– Как леди себя чувствует? – спросил Хью. Конел пожал плечами.

– Убийство Шона стало для нее ужасным ударом – медленно проговорил он. – Их дочери Мев всего четыре года, и леди Кэтрин вновь ждет ребенка.

– А что слышно о Терлоу?

– Мы полагаем, что он вскоре заявится в Данганнон и провозгласит себя новым вождем клана О'Нейлов. Леди Кэтрин может попасть в беду… Терлоу пытался изнасиловать ее перед битвой при Фарсетморе. Из-за этого Шон с ним и рассорился. Но вернуться домой и объявить своим преемником кого-то другого так и не успел. Мы хотели просить вас помочь доставить леди Кэтрин в Англию.

– Моя экономка проводит тебя в комнату, где ты сможешь отдохнуть, пока я все обдумаю, – уходя от прямого ответа, промолвил Хью, и лицо его вновь стало непроницаемым. – Мы поговорим об этом завтра утром.

После того как Пег увела Конела, Хью налил себе виски и поднес стаканчик к губам. В этот миг раздался стук в дверь и на пороге появился сэр Генри Сидней.

– Вы готовы? – спросил англичанин.

– К чему? – недоуменно нахмурился Хью.

– Нас ждут у лорда Фицджеральда, – напомнил ему сэр Генри.

– Ах, дьявол! Совсем забыл! Пожалуйста, извинитесь за меня! – воскликнул Хью. – Мне только что привезли весьма важное известие. Семейные дела, сэр Генри, семейные дела! – Заметив, с каким любопытством посмотрел на него англичанин, Хью добавил: – Я расскажу вам об этом, когда сам хорошенько все обдумаю и решу, что мне делать.

– Леди Фиона будет весьма разочарована, – проронил сэр Генри. – Она помнит вас по Лондону и хотела бы возобновить прежнее знакомство…

– Ну, она переживет это разочарование, – возразил Хью, – как изволил однажды выразиться вице-король. Передайте Фионе, что я нанесу ей визит сразу, как только освобожусь. Надеюсь, это будет скоро.

Язвительный тон Хью заставил сэра Генри поджать губы. Он что-то сердито проворчал и неодобрительно заметил, направляясь к двери:

– Ну, как знаете, друг мой, как знаете. – Оставшись один, Хью залпом выпил виски и, снова наполнив стаканчик, сел в кресло у камина и погрузился в размышления.

Что же делать с беременной вдовой Шона? – думал он. Бросить на произвол судьбы – и пусть сама разбирается с Терлоу? Или помочь ей уехать в Англию? Ни то ни другое не годится, если она родит сына. Тогда придется навсегда отказаться от притязаний на Тирон.

Хью отхлебнул виски, вновь припомнив фигурку Кэтрин, и тут в голову ему пришла одна интересная мысль. Он даже рассмеялся, поразившись тому, насколько просто оказалось решить все его проблемы.

– Я совершенно точно знаю, что с вами делать, леди Кэтрин, – заявил он, обращаясь к камину, – и вы сами мне поможете!

Потерев в предвкушении руки, Хью вскочил на ноги, прошелся по комнате, а потом плеснул себе еще виски и поднял стаканчик в приветственном жесте. За Кэтрин Деверо О'Нейл и за то, чтобы все сложности в нашей жизни разрешились так же легко и просто!

Не подозревая, что и она, и ее дети уже стали разменной монетой в разгорающейся яростной борьбе двух мужчин за власть, Кэтрин смотрела из окна своей комнаты во двор. Стояло ясное весеннее утро. Могла ли Кэтрин еще месяц назад предположить, что в такой веселый, погожий денек на ней будут вдовьи одежды? А главное – что ей придется встретиться с Терлоу лицом к лицу? «Ну, все-таки я буду с ним не одна», – мысленно успокаивала себя Кэтрин, вновь бросая тревожный взгляд вниз.

По двору взад-вперед нервно расхаживал Патрик – весь как натянутая струна, словно англичанин, оказавшийся в одиночку в Ольстере.

Вчера к вечеру в Данганнон прибыл гонец, а сегодня утром здесь ожидали Терлоу. Патрик предупредил Кэтрин, чтобы она весь день носа не высовывала из своих покоев. Сам же Патрик попытается за это время выяснить, чего хочет Терлоу, и будет говорить с ним от ее имени, ссылаясь на то, что она в тягости и что ей неможется. Но к ужину ей все-таки придется выйти, иначе она рискует навлечь на себя гнев Терлоу.

Кэтрин увидела вдали отряд всадников. Они стремительно приближались…

Охрана Терлоу состояла из воинов самой устрашающей наружности. Громадные, высоченные, широкоплечие, они должны были защищать вождя О'Нейлов от врагов, заслоняя его в бою своими могучими телами. Наемники были облачены в кольчуги, железные шлемы, яркие клетчатые гольфы до колен и кожаные башмаки. Коротко остриженные над бровями, волосы сзади длинными космами падали на плечи. В ножнах покачивались мечи, в руках сверкали боевые топоры.

Патрик поднял голову и, заметив Кэтрин, взмахом руки велел ей отойти от окна. Она поспешно шагнула назад и быстро юркнула в постель.

В комнату пулей влетела служанка Кэтрин, Полли.

– Миледи, – прошептала она, – Терлоу уже у ворот!

– Хорошо, – ответила Кэтрин, – но почему шепотом?..

Экономка Данганнона Мод вошла в комнату, взглянула на свою дочь и приказала:

– Полли, принеси горшок и приготовь для Кэтрин влажные полотенца.

Потом женщина повернулась к Кэтрин и объяснила:

– Вряд ли кто-то соблазнится дамой, которую вот-вот вывернет наизнанку.

И Кэтрин с Мод дружно расхохотались.

Пустив коня шагом, новый вождь О'Нейлов величественно въехал во двор Данганнона и обвел все вокруг внимательным взглядом.

Терлоу был настоящим гигантом – выше шести футов ростом, – но при этом не казался тучным, вся его мускулистая подтянутая фигура говорила о многих годах, проведенных в боях и походах. Уже один внешний вид Терлоу внушал почтение, если не сказать[1]страх, даже самым отчаянным головорезам. Обладая гладкой кожей и короткой, но буйной белокурой шевелюрой, Терлоу был весьма и весьма привлекательным мужчиной. Когда он улыбался, его лицо принимало обманчиво простодушное мальчишеское выражение.

«Все, что принадлежало Шону, теперь стало моим, – с довольной усмешкой думал Терлоу. – Все, кроме одной медноволосой красотки, но и с этим я скоро разберусь».

Патрик приблизился к Терлоу и опустился на одно колено.

– Отныне вы – мой господин, – торжественно проговорил он, не сводя глаз со стоявшего перед ним мужчины. Патрик надеялся, что бог простит ему мерзкую ложь, которая только что слетела с его уст. Клятвопреступление, конечно, страшный грех, но другого выхода у Патрика не было.

Терлоу изумленно воззрился на Патрика.

– Не так давно ты говорил совсем другое, – сказал новый вождь О'Нейлов, явно наслаждаясь смущением собеседника.