Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интересно то, что Вашингтон тоже полностью не понял Венесуэлу. Рассматривая Чавеса сквозь обычные антикоммунистические очки, американские творцы внешней политики в 1998 году забыли о глубоком расовом расколе в венесуэльском обществе и о яростном, племенном, антиэлитном рессентименте, который накапливался под самой поверхностью. В результате мы неоднократно делали грубые политические ошибки – наподобие одобрения анти-чавесовского переворота 2002 как «победы демократии» - что подорвало нашу легитимность в регионе и ослабило нашу способность бороться сегодня с реальной атакой на венесуэльскую демократию.
Если мы хотим исправить нашу внешнюю политику – если мы не хотим постоянно быть застигаемыми врасплох, если мы не хотим вести невыигрываемые войны и выбирать между третьим и четвёртым сортом – США следует справиться с политическим трайбализмом заграницей. И если мы хотим спасти нашу нацию, нам нужно справиться с его растущей силой у себя дома.
Глава 1. Американская исключительность и истоки слепоты США к группам за рубежом
«Америка – это Божий Тигель, великий плавильный котёл, в котором все народы Европы будут сплавлены и приобретут другую форму». Израэль Зангвилл, «Плавильный котёл»
«Папа однажды сказал мне, что есть гнев, унаследованный каждым чёрным от его предков, гнев, рождённый в час, когда они не могли остановить рабовладельцев, вредящих их семьям». Энджи Томас, «Ненависть, что ты получаешь».
Пристальное внимание Великобритании к [этническим] группам в дни её имперского полдня резко контрастирует с нынешней американской слепотой к группам. Англичане были прекрасно осведомлены о – почти одержимы – религиозных, этнических, племенных и кастовых различиях между своими подданными. Они изучали и систематизировали их, использовали и манипулировали ими, часто настраивая группы друг против друга. Они также оставили бомбы замедленного действия, которые взрываются и сегодня.
C хладнокровной, стратегической точки зрения британская политика «разделяй и властвуй» была потрясающе успешной. В Индии примерно сорок тысяч английских солдат и офицеров на протяжении почти двухсот лет управляли примерно двумя сотнями миллионов индийцев. По контрасту с этим Америка не смогла удерживать Вьетнам на протяжении десяти лет, стабилизовать Афганистан на пять лет и объединить Ирак хотя бы на год.
Почему Америка не последовала британскому примеру? Частью ответа могут быть просто сроки. Хитрая британская стратегия «разделяй и властвуй» выросла из практических соображений колониального управления – необходимости управлять значительным количеством колониальных подданных относительно малыми оккупационными силами. Когда США появились как супердержава, в эпоху Холодной войны, и заменили Британию на мировой арене, правила имперской игры поменялись. Завоевания и оккупация территорий вышли из моды. Вызов в виде управления десятками миллионов иностранцев никогда не вставал перед послевоенной Америкой, которая строила свою «империю» совсем по-другому - инженерными корпусами, навязыванием дружественных режимов, строительством военных баз, открытием рынков, созданием сфер влияния, а не действительной оккупацией и управлением иностранных территорий.
Но объяснение этого феномена только сроками является неполным. Есть более глубокие причины для слепоты относительно групп в американской политике, укоренённые в уникальной американской истории – как в её лучших, так и в её худших чертах.
В 1915 году, обращаясь к нескольким сотням тысяч недавно натурализованных граждан, президент Вудро Вильсон сказал: «…Вы не можете посвятить себя Америке, если не станете во всех отношениях настоящим американцем, если не посвятите этому всю свою волю. Вы не можете стать американцем, если думаете о себе в терминах национальной группы. Америка не состоит из таких групп. [Курсив автора.]. Человек, считающий, что принадлежит к определённой национальной группе в Америке, не стал ещё американцем».
Это классическое выражение американской слепоты к группам – и потрясает то, что Вильсон сделал это заявление, когда многим индейцам не давали американского гражданства, когда существовали еврейские квоты, когда азиатским иммигрантам запрещали покупать землю в Калифорнии, когда мексикано-американцев линчевали в юго-западных штатах, а чернокожие по всей стране встречались с насилием, террором и унижением почти во всех областях жизни. Вильсон говорил, что «Америка не состоит из таких групп», когда сам он был выгодоприобретателем и практиком племенной политики: как почти каждый президент до него и как почти каждый человек, занимавший важный государственный пост, Вильсон был белым протестантом-мужчиной. Более того, именно Вильсон вновь ввёл сегрегацию в государственных гражданских службах.
Расизм является групповой сознательностью в своей самой отталкивающей форме, выстроенной на предпосылке, что людей можно поделить по цвету кожи на высших и низших от рождения. Но, парадоксально, расизм также является и формой слепоты относительно групп. Расовые категории вроде «белый», «чёрный» и «азиат» стирают этнические различия и идентичности. Первые африканские рабы, привезённые в Америку, знали – и могли пытаться рассказать об этом своим детям – что они родом из племени мандинка или принадлежат к народу ашанти или происходят от долгой линии королей йоруба. Но вместе с правом на жизнь, свободу и стремление к счастью американских рабов лишили также и этнических идентичностей. Семьи рабов целенаправленно разрушались, их наследие было утрачено, низведено сильными только до цвета кожи и ничего сверх этого. Даже сейчас иммигранты из, к примеру, Ганы, Ямайки или Нигерии часто шокированы, когда сталкиваются с тем, что в Америке они просто «чёрные».
Нечто похожее можно сказать и об индейцах, и о азиато-американцах. Считать всех индейцев «дикарями, что радуются войне и гордятся убийством», как сказал Бенджамен Франклин, означает не [курсив автора.] видеть или не обращать внимания на разницу между чероки, лакота, одживбе, чокто и навахо. (Сегодня в США есть 566 официально признанных индейских племён). Одним из крупнейших возражений азиато-американцев против стереотипа «образцового меньшинства» является то, что он низводит их до состояния огромной, неразличимой группы «унижаемых квази-роботов», игнорируя жёсткие этнические и социоэкономические различия между, к примеру, тайвано-американцами, хмонго-американцами и камбоджийцо-американцами. Это было частью нашей проблемы во Вьетнаме: одной из причин, по которым мы не видели разницы между китайцами и вьетнамцами, заключалась в том, что для нас они все были «гуками».
Но утверждение Вильсона, что «Америка не состоит из таких групп»