краской. Он поднял их кверху и как безумный звал Валери. Сушёная Вобла так долго орал, что под конец охрип и разрыдался, сев на колени.

– Что происходит в этом чёртовом отеле?! – тихо произнес Эдвард.

– Он все делал! Это он! – крикнул Стефан, а Белинда шикнула и даже хотела закрыть ему рот ладонью.

– Поглядите на его руки! – шёпотом сказал он.

– Она тоже его измазала! – опешил Эдвард.

Стефан завопил и даже зарычал.

– Н-е-е-е-т! Это все сделал он! И у Бел в тумбочке рылся, и нас красками измазал! Все он!

– Чего ты так орёшь?! – закричал Эдвард в ответ. – Почему тебя это так бесит?! Кто ещё мог это сделать?!

– Серая Валери?! Вы серьезно?! – с красным от злости лицом Стефан накинулся на кузена и треснул кулаком в глаз.

Эдвард ойкнул и упал.

– Стефан, ты сдурел?! – Белинда подбежала к Эдварду и стала его поднимать, но тот со злостью отмахивался от нее. Он живо вскочил на ноги и тоже ударил кузена.

Белинда закричала и закрыла лицо руками. Тут очнулся дядька и подбежал к ребятам. Увидев их клоунские наряды, он испуганно отбежал и, вылупив глаза, только и бормотал осипшим голосом:

– Серая Валери… Серая Валери…

Стефан хотел было вновь налететь на брата, но Сушёная Вобла разозлил его больше. Он подбежал к нему и, схватив за грудки, закричал:

– Нет никакой Валери! Нет! Я ее не боюсь!

Тут дядька будто ожил. Безумие отпустило его, и он вновь превратился в ворчливого старика.

Он живенько скрутил Стефана и велел Эдварду спускаться вместе с ними.

– Раз вы такие храбрецы, значит, сможете освободить особняк от этой маленькой одноцветной мерзавки!

Эдвард покорно выполнил приказ дядьки, а Белинда, опустив голову, плелась следом.

Стефан же запечатлев свою ярость на упитанной щеке кузена, успокоился. Его даже немного разморило. Может быть, и оттого, что у него, как и у Эдварда тоже ныла щека. Стефану было все равно, куда вёл их безумный дядюшка, хотелось попить, умыться от краски и полежать.

Сушёная Вобла вывел ребят на улицу и потащил в сторону небольшого, но высокого сооружения с высокими арочными окнами, поверх которых стояли кованые решетки.

– Что это?! Наша гостиница в миниатюре?! – предположил Эдвард. Но чем дольше осматривал красивое, но мрачноватое сооружение с разбитым окном, тем страшнее становилось. Глаза у Стефана округлились и совсем не моргали, а Белинда застучала зубами и прикрыла рот трясущейся ладонью.

Сушёная Вобла открыл тяжеленные высокие двери и по одному швырнул внутрь онемевших от страха ребят, оставив снаружи Белинду.

– Вы такие смелые, оказывается! – говорил дядька, пока закрывал дверь на замок. – Будьте так добры, спасите мой дом от этой девочки! Можете даже кости ее сжечь!

– Вы спятили?! – Белинда отошла от шока и накинулась на безумного дядюшку. – Запирать детей в фамильном склепе! Я все расскажу родителям!

Далее ребята услышали угрозы Сушёной Воблы. Последовали шлепки и визги Белинды с последующим ее плачем. А потом дядька с кузиной, видимо, отправились в гостиницу: мальчики слышали их уходящие шаги.

– Сожгите ее кости! – уходя, вновь проорал дядька сиплым голосом.

– Спички давай! Псих! – крикнул Стефан и от безысходности стукнул ногой в дверь. – Этот идиот запер нас в склепе, а мы даже не сопротивлялись!

– Неужели?! Это и в самом деле склеп?! Нет! Ма-а-м-а-а-а! Мамочка-а-а! – орал Эдвард.

– Братишка, ее здесь нет!

– Братишка, значит! – разъяренный Эдвард кинулся на Стефана и подставил ему свою раздутую щеку. – Когда бил, я тебе, значит, не братишка был!

– У меня, между прочим, тоже болит! – сказал Стефан, аккуратно дотрагиваясь до больной щеки. – Я разозлился! Неужели ты до сих пор веришь в эту Валери?! Этот псих запер нас здесь! Свихнувшийся дядюшка меня страшит больше, чем выдуманный призрак восьмилетней девочки! Ведь дядька живой, черт возьми!

– Ты прав. – Эдвард, наконец, согласился с братом. – Даже если Валери и существует, она нас только накрасить и осмелилась…

– Ну, неужели! – Стефан поднял руки к потолку.

– Выходит, это все он творит?!

– А кто же ещё?!

– Зачем тогда весь этот цирк устроил?! Ещё и кости сжечь велел!

– А, может, он и не помнит, что делал?! – предположил Стефан.

– Ха-ха-ха! В него вселяется малышка Валери!

Эдвард вдруг осекся и огляделся вокруг. Место их пребывания явно не подходило для подобных шуток.

– Давай представим, что мы на прогулке! Пришли в музей! – предложил Стефан, с испугом осматривая усыпальницу.