Подняв волосы над головой, Тиффани завязала маску и прикрыла резинку локонами. Перья создают впечатление чересчур длинных ресниц, прикрывая лоб и щекоча чувствительную кожу, отчего Тиффани ощущала себя привлекательной и изящной. Хотя, посмотрев в зеркало, она убедилась в том, что ощущения ее не подвели: она выглядела на все сто. Нанеся на губы алую помаду, она покружилась перед зеркалом и улыбнулась — снова впервые за долгое время.

Легкой походкой она выпорхнула из номера на вечеринку.

Ризард знал, что находится в обществе мировой элиты — и умел пить. Юность он провел в Мюнхене, некогда в его распоряжении были винодельни Франции и Италии, а еще ему довелось пожить какое‑то время в России, где считалось оскорблением не допить бутылку водки с хозяином. Что ж, он готов сегодня напиться вдребезги. Ризард уже успел мысленно раздеть одну из девушек персонала и подумывал подступиться к одной из дам, которую осаждали со всех сторон мужчины.

Однако среди них не было Нарцисо, Повелителя Уолл‑стрит. Ризард уже успел перекинуться с ним словечком и увидеть, что он здесь не просто в обществе жены, а околдован ею, влюблен до безумия. Счастливчик. Но не стоит завидовать — любовь — палка о двух концах. Разумеется, не стоит отравлять счастье друга подобными словами, но Ризарду уже однажды довелось одним глазом взглянуть на призрачный рай супружества — Луиза умерла прежде, чем это все обернулось реальностью. Боль утраты нельзя описать никакими словами. Как бы Ризард ни был рад за друга, сам он больше не рискнет. Можно находить временных подруг на таких вот сборищах, как сейчас.

Бассейн, закрытый стеклянными панелями, превращен был в танцпол, отбрасывающий причудливые блики света под ноги гостей. Ансамбль играл самбу, и люди двигались под быструю музыку. Барабанщик смотрел куда‑то влево, и в его ухмылке было что‑то властное и игривое. Перехватив его взгляд, Ризард почувствовал, как земля уходит из‑под ног. Там, вдали от круга света, отбрасываемого водой, в углу, полускрытом стойкой бара и ледяной скульптурой, танцевала женщина, чьи движения напоминали неуловимые змеиные, завораживающие своей плавностью. Руки скользили по телу, бедра покачивались в такт мелодии, ноги неустанно отбивали ритм. Вот она повернулась, и кудри взлетели над плечами. Поставив бокал, Ризард быстрым шагом направился к ней. Даже если она не одна, это не имеет значения. Но она оказалась без спутника.

Собрав руками волосы, закрыв глаза, она словно впитывала музыку всем телом, изгибалась и поворачивалась. Положив руки ей на талию, он подстроился под ее ритм. Во время поворота молодая женщина взглянула на него. Невозможно было определить цвет ее глаз: было слишком темно, а маска с перьями закрывала половину лица. Ризард понял, что незнакомка колеблется, стоит ли принимать его негласное приглашение. Сделав еще несколько быстрых шагов, он закружил партнершу, по очереди перехватывая ее запястья — одно закрытое тканью, другое обнаженное, чувствуя тепло ее обнаженного колена в разрезе юбки, а потом выпрямился и последовал за ее быстрым шагом.

Сердце Тиффани билось очень сильно. Всего лишь миг назад она чувствовала легкое головокружение от выпитого вина и ритма сальсы. Теперь же ее движениями руководил партнер — и делал это превосходно. Он подладился к ней в позе вальса, а потом быстро приспособился к шагу, и сейчас они касались друг друга, покачиваясь вправо, влево, вправо.

Вот он провел ладонями по ее телу — удары барабана словно отдавались в пульсирующих венах — и женщина легонько коснулась его руки. Мужские пальцы задели ее грудь, погладили талию и остановились на бедрах, направляя их движения из стороны в сторону. Он повторял каждое ее движение, и ягодицами она чувствовала его член. Словно электрический ток пробежал по телу, заряжая его удовольствием: уже давно никто не прикасался к ней так. Впервые за долгое время Тиффани вновь ощутила себя женщиной, способной привлечь внимание мужчины, возбудить его. Она прижалась теснее к своему партнеру, бросая на него взгляд искоса.

В свое время Тиффани была кокеткой и любила привлекать внимание противоположного пола, не чувствуя опасности — в конце концов, все знали, что она обручена. После трагедии возможность и желание флиртовать исчезли.

Проведя пальцами по груди, Тиффани закинула руку за шею и выгнулась, ощущая, как музыка словно обвивает тело, делает ее гибкой и подвижной. В ответ партнер сверкнул белозубой улыбкой. Какой мужчина! Черная маска с золотой каемкой и чем‑то вроде крылышек у висков сильно напоминала пиратскую, но на кончике носа загибалась немного вниз, словно клюв. Клюв хищной птицы.

Жертвой была она, Тиффани.

При этой мысли сердце забилось быстрее — о да, она хочет быть желанной.

Тиффани поставила ноги чуть шире, разрез на юбке разошелся, открывая колено, и она воспользовалась этим, поводя бедрами из стороны в сторону, красуясь перед партнером и поглядывая на него дерзко и вызывающе. Мужчина ногой слегка раздвинул ей колени и сделал вид, что хочет обнять ее, но руки держал на весу — точно вбирал в себя энергию, исходящую от партнерши.

Она обхватила сильные плечи кавалера и провела ладонями по его шее, прижавшись ближе. Они принялись делать па взад‑вперед, покачиваясь в такт музыке. Его большие ладони скользнули по лопаткам, уверенно направились вниз, к талии, в конце концов остановившись на бедрах. Он притянул женщину к себе.

Горячая волна подхватила и закружила ее. Тело словно преобразилось, теперь это был сгусток желания, пульсирующий в особенно чувствительных местах. В ее груди поселилась ноющая боль, соски заострились.

Мужчина словно понял состояние своей дамы и прижался к ней бедром, заставив Тиффани резко вздохнуть и откинуться назад. Партнер склонился над ней, легонько коснувшись кончиком носа ее подбородка и ключицы. Его губы замерли в паре сантиметров от ее груди. Медленно он помог ей подняться и почти коснулся губами ее раскрытых губ, точно дразня.

В этот момент в небе прокатился гром. Спустя пару секунд женщина поняла, что стоит, тесно прижавшись к мужчине, который крепко обнимает ее, закрыв голову рукой. Маска соскользнула на висок, и слышны были глухие удары сердца в его груди. Вокруг хлопали, свистели и кричали, и незнакомец слегка ослабил объятия. Тиффани поправила маску и огляделась. В небе расцветали красные, голубые, зеленые звезды фейерверков. Толпа вдруг зашевелилась, угрожая смести их, и мужчина отошел в сторону, увлекая свою даму за собой. Там они встали к стене, полускрытые нишей, и Тиффани положила ладони на бетон, спиной прижавшись к теплому телу кавалера. Его руки гладили ее, сначала рассеянно, затем все решительнее, а она прижималась к нему, ощущая ягодицами доказательство того, что она по‑прежнему может быть желанной. Вот его ладони обхватили ее грудь, и Тиффани закинула руки ему на шею, выгибаясь и наслаждаясь теплом его пальцев, потирающих соски.

Повернув голову, она приподняла подбородок, приоткрыв губы. Мужчина склонился к ней не колеблясь, и поцелуй его был уверенным и властным, а руки продолжали ласкать ее тело. Она была той, кем всю жизнь хотела бы стать, — настоящей, истинной женщиной. К тому же в ее жизни не было другого мужчины — и не важно, что она отважилась на близость с первым встречным. Она и своего будущего мужа Поли не знала, по крайней мере, так, как должна была бы знать на правах невесты. Тиффани вообще не успела познать ни одного мужчину в своей жизни.