Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А после кино обязательно дискотека, – продолжала рассказывать Соня.
– Да ну… – не поверила Алена. – Здесь же все больные…
– Что за глупость! – возмутилась Марианна. – Это санаторий, а не больница! Тут отдыхают!
– Во время учебного года – и отдыхают?
– После учебы и отдыхают, – невозмутимо продолжила девочка с острыми ключицами. – Уроки здесь тоже есть.
– Как есть? – Алена опешила. Она не взяла с собой ни одного учебника. Не до того было – только бы уехать поскорей.
– Да это не уроки, а название одно, – поспешила ее успокоить Соня. – Ну… если, конечно, не считать математики. Математичка тут крутая! Надежда Всеволодовна! А на остальных предметах – не напрягают. Лишь бы мы читать и писать не разучились!
– Что, и сегодня будут занятия? – удивилась Алена.
– Конечно, нет! Сегодня же воскресенье! А вот завтра – обязательно!
Степан во время разговора девочек молча ел, уткнув нос чуть ли не в пюре, и лишь изредка бросал на Алену быстрые, колкие взгляды. Она подумала, что он, наверно, очень плохо видит. Еще бы! Такие бинокуляры на носу! И чего линзы не носит? И без того не красавец, да еще и очки уродливые! Посоветовать ему линзы, что ли? Хотя… какое ее дело…
Алена отвела глаза от Степана и тут же наткнулась на неприязненный взгляд Марианны. Странно… Отчего она разозлилась? Не из-за Степана же! Не может же он ей нравиться! Кому такой понравится-то?
– А ты сегодня в бассейн идешь? – спросила неугомонная Соня, и Алена тут же забыла о взглядах Марианны.
– Иду! – радостно откликнулась она. – У меня в санаторной книжке время указано: 16.00.
– Я и не сомневалась, что 16.00. Те, кто сидит в столовой за этими четырьмя столиками… – Соня описала рукой широкую дугу, – в бассейн ходят только в четыре.
Глаза Алены, видимо, были такими удивленными, что девочка продолжила свои объяснения:
– Понимаешь, бассейн тут небольшой. Дорожки всего по семнадцать метров в длину. Если всех отдыхающих одновременно запустить, он из берегов выйдет. А ты ведь живешь на втором этаже, в угловом номере?
– Да, – вынуждена была согласиться Алена.
– А мы все рядом! И в столовой за одним столиком, и на процедуры вместе ходить будем. Видимо, работникам санатория так удобнее. Вот проверь по книжке: у тебя наверняка в одиннадцать часов лечебная физкультура, а в двенадцать – ванны!
Алена достала из кармана джинсов санаторную книжку. На одиннадцать часов была назначена именно лечебная физкультура, а на двенадцать – жемчужная ванна.
– А может, не ходить на эту физкультуру… – раздумывая, проговорила Алена. – Ну ее… Чего я там не видела?
– Ты, конечно, как хочешь, но многие ходят. Инструктор такая прикольная, Марина Максимовна. Шутит все время, а мы хохочем!
– Детский сад! – презрительно проговорила Марианна.
– Ты не ходишь? – спросила ее Алена.
– Хожу. Степан убедил меня, что не стоит пренебрегать тем, что нам предоставляют по путевке. Деньги-то уже заплачены. Пусть эта Марина Максимовна отрабатывает положенное. Но смеяться над ее дурацкими шуточками не собираюсь.
Алена с удивлением посмотрела на Степана, который был очень увлечен бутербродом с сыром и даже не подумал поднять от него глаз.
– А вы, Степан… – Алена сама удивилась, почему вдруг обратилась к парню на «вы», – манную кашу тоже едите?
– В смысле? – буркнул удивленный парень.
– А в том смысле, что манная каша – ужаснейшая гадость, но ею наверняка здесь кормят часто, а значит, надо ее есть, поскольку заплачено. Так?
– А я люблю манную кашу, – ответил Степан, и стекла его очков, как показалось Алене, угрожающе блеснули. Она не нашла, что ему на это ответить, а потому решила поскорей закончить завтрак.
В коридоре ее догнала Соня.
– Ты лучше с ним не связывайся, – сказала она.
– С кем? – Алена прекрасно поняла, о ком идет речь, но специально спросила небрежно, будто ее никак не задела любовь Степана к манной каше.
– Понятно, с кем! С Кардецким!
– А Кардецкий… это кто?
– Брось, Аленка, изображать, что ты ничего не понимаешь! – возмутилась Соня. – Кардецкий – это Степан и есть!
Алене не очень-то понравилось такое панибратское к ней обращение, но она сделала вид, что не заметила, как девочка, которую она впервые видит, назвала ее Аленкой.
– А почему с ним нельзя связываться? – спросила она.
– Потому что умный очень. У него на все есть ответ.
– Ага! Умный! Что ему еще остается делать! Только умничать!
– Ты о чем? – Соня даже приостановилась.
– А теперь ты прекрати изображать, что ничего не понимаешь! – возмутилась Алена. – Что еще такой страхолюдине, как ваш Кардецкий, остается делать, кроме умничания!
– Почему страхолюдине? – удивилась Соня, и Алене показалось, что очень искренне. – Конечно, он не красавчик с журнальной картинки, но мужчины, если хочешь знать, такими и должны быть!
– Какими?
– Такими! Презирать шмотки, внешний лоск! Они должны брать интеллектом!
– Ого! Какие слова! – восхитилась Алена. – Наверно, он и научил?
– Я и сама не дура!
Алене показалось, что Соня на нее обиделась, а потому примиряюще сказала:
– Ладно, не злись! Может, я чего у вас тут еще не поняла. Считай, у меня сегодня первый день. Покажи лучше, где твой номер!
– Номер не такой уж мой, – ответила Соня, и Алена увидела, что она вовсе не сердится. – Мы вдвоем с Марианкой живем. А ты, наверно, одна?
– Одна.
– А можно посмотреть, как у тебя там все устроено? В следующий раз попрошу родителей, чтобы тоже взяли мне одноместный номер. С этой Марианкой – с ума сойдешь!
Алена решила ничего не уточнять про Марианну, которая ей тоже не слишком понравилась. Она открыла дверь ключом и пригласила Соню войти.
– Вот здорово! – восхитилась та, сразу сунув нос в санузел. – Даже ванная есть! А у нас только душ!
Потом она вихрем пронеслась в комнату и еще громче крикнула:
– И ноутбук имеется! С ума сойти! Это ж сколько твой номер стоит?
– Честно говоря, не знаю, – смутилась Алена. – Родители платили, не я. А ноутбук мой. Личный. С собой привезла.
– Все равно здорово! У нас тут есть интернет-кафе, но компов немного, и вечно заняты. За Интернет еще и платить надо, а у меня денег мало.
Соня села в кресло, и ее пальцы погладили крышку ноутбука. Ей явно хотелось его открыть, но она только спросила:
– А у тебя выход в Интернет есть?