– Пойду покараулю пещеру, – и быстренько схватив копьё, выскочила наружу.

Фау, подозрительно посмотрев на сестру, ничего не успела сказать и продолжала слушать Рыка. Вскоре, когда уже Эм удобно устроилась за скалой чуть выше пещеры, оттуда раздался разъярённый крик её сестры:

– Эм? Эм? Хей! Хей!

Но Эм предпочла ничего не услышать. Она пойдёт в пещеру, когда сестра успокоится и почти забудет, что Эм нарушила её запрет не отходить от пещеры без неё.

А утром случилась беда…

Фау сидела перед пещерой и, тщательно пережёвывая полоску вяленого мяса, думала, как добыть еду и где можно им охотиться, чтобы самим не стать добычей. В последний раз на берегу Океана охота у неё не удалась. Был сильный ветер и шторм. Океан катил огромные волны на берег. Они разбивались о прибрежные скалы и разлетались во все стороны. Фау искала добычу далеко от берега, там, куда докатывались океанские валы солёной воды, в надежде, что Океан выкинет что-то съедобное на берег, но камни были пусты.

Возможно, Океан и выбрасывал что-то на скалы, но он тут же забирал это назад в свои глубины. Волны с рёвом бились о камни и, шурша, откатывались назад, смывая всё, что до этого выкинули на берег. Было одно хорошее в такой охоте: дул сильный ветер, и летучие ящеры сидели по своим гнёздам высоко в горах. Даже свою прошлую добычу – чудовище, которое убил сам Океан, Фау не нашла. Видно, прилив забрал его назад в глубины бескрайнего и могучего Океана.

Так она размышляла, пока не заметила движение между камней внизу под их пещерой. Присмотревшись, она увидела здоровущего мохнатого хищника, который часто, обнюхивая камни, направлялся в сторону пещеры. Он пришёл за Эм и Рыком по следам вкусно пахнущей живой добычи. Фау поняла, что они сейчас станут едой для этого голодного клыкастого с огромной пастью зверя. Он взял след и будет преследовать их до конца, пока не догонит и не съест.

К несчастью, ветер дул от них в сторону зверя, и тот, вскоре подняв свою страшную пасть, закрутил головой, вынюхивая, откуда доносится запах его добычи. Поняв, наконец, куда ведёт след, он большими прыжками помчался напрямую к их пещере. Прятаться больше не было смысла, и Фау закричала во весь голос боевой клич их племени:

– Урур! Урур!

Вскочив на камень, за которым пряталась, затрясла над головой своим маленьким копьём, которым сейчас она будет сражаться с чудовищным зверем.

Хищник, на мгновение замерев от крика и увидев совсем рядом свою добычу, огромными прыжками устремился вверх по горе.

На крик сестры из пещеры выскочила заспанная Эм со своей заточенной палкой и зевающий Рык. Подбежав к краю площадки, они увидели карабкающееся к ним по склону скалы клыкастое чудище.

– Он идёт по вашим следам! – крикнула Фау.

– Это вы его сюда привели. Почему вы не мазали подошвы ног вонючей травой, как это делали всегда наши охотники, чтобы отбить запах и не стать добычей? У Эм была эта трава!

– Я забыла, – прошептала Эм, с ужасом глядя на карабкающегося вверх страшного зверя с оскаленной пастью, из которой на камни падала слюна.

Рык, увидя монстра, в страхе попятился назад, но бежать было некуда: в скалах не было хода наверх. Фау, заметив испуг Рыка, зашипела на него:

– Не будь позором своего отца – Вожака! Не трясись, как трус! Сражайся за свою жизнь, как охотник, а не как ребёнок. Кроме нас, здесь больше нет охотников. Значит МЫ – охотники и должны убить и съесть эту тварь. Он должен стать нашей добычей. Мы его убьём, и все станем охотниками, а не детьми! Бейте его камнями по глазам! Он или убежит или ослепнет.

Рык, схватив большой булыжник, первым швырнул его в приблизившего хищника. На монстра обрушился град камней. Но чудовище, нагнув голову, со страшным рычанием лезло на скалу, камни не доставали до его глаз, а били по огромной голове и отскакивали. Монстр был хорошо защищён. Но всё же удары острых камней, явно, доставляли хищнику ощутимые неудобства, потому что он иногда встряхивал головой и злобно рычал, глядя на троих детей, которых он уже считал своей добычей.

Зверь не мог пройти по узенькой тропке, по которой поднимались вверх по скалам в свою пещеру дети, он для этого был слишком огромен. Ему приходилось карабкаться по крутому склону горы, выпустив страшные и острые когти, цепляясь ими за выступы скалы.

Наконец, хищник, злобно рыча, добрался до края площадки, на которой стояли дети. Вот когтистая лапа зацепилась за край камня и показалась огромная страшная пасть с кривыми, жёлтыми клыками и красными глазами.

В этот миг Рык, выбрав самый большой камень, какой мог поднять, схватил его, поднял над головой и изо всей силы ударил чудовище по лапе, на которой тот висел над обрывом.

Раздался ужасный рёв боли, зверь отдёрнул лапу и, сорвавшись со скалы, с воем полетел вниз. Дети видели сверху, как он несколько раз ударился об острые скалы и, кувыркаясь, катился по крутому склону. Зацепившись об острый выступ скалы, он затих, больше не подавая признаков жизни.

Не веря в то, что они победили это чудище, дети долго стояли на своей площадке и смотрели вниз на мёртвого хищника. Наконец Фау, глянув на Эм и Рыка, сказала:

– Это первая добыча нашего Племени! Мы будем сильным Племенем! А когда вырастем, станем непобедимым Племенем!

– Урур!

И дети подхватили её боевой клич, потрясая над головой своими маленькими копьями. Над первобытными горами эхом прокатилось звонкое:

– Урур!!!

… Когда солнце стало уже касаться вершин далёкого леса и стало вечереть, дети наелись мяса убитого ими хищника, а также сделали большой запас, Фау сказала своему Племени:

– Здесь нам оставаться больше нельзя. Наступает ночь и хищники леса выходят на охоту. Они придут сюда на запах крови. Потом найдут нашу пещеру по нашему запаху и запаху крови этого чудовища, которого мы убили. Ночью в темноте мы не победим даже маленького ночного охотника, потому что они видят в темноте, а мы нет, а огня у нас нет.

– Так что же нам делать? – перебила старшую сестру Эм.

Фау недовольно посмотрела на неё.

– Вождя не перебивают, когда он говорит. На первый раз я тебя прощаю, а следующий раз – накажу! Слушайте меня, моё Племя!

– Во время охоты возле Океана я видела несколько пещер в прибрежных скалах, нам надо идти туда. В Лесу и даже около Леса мы станем