всё в порядке. — Мужчина, продолжая улыбаться, помог мне выбраться из джакузи, и тут как раз объявились мои подруги.

Наташа сразу же попыталась перетянуть внимание сероглазого незнакомца на себе, предложив ему составить нам компанию, на что он согласился, познакомив нас со своими друзьями, но не поддавшись обаянию моей подруги, вместо неё уделив почти всё внимание мне.

Матвей оказался необычайно лёгким в общении, и мне было с ним так комфортно, что я расслабилась в его компании и, признаю, влюбилась. И это я, которая всегда высмеивала такой непонятный феномен, как любовь с первого взгляда. Ну а потом, с помощью раскрепостившего меня шампанского, я провела ночь с Матвеем в этой же гостинице, о чём мне потом постоянно напоминала Наташа, делая это с упрёком, как будто она сама не хотела оказаться на моём месте. Подругу, как мне кажется, вообще сильно задело, что выбрали не её, поэтому после этого дня я несколько недель чувствовала с её стороны некую отстранённость и нежелание со мной разговаривать.

И как бы мне не хотелось это признавать, но Матвей был лучшим из моих мужчин, который знал, как доставить девушке удовольствие.

Глава 3

— Лиза? Решетова, это ты? — выдернул меня из воспоминаний приятный мужской голос.

Остановившись у самых ворот, я огляделась, из-за мыслей о Матвее не сразу обратив внимание на замершего у иномарки мужчину. Он с удивлением смотрел на меня, а вот я никак не могла вспомнить, кто же это такой. Первое, что бросалось в глаза, так это его рост и уложенные под гелем кудрявые волосы, а ещё… Минутку. Не может быть!

— Это я, Глеб. Мы с тобой вместе учились, — напомнил бывший одногруппник, видно заметив моё замешательство. После этого он улыбнулся уголками губ и подошёл ко мне, пока я удивлённо хлопала ресницами, сопоставляя сохранившийся в памяти образ худощавого парня, вечно носящего чёрный пиджак, который явно был ему на размер мал, с этим статным мужчиной, одетым в дорогой костюм.

Я даже на секунду закрыла глаза, не в состоянии поверить, что передо мной и правда стоит Глеб. А возраст ему к лицу, даже очень. Теперь он выглядит мужественно и буквально притягивает к себе взгляд. Он больше не был худощавым парнем, вечно ссутулившимся, словно пытаясь казаться меньше, а обрёл, скажем так, хорошую форму и гордую осанку.

— Глеб… Суханов? — И вот зачем я это спросила, он ведь уже представился? У нас, кроме него, в группе больше не было Глебов. Нет, всё-таки мне слишком трудно поверить, что это и правда он.

Этот день прямо преподносит мне сюрприз за сюрпризом. Я и представлять не буду, кого ещё я могу сегодня встретить. Желательно на этом закончить, мне вполне достаточно, что я уже пересеклась с мужчиной, который десять лет назад вскружил мне голову, и с однокурсником, с которым я повела себе довольно по-свински. С того дня мы с Глебом больше не общались, он старательно делал вид, что не замечает меня, ну а я… Мне было уже не до него, особенно, когда я узнала о беременности и о том, что мне противопоказан аборт. Вот как бывает, пытаешься выбиться из нищеты, чего-то добиться, а потом шампанское ударяет тебе в голову и ты проводишь ночь с почти незнакомым мужчиной, который исчезает из твоей жизни на следующее утро, оставляя тебе подарок в виде ребёнка.

Нет, я очень люблю Руслану, она настоящее чудо и я уже ни о чём не сожалею, но в самом начале, когда я поняла, что вместо поиска работы я буду занята поисками недорогой коляски и кроватки, а вместо успешного взлёта в каком-то престижном офисе буду менять памперсы, продолжая жить с мамой, я просто была морально уничтожена. Никогда ещё жизнь не казалась мне такой тяжёлой и несправедливой. А ведь до встречи с Матвеем я даже не целовалась с парнями на первом свидании, не говоря уже про всё остальное. Дура, и я это признаю. Да, и ещё раз да, я была просто дурой, которая сама же себе подгадила.

И у меня не было никого, кроме моей мамы, готовой всегда меня поддержать. Не передать словами, как сильно я благодарна ей за всё, что она для меня сделала, при этом не сказав ни одного плохого слова. И я до сих пор чувствую перед ней вину, что снова заставила её испытать какого это, иметь на руках маленького ребёнка при минимальной зарплате. В такие тяжёлые времена мне бы очень помогли подруги, с которыми можно было бы всем поделиться и высказать свои опасения и страхи, но стоило мне закончить университет, как все сразу же обо мне забыли. Ни Рите, ни Наташе, не говоря уже обо всех других, не нужна была подруга с маленьким ребёнком на руках, которая больше не может никуда с ними выйти и весело провести время. Каждый стал строить свою собственную жизнь и я не могла их за это винить.

— Да, это я, — всё с той же, еле заметной улыбкой произнёс Глеб, внимательно меня рассматривая. А он, как мне кажется, поменялся не только внешне, но и внутренне. Из него напрочь исчезли зажатость и лёгкая озлобленность, которые всегда отталкивали от него.

— А я… не ожидала тебя здесь увидеть. — Поборов смущение и решив, что не стоит вспоминать о том, что было десять лет назад, тем более, когда сам Глеб не выглядит как человек, затаивший обиду, я тоже улыбнулась, пытаясь избавиться от всех неприятных воспоминаний и чувств, которые пробудила эта встреча.

В голове молнией пронеслась мысль, что Глеб может работать в этом же офисе, и честно, это было бы уже перебором, окажись я в одном здании с такими мужчинами, как Матвей и мой бывший одногруппник. А уж если ещё окажется, что и Глеб занимает какую-то высокую должность, то всё, пиши-пропало. Хотя я не думаю, что он будет настолько мелочным, чтобы мстить мне за тот случай. По крайней мере, мне очень сильно хочется в это верить.

— А это у нас взаимно. Ты здесь работаешь?

— Нет! То есть да… наверное. — Молодец Лиза, шикарный ответ. Лучше бы я промолчала, чем такое ляпнула.

— Это как? — Глеб звонко и довольно заразительно рассмеялся, но вот взгляд его карих глаз оставался серьёзным.

А вот так, когда у женщины сумбур в голове, тогда и получаются вот такие вот ответы. А вообще, мне не очень нравится этот разговор. Не хочу завидовать, но Глеб явно за эти десять лет добился большущих высот, о чём говорит его внешний вид и дорогая машина, а я осталась всё на том же уровне, особо не преуспев в карьере. Но ничего, как говорится, ещё есть