за, мать твою, самодеятельность?

Почему Чернышов вечно делает то, о чем его не просили?!

– Тебе было больно? – спрашиваю с раздражением, которое не получается задушить.

– Нет, мне было смешно. Как мне передать его Зубной Фее?

Закрыв глаза, медленно выдыхаю.

– Возьми его с собой, мы передадим ей дома. Надеюсь, папа его не выбросил?

– Нет, – смеется Миша. – Мы купили для него банку в аптеке.

Вдыхаю…

– Где вы?

– Стреляем. Из пистолетов.

– Из каких пистолетов?!

– В стрелковом клубе, у папы тут встреча.

Ясно.

Разумеется.

Это огромная база отдыха за городом, на которой я никогда не была.

– Где папа? – спрашиваю строго.

– Ну… он вот тут. Рядом. Дать ему трубку?

– Нет! – восклицаю, прикладывая ко лбу руку. – Я ему… потом сама позвоню.

– Я тогда буду мультики дальше смотреть, – сообщает сын.

– Ты ел?

– Угу. Шашлыки… и картошку фри…

Картошку фри.

Отлично. Просто отлично.

Мне хочется набрать его папу и сообщить о том, что если он тащит ребенка за город, не мешало бы меня об этом предупредить. Просто потому, что я хочу знать, чем они занимаются, когда он забирает у меня сына на двое суток.

Я не стану с ним разговаривать.

Все было отлично, пока он не объявился вчера вечером.

Впервые за полгода.

Я напишу ему сообщение. Позже.

– Ладно, – отвечаю поспешно. – Сделай мне селфи, – прошу Мишу. – И не потеряй зуб.

– Он у папы в бардачке.

– Ладно… до завтра…

– Пока, мам, – беспечно отвечает сын и кладет трубку.

Я никогда не ревновала его к отцу.

Когда тот забрал его на выходные в первый раз, я не находила себе места.

Это случилось не так давно, год назад, примерно.

Я волновалась, как чокнутая мамаша. Боялась, что Миша захочет домой, потому что с момента его рождения мы не расставались ни на один день. Я не могла отпустить его от себя даже к бабушке и дедушке, вот такая я была сумасшедшая.

Но я так хотела этого ребенка, его ребенка, что на всех наплевала…

– У-у-у-… – хлопает в ладоши Маша, когда кладу трубку. – Сколько у вас детей?

Ее вопрос встряхивает меня, как дурочку.

Вызывает приступ тоски и горечи, но я так рада ее видеть, что просто бросаю в тележку упаковку туалетной бумаги и объявляю:

– Один. У мамы завтра день рождения, давай до тортов прогуляемся?

– М-м-м-… – жмурится она. – Пошли, – берет меня под руку. – Как хорошо навестить родные пенаты.

Глава 4

10 лет назад…

Оля

– А если кто-нибудь настучит? – обращаюсь к затылку своей подруги Маши.

Быстро двигаясь по узким коридорам студенческой общаги впереди меня, она успокаивает:

– Не настучит. За такое можно в глаз получить.

Обшарпанные стены выкрашены зеленой краской, которая местами облупилась, под ногами столетний линолеум, который будто на гвозди прибили.

В студенческой общаге нашего универа я второй раз в жизни за полтора года обучения. Первый раз я приходила к Машке в гости, а сегодня я пришла, чтобы побывать на супер-пупер попойке с пятикурсниками. В отличие от нее, я живу дома, с родителями, и меня отпустили в общагу, чтобы “готовиться к коллоквиуму”.

Я нервничаю, потому что в общагу проникла нелегально и не хочу, чтобы меня вышвырнули отсюда посреди ночи. У нас тут октябрь, а не май, и мне придется до утра шататься по улицам, потому что на такси до дома у меня денег нет.

– Ну а если настучат? – не унимаюсь я. – Я не хочу из универа вылететь.

– Господи, ну какая же ты задротка, – возмущается Машка, сворачивая на лестничный пролет. – Руслан – председатель студсовета, и в профкоме тоже заседает, так что никто тебя не отчислит.

– Твой Руслан? – уточняю я, спускаясь по лестнице вслед за ней.

– Да, – хихикает она.

Она познакомилась с этим парнем, когда дежурила в своей секции. Она мыла полы в коридоре, а он проходил мимо и галантно предложил помочь, то есть, сделал это за нее. Помыл эти полы.

Машка отлично вертит парнями. Внешность позволяет, и язык у нее подвешенный.

Этот парень, Руслан, пригласил ее на сегодняшнюю тусовку, а тусовки Машка обожает больше всего остального. Я тоже не ханжа, но помню о том, что нам завтра на занятия.

На подруге короткое леопардовое платье-стрейч, а на мне ее юбка-солнце, которая должна быть по колен, но я выше Новиковой на десять сантиметров, поэтому мне она еле прикрывает середину бедра. На ногах у нас обеих домашние тапки, просто суперстайл.

– Слышишь? – ускоряется она.

Я слышу.

Когда спускаемся на один пролет, попадаем в другое измерение.

Снизу доносится музыка и хохот.

И это в девять вечера.

В нос ударяет запах сигаретного дыма, потому что на подоконнике курят две девушки, а еще ниже, на площадке перед дверью в комнату номер 440 тусуется человек пять парней.

Они с любопытством на нас поглядывают, а Машка объявляет:

– Салют!

– Прошу, – открывает один из них для нас дверь.

Их слишком много и чтобы глаза не разбегались, как у дурочки, я опускаю их в пол. Это еще хуже, потому что выглядит так, будто я стесняюсь. Но я и, правда, стесняюсь, не зная, как себя вести. Эти парни слишком взрослые даже на первый, очень быстрый взгляд, а с такими я никогда не общалась.

Я чувствую на себе взгляды этих парней, когда прохожу мимо, и от этого смущаюсь еще больше.

– Привет, – бормочу под нос, переступая порог вслед за Машкой.

Глядя через ее плечо, передергиваю своими и натягиваю на похолодевшие пальцы рукава водолазки.

Ого…

Это очень большая комната. Человек на семь, не меньше. И у нее есть свой балкон, двери открыты настежь, поэтому по полу гуляет сквозняк.

Повсюду народ, на балконе тоже. Они валяются на кроватях, гогочут. В углу парень играет на гитаре, и вокруг него подпевающая кучка девиц.

Я здесь никого не знаю…

Ни единого человека, кроме Маши.

– Пошли… – тянет меня за руку.

Тащит мимо общего стола, за которым играют в карты, к кровати, поперек которой лежат два парня с пивными стаканами в руках. Один щуплый, но очень симпатичный, а второй – высокий, спортивный брюнет в футболке “Металлика”.

– Привет, Рус, – объявляет Машка, притормозив нас обеих напротив этих двоих.

Тот, что крупнее, выпрямляется, глядя снизу вверх, и я пялюсь на него осторожно.

Симпатичный.

Широкие плечи, длинные ноги, одетые в синие джинсы. Короткая стрижка и расслабленный взгляд очень голубых глаз, которые он переводит на Машку.

– Привет, – он улыбается, приподняв вверх уголки полных губ.

– Это Оля, – подруга машет в