Она дала мне свой домашний телефон. Я не ожидала, что это будет так кстати. Следующей ночью, вся в слезах, я нащупала трубку и позвонила ей. Она старалась меня успокоить, но я не могла, потому что ненавистный ангел явился наяву.

— Анна, помогите. — Задыхаясь, сказала я.

— Что случилось?

— Он передо мной! Он здесь!

— Кто он? Ангел?

— Да какой же он ангел!

— Что он сказал?

— Он сказал, что я нужна.

— Кому?

— Людям.

— Он еще там?

— Он становится прозрачным.

— Выйдите на улицу, сейчас я к вам приеду.

— Хорошо.

Но он исчез сразу, как только я положила трубку. Я откинулась на спинку дивана. Схватила трубку и снова позвонила ей.

— Алло. Вы слышите? Анна, не приезжайте.

— Почему?

— Потому что его больше здесь нет.

— Вы уверены?

— Да, да. Я, наверное, была в отчаянии. Сейчас лягу спать. Простите, что побеспокоила.

— У вас точно все в порядке? Может, вы не можете говорить? У вас кто-то есть? Покашляйте, если так.

— Нет-нет. Все нормально.

Я еще немного посидела на диване, а потом встала. Пошла на кухню, открыла холодильник. Достала пакет с молоком, засунула обратно, достала валерьянку, но потом увидела недопитую бутылку с виски. Почему-то захотелось ее открыть, но что-то помешало мне, а потом я все-таки открутила пробку и налила в стакан.

Одним словом, я выпила все. Заснула тут же и проснулась, когда на улице уже вовсю светило солнце.

В комнате раздался звонок. Громкий и навязчивый. Я медленно подошла к телефону и подняла трубку. Голова гремела и раскалывалась.

— Алло?

— Кристиночка, здравствуй!

— О! — Я обрадовалась. — Дядя Женя!

— Кристинка! Как дела у тебя? Справляешься?

Я подумала, что в принципе, мне даже нечего ему ответить. Я уже две недели не хожу на работу, месяц мучаюсь видениями и снами.

— Да, все хорошо! Дядя Женя, ты скоро приедешь, а?

— Поэтому и звоню, приеду, как обещал не раньше конца весны, сейчас я у брата. Потом еще посмотрю, да, жди звонка.

— Не скоро, значит?

— Что случилось?

— Да нет, ничего. Просто, скучаю, дядь Жень!

О, как болела голова! Я положила трубку, и еще видно была пьяна, так что почти сразу забыла, о чем собственно был разговор. Но тут позвонили в дверь, и я побежала открывать. На полпути остановилась и вернулась на кухню спрятать бутылку. Приехал Виталя. У меня ужасно болела голова, лицо осунулось, да к тому же от меня пахло алкоголем. Я еле отвертелась, чтобы его не целовать. Побежала в ванную, а он стал распаковывать чемодан. Я мылась и думала, что наконец-то пришел конец этим страшным мучительным ночам.

Кажется, это был первый за последние недели вечер, когда мне было по-настоящему хорошо, когда я не думала о предстоящей ночи. Я не стала ему говорить, что ходила к психологу. Да я и не думала вспоминать об этом. Мне показалось, что все вернулось на свои места. Казалось, что все, что было прежде, было только страшным сном, и звонок Витали в дверь просто разбудил меня от него.

Так пролетела неделя. А потом ему сообщили, что снова нужно собираться в командировку. Передо мной снова открылась бездна сумасшествия. И тогда я сорвалась. У меня началась истерика. Мне пришлось все ему рассказать. О снах, о том, что не могу ночевать одна, обо всем. Решение ему в голову пришло моментально. Он позвонил своей маме и сказал ей, что я буду жить у нее. Выход, казалось бы, самый простой, причем это говорило о его самых серьезных намерениях, но мне почему-то казалось, что легче не будет.

Следующую ночь я уже провела у его мамы. Она была очень дружелюбной. Я, наверное, ей понравилась. К тому же она постаралась меня понять. Ведь не каждый же сможет принять странности будущей невестки или зятя. Она была очень добра. Но в комнате я по-прежнему ночевала одна. Не могла же я спать в одной комнате с ней. Хотя бы потому, что дом их был не мал, и это выглядело бы ну очень странно. Поэтому ночь мне далась тяжело, как и прежде.

На следующий день я снова была у психолога.

Она спросила:

— Что-нибудь изменилось?

— Нет, только когда приезжал Виталий, мой молодой человек, ничего как будто бы не было.

— Есть что-нибудь новое? Какие-нибудь новые ощущения?

— Нет. Только головные боли. Таких я раньше не испытывала.

— Вы употребляете спиртное?

— Нет. Единственный раз, когда я пила за последнее время, был полторы недели назад.

— Тени по-прежнему не исчезают?

— Вы знаете, я уже начала к ним потихоньку привыкать.

— А ангел?

— Он больше не является.

— Почему? О чем был ваш последний разговор?

— Говорил только он, я, как обычно, молчала. Он сказал, что мне не нужно сопротивляться.

— Кристина, как вы думаете, эти видения. Они плоды вашего воображения или они нечто реальное?

Я вспыхнула!

— Воображения? Вы не верите мне?

— Нет-нет. Это просто вопрос. Это не утверждение.

— Вы мне не верите, а я сижу здесь и распинываюсь перед вами…

— Послушайте… — Она взяла меня за руку. — Я вам верю. Но я их не видела, поэтому… — Она говорила медленно и четко, делая ударения, как будто разъясняла команды нерадивой собаке. — Мне нужно знать, только вы их видите, или их могу видеть и я, но по каким-то причинам не вижу, или их видят еще другие люди, у которых такая же ситуация, как у вас. Мне просто нужно знать, где они являются: в этом мире, но в виду вашей особенности видите их только вы, либо в вашем мире, так что их и можете видеть только вы. Вы понимаете?

— Да. Вы хотите, чтобы я сама вам призналась в том, что сошла с ума.

— Нет. Вы не понимаете. Я вам верю. Я верю. — Она произносила с паузами. — Просто опишите их.

— Они напоминают мне привидения, как те описываются в книгах. Они шумят, разговаривают.

— С вами говорят?

— Нет. Порой кажется, что они меня и не замечают. Просто ходят вокруг, как будто меня нет.

— Что они делают, когда вы ходите?

— Я не хожу! Вы что не понимаете, что мне и глаза открыть страшно! Я тихо лежу на кровати и жду утра.

— Вы когда-нибудь пытались вскочить с кровати и начать кричать на них?

— Нет. Мне страшно. Вдруг они могут причинить мне зло.

— Вы до сих пор живы, значит, они думают, что вы их не видите.

— Так что, они плод моей фантазии?

— Если ответите на вопрос, видел ли их кто-нибудь кроме вас, я смогу сказать точно.

— Нет, не