Показалось, будто я никуда и не уезжала. Элхорнский звучал для меня почти как родной. Не зря я его учила, как знала, что однажды он мне пригодится.

А вот город, в который мы въехали спустя несколько часов, от родного городка все-таки отличался.

Дома в этом городе были выше, а улицы шире. Там, где я родилась и выросла, уличная торговля дозволялась только в определенных местах, а здесь явно не бытовало таких запретов. На каждом шагу продавали цветы, свежие овощи, холодный квас и пиво. В уличной толпе юрко сновали мальчишки-газетчики. Они выкрикивали самые горячие новости из свежей прессы, торговцы тоже не молчали, на все лады расхваливая свой товар, и все это создавало просто невероятный гвалт.

Образцы архитектуры также несколько отличались от привычных. В нашей стране камень не добывают, поэтому даже в городах большинство домов деревянные, что, к сожалению, повышает опасность пожаров. В Элхорне же каменоломен достаточно, поэтому и здания в городах строились преимущественно из камня.

Из окошка кареты я разглядела несколько ярких витрин магазинов, уголок сквера, в котором чинно прогуливались барышни и няни с колясками, а где-то вдали явно находилась какая-то фабрика, из высоких труб которой поднимался густой дым.

Мне хотелось пройтись по шумным улицам, размять ноги, но, увы, путь мой лежал не сюда, а дальше. Тут я только проездом. Поэтому через некоторое время карета снова оказалась за пределами города, по бокам дороги вновь потянулись деревеньки, сменившиеся полями, а затем и пустошами.

Я даже опять едва не задремала, но тут карета вдруг резко остановилась, опасно накренившись на левый бок.

– Что такое? – Я приоткрыла дверцу и выглянула.

Слуга господина Ветцеля, который выполнял роль не только провожатого, но и кучера, стоял возле кареты, озадаченно почесывая кудрявую голову.

– Колесо отвалилось, барышня, – пробормотал он.

– Как такое могло случиться?

– Так не наша же карета, госпожа! Наши все справные. А эту господин Ветцель у кого-то взаймы взял.

– Но… как же я теперь доберусь?

– Может, выйдете? Прогуляйтесь маленько, подышите воздухом. А я покамест карету починить попробую.

Делать было нечего. Подобрав подол, я спрыгнула с подножки. Воздух здесь действительно оказался свежим, вот только место какое-то глухое – поблизости не видать никакого человеческого жилья. Так ведь и о помощи в случае чего попросить некого. Разве что проедет кто-нибудь мимо…

Пока мой спутник занимался каретой, пытаясь приделать отвалившееся колесо, я немного отошла от дороги. Заблудиться тут было негде – не в лесу. Вот только погода не располагала к прогулкам, поднялся ветер, то и дело бросая мне в лицо волосы, и я пожалела о том, что не убрала их в пучок.

Услышав стук копыт, я подняла взгляд и увидела приближающегося ко мне всадника на вороном коне.

Он оказался почти вплотную и вместо того, чтобы проехать мимо, остановился и спешился. Я рассматривала незнакомца со смесью интереса и опасения. Довольно высокий, широкоплечий, по виду лет примерно тридцати, одет в черный, наглухо застегнутый сюртук и того же цвета плащ. Мужчина явно был из благородных. По его жестам, осанке, манере высоко и надменно держать голову сразу же прочитывалось то, что он весьма непрост, да и правильные черты лица с прямым, чуть крупноватым носом и высоким лбом выдавали аристократа.

Когда взгляд холодных внимательных глаз остановился на мне, стало не по себе. Тут же подумалось, что подол платья у меня помялся, шляпка наверняка сбилась набок, а непослушные волосы… Почему я не закрепила их шпильками? Да, в последнее время в моде было носить локоны распущенными, изображая легкую небрежность, но я ведь все равно должна войти в роль гувернантки, а ее положению столь фривольная прическа никак не соответствует. Досадное упущение!

– Что-то случилось? – осведомился незнакомец. Голос у него был глубокий и звучный, таким надо бы приказы отдавать. – У вас неприятности?

– У кареты отвалилось колесо, – ответила я на элхорнском.

– Кто же позволил вам ехать одной, да еще и в такой ненадежной карете? – продолжал расспрашивать он.

Вот ведь какой… ретроград! Да барышням уже давно позволено путешествовать в одиночестве, я читала!

– Я еду на работу, – ответила кратко.

– И куда же? – не унимался этот любопытный.

– К Милтонам, – назвала я фамилию своих нанимателей.

– И кем же вы будете у них работать, миз… – произнес он, употребив обращение, которым в Элхорне обычно называют незамужних девушек.

– Минна Лоренц, – чужое имя легко соскользнуло с языка. – Я буду работать гувернанткой. А вы что же, знаете эту семью?

– Очень хорошо знаю, – кивнул собеседник. – Боюсь, миз Лоренц, долго вам прождать на одном месте придется – ваш кучер не похож на умелого человека и провозится с колесом несколько часов, если вообще сможет что-то сделать. А тем временем уже вечереет.

Я закусила губу, осознавая его правоту. Как же досадно! Я никак не рассчитывала застрять на дороге.

– Может быть, мимо кто-нибудь проедет? – предположила я с надеждой. – Например, почтовый дилижанс? Они подвезли бы меня…

– Увы, почтовый дилижанс уже прошел некоторое время назад, да и до нужного вам дома он не доезжает. Может быть, вас подберет какая-нибудь другая карета. Но тут мало кто ездит, так что едва ли вам так повезет.

– Как же мне быть?.. – совершенно растерялась я. Губы задрожали от обиды. Нет уж, не хватало только сейчас позорно расплакаться при нем!

– Могу предложить два варианта. Я как раз еду к Милтонам, так что могу попросить их отправить за вами карету, но это займет часа три, если не больше, и к тому времени будет уже совсем поздно. Или – второй вариант – вы можете поехать вместе со мной. Я доставлю вас туда, куда вам нужно, а ваш нерасторопный кучер позже привезет ваши вещи. Кстати, забыл представиться, мое имя Доминик Винтергарден.

Его фамилия означала «Зимний сад» и на удивление ему подходила. В облике этого человека действительно было что-то зимнее, холодное. Я даже поежилась от его взгляда.

А слова его заставили меня изумленно приоткрыть рот.

– Поехать… с вами? Но как? Что-то я не вижу вашей кареты.

– А вы предпочитаете исключительно кареты? – усмехнулся он.

Я нахмурилась. Покосилась на коня, который громко всхрапывал и рыл копытом землю, явно желая поскорее пуститься вскачь. Мне вдруг представилось, что я соглашаюсь на это невероятное предложение, смело протягиваю незнакомцу руку, и он поднимает меня, усаживая в седло перед собой.

Ах, каким бы удивительным приключением это было! Ну точь-в-точь как в романах!

Однако я тут же встряхнула головой, напоминая себе о том, что я не книжная героиня, а ездить на одной лошади с мужчиной, если он не является супругом, отцом или родным братом, очень неприлично. Мой провожатый, конечно, не сможет мне помешать, но непременно передаст все своему хозяину господину Ветцелю. А тот – матушке.