Валентин прошел в просторную комнату, обставленную светло-ореховой мебелью. Поблескивали серебристые импортные обои, в углу расположился мягкий уголок и тумбочка с дорогим телевизором. Гладкая, совершенно зеркальная поверхность стола отражала большую хрустальную люстру.

– Ну как? – напрашиваясь на восторженный отзыв, спросил Ник.

– Ничего, – подчеркнуто невозмутимо ответил Вален. Интуиция подсказывала ему, что если он хочет играть в делах первую скрипку, то надо быть посдержаннее в похвалах и оценке услуг Ника.

Чай решили пить на кухне. Небольшая уютная кухонька было оборудована всем необходимым. Прямо на столе, накрытом скатертью в пеструю клетку, поставили электрочайник. Через несколько минут они уже пили чай с медом и печеньем. Чувство опьянения быстро прошло. Нику хотелось узнать, как Вален думает достать деньги, но расспрашивать он почему-то не решался.

– Так что ты там у старого делаешь, офис охраняешь? – Вален решил заполнить неловкую паузу.

– Нет. У него ломбард. Одного охранника он нанял, я с ним по очереди дежурю, ну и еще, что папик попросит, изредка делаю. Совсем на халяву я жить не люблю. Завтра будешь сам тут хозяйничать – меня не будет. Но если что-то стоящее предложишь, время найдется. Лишних денег не бывает.

– Об этом не сразу, ладно? Я еще обдумать кое-что хочу.

Вален отставил чашку, с удовольствием рассматривая приличную обстановку вокруг себя. Хорошо, что у Ника папаша не промах. Это сейчас очень кстати, пока я на мели. Но так будет продолжаться недолго. Я добьюсь большего. Даже если деньги придется вырвать у самого дьявола, они у меня будут.

– Ты будешь спать в комнате, – сказал Ник, заметив сдвинутые брови и некоторое напряжение в лице друга. Он подумал, что Вален устал, да и выпил лишнего.

– Хорошо, – спокойно ответил тот. Он помнил – нельзя показывать Нику, как важна сейчас его помощь. Все должен решать холодный безошибочный расчет. Сердечность будет потом – когда, наконец, он обретет твердую почву под ногами, и неисчислимые бедствия перестанут поджидать его за каждым поворотом.

Они сразу легли спать, даже не стали смотреть телевизор. Ник расположился на диване в прихожей, гостеприимно уступив другу комнату. Плотные бархатные шторы на окнах придавали обстановке особый, располагающий к отдыху уют. Валену казалось, что темнота, словно клубы очень густого дыма, медленно и плавно перемещается в пространстве. Он закрыл глаза и тут же ощутил привычный страх. Страх оказаться неудачником без гроша в кармане. Мысли беспокойно забегали, опережая одна другую: главное – не сидеть сложа руки; любые действия, даже глупые и ошибочные, все равно лучше, чем их отсутствие. А иногда они могут быть полезны. Если не знаешь наверняка, что делать, – надо делать хотя бы то, что приходит в голову, что можешь. Незаметно для себя, он уснул.

Утром оба приятеля не сказали друг другу и двух слов. Беседа не клеилась: что-то мешало им быть откровенными. Ник вскоре ушел к отцу в ломбард, предоставив Валену полную свободу действий. Он мог хозяйничать, как хотел.

Вален повалялся немного на диване у телевизора, настроение его заметно улучшилось. На глаза попалась Библия в толстом красивом переплете, с золотым тиснением. В детстве его мать часто гадала на Библии, научив этому и сына. Задумаешь вопрос, и открывай книгу в любом месте; при этом читать нужно те строчки, которые первые попадутся на глаза. Это и будет ответом.

Валену вопрос придумывать не пришлось, он и так не выходил у него из головы ни на минуту. Он наугад раскрыл Библию и прочитал:

«Немного поспишь, немного подремлешь, немного, сложа руки, полежишь:

И придет, как прохожий, бедность твоя, и нужда твоя, как разбойник».

Какое-то время он продолжал сидеть, словно в оцепенении, потом вдруг вскочил, как ужаленный, и стал метаться по комнате. Что же делать? Что делать?

Постепенно возбуждение улеглось, Вален решил для начала все же не суетиться, а поесть, и отправился на кухню.

Кухонька поражала обилием продуктов и располагала к созданию кулинарных чудес. Заметно было, что ее хозяин гурман. Множество деревянных подвесных полочек были уставлены пакетиками, баночками со всевозможными специями, бутылочками разных размеров, форм и цветов, упаковками чая и кофе, консервными банками с яркими этикетками, коробками с печеньем и шоколадными конфетами. По бокам полочек на декоративных гвоздиках висели связки сушеных грибов, чеснока, красного жгучего перца, пучки трав.

Вален открыл холодильник и поразился – майонезы и кетчупы, тюбики и баночки с горчицей, колбаса, сыр, апельсины. Отделение для овощей заполнено до отказа. Не раздумывая долго, он решил попробовать свое поварское искусство. Когда много хороших продуктов, приготовление пищи, вполне может быть приятной и увлекательной забавой. Как он и ожидал, морозилка оказалась забита мясной вырезкой.

Пока выбранный им кусочек мяса оттаивал под горячей водой, Вален принялся читать газетку, забытую Ником на кухонном столе. Объявления о продаже, услугах, обмене и прочем, его не интересовали, и он сразу перевернул страницу, наткнувшись на небольшую статью «Жертвой слухов стала одинокая старушка…», за которую он и принялся, коротая время.

Старая женщина жила очень нелюдимо и обособленно, в дом к себе никого не впускала, помощь принимала неохотно, отношения с соседями не поддерживала. Местные грибники часто встречали ее в лесу: она собирала дикие травы, из которых потом приготавливала разные подозрительные зелья. Из трубы на крыше ее домика даже летом ежедневно шел дым. Что она там сжигала или варила, никто не знал. В деревне бабку боялись и не любили.

Случилось так, что несколько дней никто не видел дыма над полуразвалившимся домиком, и это показалось подозрительным. Соседи подняли тревогу, вызвали милицию, взломали двери… Старуха, простоволосая, босая, в длинной вышитой крестом домотканой рубахе, лежала посреди комнаты, на выскобленном добела деревянном полу, задушенная обыкновенной бельевой веревкой. В доме все перевернуто вверх дном, даже золу из печи выгребли и по полу рассыпали. Вот такая жуткая история произошла недавно в тихой и неприметной деревне Егорьево Московской области.

Несколько дней подряд опрашивали всех жителей, выясняли, кто что видел, какие слухи ходили о пострадавшей. Никто ничего конкретно сказать не мог, но все без исключения твердили, что бабка была непростая, – колдунья, владела тайнами трав, умела то ли привораживать, то ли порчу наводить, то ли еще что. Иногда, поздними вечерами, к ее дому приезжали на своих машинах хорошо одетые женщины, молча входили, спустя некоторое время так же молча выходили, не поднимая глаз, садились в машины и уезжали. Что за услуги оказывала им покойная, неизвестно. Жители деревни к ней никогда не обращались – ни за лекарственными травами, ни за ворожбой, – так уж повелось исстари. За эти таинственные услуги, якобы, старуха брала плату только золотом – обручальными кольцами, реже перстнями, серьгами и цепочками.