Его мысли прервал долгожданный звонок. Номер звонившего, конечно же, не определился. Гон поднес телефон к уху.

«Небо дарует жизнь, а земля – укрепляет дух. Луне подвластны морские приливы, а рекам – очертания гор. За вспышкой молнии грохочет гром. Искорени злые умыслы, прислушайся к здравому смыслу и борись за справедливость», – гласила надпись на мече.

Это было призвание императора. Гон помнил, как в тот день, когда они с дядей обсуждали значение этих иероглифов, Ли Рим спросил:

– Ваше Высочество, сможете ли вы справиться со своей миссией?

Текст, выгравированный на мече, Гон помнил наизусть, и, как только он поднял трубку, слова сами сорвались с языка.

«Что ж, – подумал Гон. – Во имя добродетели я искореню зло».

– Помнишь мой голос? А вот я твой – отлично.

Голос Гона был низким и тяжелым, от волнения он часто сглатывал слюну. Это была неожиданная для Ли Рима контратака от родного племянника, которого, как он и рассчитывал, смутил его ничуть не изменившийся за двадцать пять лет голос.

Ли Рим немного помолчал, а затем наконец произнес:

– Слушаю, мой дорогой племянник. Как твое здоровье?

– Ты и в самом деле был жив все эти годы.

– Да, я жив и уже давно с нетерпением ждал этого дня. В прошлой жизни я не сумел воспользоваться возможностью, но в этой, будь уверен, не упущу свой шанс.

– Придется еще немного подождать. Я обязательно найду тебя, где бы ты ни был.

– Вы впервые заговорили как император, мой дорогой племянник. Приходите, я жду вас. Говорят, что существуют живые мертвецы, вот и попробуйте вернуть к жизни то, что давно умерло. Все будут в полном замешательстве. Не правда ли, захватывающе?

От злости Гон сжал кулак. Итак, Ли Рим жив. Но каковы его истинные намерения и где он скрывается? Он явно рядом.

«Он прячется где-то в республике!» – озарило Гона.

Он стиснул зубы и с угрозой произнес:

– Тебе придется спрятаться получше. Теперь я точно знаю, что ты в Республике Корея.

Ли Рим немедленно бросил трубку. Короткие гудки еще долго звенели в ушах Гона. Теперь он все понял. Когда сегодня остановилось время, Ли Рим переместился в Республику Корея. Если время остановится снова, это будет значить, что он вернулся в Корейскую империю.

* * *

Отражая подсветку моста, река бесцельно текла куда-то вдаль. Порывы ветра разносили вокруг слабый запах речной воды. Иногда даже зимой, пока не выпал снег, случаются теплые деньки. Сегодня был как раз один из таких, поэтому Гон и Тэыль решили встретиться и погулять у реки Ханган. Наступил четверг – время, когда Гон должен был вернуться в свой мир, поэтому Тэыль, снедаемая тоской, в попытке унять хандру выбрала свободный столик неподалеку и заказала доставку еды и напитков.

Вдруг что-то тяжелое опустилось ей на плечи. Тэыль обернулась: за спиной стоял Гон – это он укрыл ее своим пальто. Со счастливой улыбкой мужчина сел рядом с возлюбленной.

– А ты быстро нашел дорогу. Знаешь, это типичное место для свиданий. Должно быть, ты часто сюда ходил в своем мире, – подначила Тэыль. От одного взгляда на Гона ей становилось и радостно, и больно.

– Конечно, я тут бывал, – вздохнув, ответил Гон.

– Так и знала. И с кем же, если не секрет?

– С министром земли, инфраструктуры и транспорта, с его заместителем, с четырьмя секретарями, с мэром, с окружными главами Сеула и еще с…

– Ладно, я поняла, давай есть. В Корейской Республике парочки часто проводят время у воды.

– Ах, это сочетание! Обожаю. Алкоголь, звездное небо, река, жареная курочка и немного ревности. Что еще нужно для счастья? – игриво заметил Гон.

Он с бесконечной нежностью смотрел на Тэыль, не обращая внимания на холодный ветер с реки.

Тэыль же мучило беспокойство. Что, если у Сон Джонхе, сблизившейся с Ли Римом, будет лицо как у матери Гона? Какие тогда подобрать слова, как утешить человека, что в раннем детстве потерял мать, а в восемь лет и отца и в один день стал императором и сиротой?

Гон пытался успокоить Тэыль. Сон Джонхе не его мать, они разные люди, точно так же как Ён и Ынсоп. «Лицо – это только внешность», – говорил Гон. Он как мог утешал Тэыль и извинялся за то, что заставил волноваться.

Когда ты наедине с любимым, кажется, что время мчится с сумасшедшей скоростью. Гон еще не уехал, а Тэыль уже соскучилась. Желая подбодрить ее, Гон принялся за курочку.

– Хорошо питайся и набирайся сил, – пожелала ему Тэыль.

Гон ничего не ответил, лишь продолжил аппетитно хрустеть куриной ножкой.

– Ты вроде говорил, что принимаешь доклады о государственных делах каждую пятницу? Но сегодня четверг.

– Ты запомнила?

– И что это за условие такое? Ты в курсе, что парень из тебя так себе? – Тэыль поспешно перевела тему, пытаясь пристыдить Гона. – Я рискую получить выговор, передавая тебе следственную информацию. Но, думаю, ответ на эту загадку нужно искать в твоем мире.

Гон медленно перевел взгляд на папку с документами, которую ему внезапно протянула Тэыль. Это были материалы о деле убитого Ли Сандо – то самое дело, которое началось в день, когда Гон и Тэыль впервые встретились на площади Кванхвамун. При обыске в хозяйственном магазине, которым владел убитый, был найден телефон с записанными в нем новостями из Корейской империи. С этого и началось их совместное расследование.

Глаза Гона широко раскрылись, когда он увидел документы. Все встало на свои места. На фотографии было знакомое ему лицо.

– Это вопрос, ответ на который мне уже известен. Однажды я уже встречал этого человека.

– Ты виделся с Ли Сандо? Он жив и сейчас в Корейской империи?

Гон видел человека с фотографии на площадке для верховой езды. Его представили как сына мастера Ли Гуёна, который изготавливает конное снаряжение. Человек признался, что недавно принял решение не наследовать семейное дело. Гон быстро и внимательно изучил документы и положил их на стол.

– Я сам с этим разберусь. Окажи мне услугу. Нужно, чтобы Ён остался в этом мире, а Ынсоп поехал со мной в империю.

– Зачем это?

– Ли Рим сейчас в Республике Корея.

– Раз он здесь, разве тебе не нужно остаться и поймать его?

– Я не могу: нужно охранять проход между мирами. Его должны поймать именно в империи.

В Корейской империи Ли Рим навсегда был заклеймен как предатель и изменник, а в Республике Корея человек с его внешностью официально числился мертвым. Даже если бы Тэыль удалось его поймать, по закону она не смогла бы никак его наказать. Выражение лица Тэыль резко ожесточилось.

– Вот почему нужно, чтобы Ён остался здесь: он единственный, кому дозволено убить его в твоем мире.