Ни одна женщина до Кейти не действовала на него таким образом. Ни одна не пребывала в его мыслях постоянно.

Правда, его внимание привлекла Габриела Брукс. Какое это было облегчение – знать, что он не безнадежен! Она могла бы изгнать Кейти из его сердца… во всяком случае, Бойд на это надеялся. Габби прибыла в Лондон почти одновременно с ним и остановилась у Джорджины, потому что ее отец, старый друг Джеймса, просил последнего вывести его дочь в свет.

К тому же Габби была очень хорошенькой и вполне могла бы заставить Бойда задуматься о женитьбе, если бы и Дрю не увлекся ею. Не то чтобы его легкомысленный братец решил вдруг сковать себя цепями брака, как выражались англичане, – это Габби была неравнодушна к Дрю, так что Бойд и не думал о ней как о будущей жене. Кроме того, как оказалось, она была дочерью пирата, а Бойд так и не смог с этим смириться. Пираты были проклятием честных моряков.

Бойд просмотрел два приглашения, адресованные ему, отложил еще четыре, предназначавшиеся сестре, и развернул следующую записку только потому, что не сразу понял, кому она адресована. Пришлось прочитать ее дважды, прежде чем до него дошел смысл написанного. Бойд бросился наверх, выкрикивая имя племянницы. Только обнаружив Жаклин мирно отдыхающей в своей комнате, он почувствовал, как к щекам вновь приливает краска, а сердце постепенно замедляет стук. Он снова прочитал записку.

«Твоя дочь у меня. Если хочешь вернуть ее, собирай деньги. Тебе сообщат, куда их принести».

Бойд сунул записку в карман, решив, что ее принесли по ошибке. Интересно, есть ли дочери у соседей Джорджины? Он не знал, но непременно отошлет записку властям.

– Что случилось, дядя?

– Я мог бы спросить у тебя то же самое, – глядя в расстроенное личико Жак, ответил Бойд.

Девочка попыталась пожать плечами, но тут же вздохнула:

– Сегодня Джуди катается в Гайд-парке на своей первой лошади. Не на пони, а на настоящей лошади, которую подарил ей дядя Тони.

– И тебя не пригласили посмотреть? – догадался Бойд.

– Пригласили, но я подумала, что дядя Тони так ждал этого дня и не захочет делить его с кем-то еще.

Бойду едва удалось скрыть улыбку. Племяннице было всего семь лет, но иногда она поражала его своей проницательностью и тактичностью. Очевидно, ей очень хотелось поехать в парк, однако она в первую очередь подумала о чувствах отца Джудит.

Бойд знал о сегодняшней прогулке и боялся, что Жак посчитает себя одинокой и брошенной. Он даже хотел купить ей лошадь, но вовремя сообразил, что в этом случае сестру попросту хватит удар. Впрочем, его охладила и возможная реакция Джеймса. Если сэру Энтони хотелось увидеть радость дочери, впервые севшей на лошадь, Джеймс, возможно, желал того же самого.

– Джуди приедет сегодня, чтобы провести у нас уикэнд, – добавила Жаклин, – и все мне расскажет…

На этом месте ее рассказ был прерван ворвавшимся в комнату Генри. Бедняга тяжело дышал и явно был чем-то расстроен. Не объясняя причину своей спешки, он мельком взглянул на девочку и знаком велел Бойду выйти в коридор. Он не хотел, чтобы Жаклин была свидетельницей их разговора. Девочка не должна услышать тревожную новость.

– Только сейчас прибыл человек от сэра Энтони, – прошептал Генри на ухо Бойду. – Просил всех мужчин, какие есть в доме, отправиться на поиски его дочери. Джудит пропала, когда каталась в парке на лошади.

– Черт! – охнул Бойд и потащил Генри вниз.

Спустившись в холл, он показал ему записку. Теперь все встало на свои места. Записка, скорее всего, предназначалась не тому Мэлори. Подобные ошибки случались довольно часто, потому что в городе находилось восемь домов, принадлежавших семейству Мэлори.

– В поисках нет нужды, – мрачно бросил Бойд.

– Но мне нужно немедленно доставить эту записку сэру Энтони.

– Ад и проклятие! Капитан Джеймс Мэлори здорово разозлится, что ничем не смог помочь.

Младшие братья Мэлори были очень близки, совсем как Бойд – с Дрю и Джорджиной. Эти трое тоже были самыми младшими в семье.

– В таком случае, Генри, считай, что вместо него – я, – объявил Бойд, почти выбегая из дома.

Поездка в экипаже превратилась в сущую пытку. Экипаж был старым, с жесткими сиденьями. Возможно, когда-то на них и была набивка, но сколько веков прошло с тех пор? В обоих окнах отсутствовали стекла, а дыры были затянуты плотной тканью, что по крайней мере не давало ветрам разгуляться, но зато внутри царил постоянный полумрак. Хорошо, что сейчас, в середине октября, еще не было морозов. Джудит тихо радовалась, что хоть об этом беспокоиться не нужно.

Она не плакала. Твердила себе, что она Мэлори. А Мэлори – крепкие орешки. Кроме того, если она заплачет, глаза будет щипать, а руки связаны, так что вытереть слезы она не сможет. Но так трудно сдержать эти слезы!

Самый волнующий день ее жизни обернулся кошмаром. Джудит отправилась на прогулку в парк. Ей очень не хотелось, чтобы отец расстроился, посчитав, будто купленная лошадь слишком велика для нее и ей еще не под силу управлять таким большим животным.

Кобылка была настоящей красавицей, и ее рост всего на несколько ладоней оказался выше роста пони. Отец купил Джудит мужское, а не дамское седло и сказал, что у нее в запасе есть еще несколько лет, чтобы научиться ездить как настоящая леди. А Джудит так хотела показать резвость кобылы и доказать, отцу, что ему нет нужды волноваться, за нее, ведь уже сейчас у нее отличная посадка!

Но в одном месте парка тропинка делала резкий поворот, и отец неожиданно потерял дочь из виду. Джудит уже попыталась развернуть кобылку и вернуться, когда кто-то стащил ее с седла. Лошадь шлепнули по крупу, и она умчалась, а Джудит потащили в густые заросли, окаймлявшие тропинку. Чья-то грубая ладонь зажимала ей рот.

– Попробуй пикнуть, и я перережу тебе глотку, а твой труп брошу в кусты.

Джудит не пикнула. Просто лишилась сознания.

Когда она очнулась, руки и ноги ее были связаны, а во рту торчал кляп. Осмотревшись, Джудит поняла, что лежит на полу экипажа.

Она не пыталась взобраться на сиденье, да у нее на это не хватило бы и сил. Ее трясло от страха, а еще от того, что лошади мчались во весь опор и экипаж раскачивался и подпрыгивал на ухабах.

Но наконец лошади остановились и дверца открылась. На девочку набросили что-то вроде плаща или одеяла, взвалили на чье-то костлявое плечо и вынесли из экипажа.

Джудит так и не успела увидеть лиц похитителей, но ей показалось, что голос, хоть и хриплый, принадлежал женщине.

Раздались выкрики, чей-то смех, а потом в нос ударили аппетитные запахи. И Джудит подумала, что ее скорее всего сейчас несут мимо кухни. Она ничего не видела, но все же поняла, что ее несут наверх.