chitay-knigi.com » Детская проза » Фрося Коровина - Станислав Востоков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 21
Перейти на страницу:

Допив чай, Фрося пошла одеваться в горницу на втором этаже, где старшая Коровина в свободное время рукодельничала, а младшая учила уроки. Там Фрося надела все перечисленное бабушкой и почувствовала себя чем-то вроде капусты. Решив, что по дороге непременно снимет одну-две кофты, она взяла рюкзак с учебниками и вышла во двор. Закутанная в шаль Аглая Ермолаевна, снова смотрела погоду.

— Наверное, все-таки, дождя не будет, — сказала она, — так что можешь ехать на велосипеде.

Фросю это замечание очень обрадовало. Обогнув дом, она вошла в большую двухэтажную пристройку, нижнюю часть которой называла «куровником», и выкатила старенький велосипед. Следом за ней из пристройки выбежала курица по имени Курица.

Хотя она выглядела значительно старше Фроси, на самом деле была намного моложе нее. Курицу когда-то подарил Фросе ее дальний родственник Филимон. А перед этим он научил птицу разговаривать. Правда, Курица оказалась не очень способной и говорила только два слова: «корошо» и «кошмар». Но Фрося считала, что для курицы и это очень неплохо. Ее огорчило другое — когда она рассказала про свой подарок в школе, учитель Петр Сергеевич ей не очень поверил. Честно говоря, он ей не поверил совсем. Он сказал, что курицы не могут говорить, поскольку у них для этого не приспособлен голосовой аппарат. Тогда на следующий день возмущенная Фрося привезла Курицу в Полево.

Войдя вслед за хозяйкой в теплый, светлый класс, она сказала: «Корошо!», а потом заглянула в дневник Жмыхова и произнесла: «Кошмар!». После этого Петру Сергеевичу пришлось переменить свою точку зрения на куриц. А Курице так понравилось кататься на велосипеде, что она стала ездить с Фросей в школу каждый день.

Только зимой ей приходилось оставаться в давно опустевшем коровнике, переименованным после ее появления в «куровник». Она там зимовала вместе с велосипедом, потому что дорога в Полево в это время становилась для него совершенно непроходимой.

А Фрося в такие дни, катясь в школу на лыжах, думала, что лучше бы Филимон научил Курицу не говорить, а летать.

Выбежав из куровника, его обитательница сделала круг по двору и весело вспрыгнула на багажник велосипеда.

— Ты в своей любимой школе не очень задерживайся, — сказала Аглая Ермолаевна, — надо дров наколоть. А у меня «спина».

— Ладно, ладно, — ответила Фрося и выехала вместе с Курицей в калитку.

Вообще-то, Фрося не могла сказать, что так уж любит школу. Но Аглая Ермолаевна любила ее еще меньше — она считала, что работа руками дает человеку намного больше, чем работа головой.

Закрутив педали быстрее, Фрося скоро миновала крайние дома деревни и, спустившись с горки, поехала мимо уже убранных полей.

А в это время кое-кто смотрел ей вслед из-за чуть приоткрытой двери и думал, что его порча что-то никак не начнет действовать. Однако этот кое-кто был не прав, потому что серое облако уже начало свое черное дело.

Сломанная нога

Проводив внучку, Аглая Ермолаевна хотела войти в дом, но тут заметила вонзившийся в землю конек.

«Опять двадцать пять!» — подумала она и посмотрела на бревно под названием охлупень, венчавшее скаты крыши.

Недовольно ворча, хозяйка дома поднялась в горницу, надела теплую юбку, куртку и снова вышла во двор. До места крепления конька было метров десять. Свое жилище зажиточный крестьянин Федор Коровин строил с размахом и над горницей поставил еще высокий чердак со светелкой.

Обойдя дом с задней стороны, крепкая старуха Аглая Ермолаевна поднялась по широкому взвозу на поветь, что находилась над куровником, и вытащила во двор длинную деревянную лестницу. Однако поднять ее самой к крыше не было никакой возможности.

— По такой лестнице можно и в рай забраться!

Обернувшись, хозяйка дома увидела отца Игнатия.

— Привет, — сказала Аглая Ермолаевна.

— Не забудь, что в субботу спевка хора.

— Да помню, помню. Помоги-ка лучше лестницу поставить.

Отец Игнатий вошел во двор и вместе с хозяйкой поставил лестницу под резное «полотенце», у которого соединялись скаты крыши. Аглая Ермолаевна сунула в карман молоток с гвоздями. Потом взяла подмышку деревянную конскую голову и забралась на первую перекладину.

— Давай-ка лучше я, — предложил отец Игнатий. — А то не дай Бог упадешь. Что без тебя наш хор будет делать?

Для хора Аглая Ермолаевна, и правда, была незаменимым человеком. Она брала такие басы, которые не мог осилить ни один мужик в деревне.

— Ты правильно не прибьешь, — уверенно сказала Аглая Ермолаевна и поползла вверх.

Добравшись до «полотенца», она посмотрела на землю. Сверху отец Игнатий выглядел совсем маленьким. Казалось, что ноги у него растут прямо из головы.

— Так ровно? — крикнула старуха, приставив конек к обломанному охлупеню.

— Прибивай! — заорал отец Игнатий.

Придерживая конскую голову плечом, Аглая Ермолаевна взяла гвоздь и замахнулась молотком. Тут же в сером облаке сверкнула молния, а под ногами старухи подломилась перекладина. Закричав басом, потрясшим все Папаново, хозяйка дома полетела вниз и мешком упала на землю. Перепуганный отец Игнатий подбежал к Аглае Ермолаевне. Хотя она лежала, не двигаясь, ей казалось, что внутри нее все ходит ходуном, а вместо левой ноги появилась раскаленная труба.

— Где болит? — спросил побледневший отец Игнатий.

— У меня вместо ноги труба, — прошептала Аглая Ермолаевна.

Священник сразу понял, что у нее сломана кость и побежал за соседом Милентием. Через пару минут они вернулись вдвоем. Увидев всполошенного, лохматого кузнеца с топором, Аглая Ермолаевна испугалась чуть не до смерти. Но топор нужен был ему только для того, чтобы сделать носилки.

Быстро соорудив их из лежащих у дома деревяшек, кузнец для мягкости положил сверху захваченное из дома одеяло и поднес носилки к пострадавшей. Затем вместе с отцом Игнатием он осторожно положил на них старуху.

Хотя Аглая Ермолаевна чувствовала ужасную боль, она даже не пикнула, потому что была настоящей деревенской бабой. Кузнец со священником взяли носилки и понесли к лодке у церкви. Звать доктора из Полево не имело никакого смыла — старуху надо было везти в больницу, где ей могли сделать рентген.

Аглая Ермолаевна глядела на проплывающие мимо избы и думала, что первый раз двигается по деревне в горизонтальном положении. Она, конечно, предполагала, что подобное с ней когда-нибудь произойдет, но что это случится еще при жизни, никак не рассчитывала.

Наконец мужики обогнули церковь, спустились к Тошне и аккуратно устроили носилки в лодке. Отец Игнатий с силой оттолкнулся веслом от берега, и лодка поплыла по направлению к Вологде.

Теперь Аглая Ермолаевна видела только хмурое небо. Глядя на него, она думала, что правильно одела Фросю в теплые вещи. Это главное. А еще она думала, сможет ли деревенский хор в воскресенье петь в клубе без ее нижнего голоса? О том же думал отец Игнатий и, как минимум, еще один человек, который стоял у церкви и смотрел на уплывающую лодку.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 21
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности