Он снова замолчал, молчала и я, не находя слов. Камень на сердце стал только тяжелее, а чувства еще более противоречивыми. Открывшаяся правда не только тронула меня, но и расковыряла прежнюю рану.

– Тебе стало легче, Селин? – поинтересовался вкрадчиво Дэн. – Мы сможем снова стать семьей?

– Не знаю, – прошептала я.

– Я понимаю, тебе нужно время, – брат кивнул. – Однако… Ты должна понимать, что теперь я твой старший брат, глава семьи и в ответе за тебя. Это раз. А еще, ты – графиня Виллингтон, нравится тебе это или нет. Ты не можешь отказаться от своего имени, не можешь отвернуться от семьи. И должна стать достойной этой фамилии, наших родителей и всего рода. Так хотели мама и папа. Такой бы ты стала, если бы не произошло… То, что произошло.

– Вот именно, «если бы», – во мне вновь начался зарождаться бунт. – Но это произошло. И большую часть своей жизни я прожила в другом мире, отличном от твоего!

– Значит, пора привыкать к моему миру, – и Дэн улыбнулся, вот только глаза его оставались серьезными. – А я тебе в этом помогу.

Мэйсон Лофт

– Побудь еще немного со мной, – игривые пальчики пробежали по оголенному мужскому плечу. – Куда ты спешишь?

– Я действительно спешу, Ева, – Мэйсон поднялся с кровати и набросил на себя рубашку, не застегивая. – Сегодня приглашен на ужин к лучшему другу.

– И кто же это? – шатенка потянулась, выгибаясь как кошка. Простынь, которой она была накрыта, поползла вниз, обнажая полную грудь.

– Дэн Виллингтон, – пояснил он, отводя глаза. Если задержит взгляд на этих аппетитные полушария еще на мгновение, то точно опоздает.

– Ну как же, слышала, – Ева намотала на палец прядь волос. – О нем сейчас много говорят в обществе.

– Да, он у нас местная  знаменитость, – усмехнулся Мэйсон.

– Не меньше тебя, – Ева перевернулась на живот. – Молодой ректор, еще и иностранец…. Появился в Лестервильде всего месяц назад – и сразу такое назначение.

– Не ожидала? – Мэйсон хмыкнул.

– В Академии никто не ожидал такого, – женщина томно улыбнулась. – Особенно Рипли. Он так надеялся, что место ректора достанется ему. А тут ты… Но мне такая рокировка нравится больше, – она подперла подбородок кулаком. – Особенно, когда этот самый ректор оказался еще и в моей постели.

Мэйсон усмехнулся такой самоуверенности:

– Вообще-то, сейчас ты в моей постели, а никак не наоборот.

– Ты же знаешь, моя постель для тебя всегда нагрета, а дверь комнаты открыта, – отозвалась Ева.

– Но ты же знаешь, – в тон ей откликнулся Мэйсон, – мне не нужны разговоры за спиной. Не хочу давать повод для сплетен ни наставникам, ни студентам.

– Ректор стыдится, что спит с преподавательницей? – теперь улыбка Евы стала кривой, а тон уязвленным.

Мэйсон хохотнул:

– Мне не знакомо чувство стыда, особенно в делах любовных. Просто каждый должен заниматься своим делом, а не перебирать чужое грязное белье.

– Значит, мне пора уходить? – Ева с сожалением вздохнула.

– Значит, пора, – Мэйсон подмигнул ей.

– И что за срочность с этим ужином? – как бы рассуждая, произнесла Ева.

Она спустила ноги на пол и вновь потянулась, затем голышом закружила по комнате, собирая свои вещи.

– Дэн нашел младшую сестру, с которой был разлучен почти пятнадцать лет, – Мэйсон, скрестив руки на груди, присел на подлокотник кресла. Ему уже не терпелось остаться одному, а Ева, будто нарочно, медлила. – Сегодня он привезет ее в Лестервильд. Дэн так ждал этот момента… Ему не терпится познакомить меня с ней. Поэтому я приглашен сегодня вечером на ужин.

– Может, тебе нужна спутница? – Ева хитро улыбнулась и повернулась к нему спиной, чтобы он помог застегнуть платье.

– Ужин семейный, – сухо ответил Мэйсон. – Будут только близкие. Дэн, его невеста, ну и младшенькая.

– И ты, – Ева усмехнулась.

– И я. Мы с Дэном почти как братья, так что я буду там почти на правах родственника. Готово, – он застегнуть последнюю пуговку и шлепнул Еву ягодице, подталкивая вперед.

– Все, ухожу! – Ева вскинула руки. Потом обернулась и запечатлела на его губах короткий страстный поцелуй. – До завтра.

– Пока, – Мэйсон натянул улыбку. Когда же за любовницей закрылась дверь, уголки его губ поползли вниз. Наконец-то…

На темноглазую шатенку с аппетитными формами Мэйсон обратил внимание в первый же день вступления в должность ректора Главной Лестервильдской Академии магии. Позже он узнал, что это Ева Дюплон, преподавательница культурологии и магискусства. Женщин-наставниц в Академии было не так уж много, и возраст большинства уже давно миновал грань привлекательности для Мэйсона, а связи с юными студентками для него являлись табу. Ева же была дамой в самом соку и, как оказалась, открыта к общению в горизонтальной, и не только, плоскости. Но теперь, спустя месяц, эта, вроде бы, необременительная связь начала надоедать Мэйсону. Ева становилась все навязчивее и болтливее, и порой он даже уставал от нее. Вот как сегодня. Счастье, что у него была веская причина для расставания.

Итак, ужин у Дэна. Мэйсон ждал от него действительно семейных посиделок, где можно расслабиться и отдохнуть душой. Выпить с другом по рюмочке крепкого катьяна, послушать, как играет на фортепиано и поет Виола, невеста Дэна. Ну и познакомиться с его сестренкой Селиной. Дэн за последний месяц прожужжал о ней Мэйсону все уши, ему не терпелось поскорее найти ее, вернуть домой. Выполнить долг перед родителями. И вот этот день наконец настал! Мэйсон был очень рад за друга, поэтому сам рвался поскорее разделить эти приятные эмоции с Дэном и его маленькой семьей.

К поместью Виллингтонов он подъехал уже в сумерках. В окнах особняка приветливо горел свет, вдоль подъездной дорожки уже тоже были зажжены фонари. Дверь открыл старый дворецкий Гил в парадной ливреи. Он поклонился Мэйсону и пропустил в дом. Отдав Гилу шляпу и трость, Мэйсон без всяких церемоний направился прямо в гостиную, откуда слышались голоса. Первым он увидел друга, затем к нему навстречу кинулась Виола, а вот хрупкую молодую блондинку Мэйсон заметил последней. Она сидела на софе в напряженной позе, вздернув подбородок, и смотрела на него с холодным безразличием.

– Познакомься, Мэйсон, – прощебетала между тем Виола, показывая на девушку. – Эта наша дорогая Селина.

– Да я уже понял, – ответил он. И усмехнулся.

***

Когда-то, еще в детстве, Гейл рассказывала мне о моем настоящем доме. О красивом особняке, окруженном ухоженным парком. Дорожки там выложены белым камнем, всюду цветут клумбы и журчат фонтаны. За домом есть озеро, где можно кататься на лодке и устраивать пикники. Внутри особняка много зеркал, света, хрустальных люстр и шелковых гобеленов. Паркет начищен до блеска, а в мягких коврах утопают ноги. Я слушала это как сказку, сейчас же очутилась в ней наяву. Вот только сердце мое не дрогнуло в восхищении при взгляде на всю эту роскошь.