За четыре года позапрошлого века пароходы Добровольного флота, купленные в Германии на народные пожертвования, перевезли из Одессы во Владивосток более двадцати тысяч крестьян. Волны украинских переселенцев хлынули с пароходных палуб на приморские сопки подобно цунами. Вместо трех, пяти, в лучшем случае восьми десятин земли здесь давали до ста! В ХХ веке Транссиб перехватил поток приезжих, а украинцы продолжили активно заселять Дальний Восток. По переписи 1926 года во Владивостокском округе их было около трети от всех жителей — 32,8 %! Многие поселения вдоль современной автотрассы «Уссури» основаны выходцами из Украины: Алексеевка, Черниговка, Спасск-Дальний, Переяславка.

Приморье охотно привечает приезжих и сегодня, но едут сюда все больше люди временные — студенты, туристы и гастарбайтеры. Как шутят в городе, Владивосток — это когда узбек на корейском автобусе объясняет на русском языке китайцу, как проехать в ресторан японской кухни. Самолет, которым я прилетел в приморскую столицу, был полон будущих гастарбайтеров из Кыргызстана. Дорога в генах у кочевника, даже если он выехал за пределы своего кишлака в первый раз. Никогда еще я не видел такой оживленной ночной жизни в десяти километрах над землей: киргизы перемещались по салону, менялись местами, передавали друг другу вещи и гаджеты, обменивались новостями из мессенджеров — в общем, жили обычной жизнью каравана, а не дремали застывшими куклами в ожидании посадки.

В аэропорту «Толмачево» познакомился с первым участником нашей команды — фотографом Евгенией Анфимовой. Сначала на лестнице, ведущей в зал вылета, появился чемодан, затем фотокамера, а уже после сама Женя — невысокая, улыбчивая и немного усталая. Более всего в этот момент она напоминала Гаечку — пилота, изобретателя и механика из диснеевского мультфильма про спасателей-бурундуков. Анфимова — крутой профи, жуткий трудоголик, вечный путешественник и мечтатель. Когда она говорит о местах, где еще не бывала, ее глаза становятся большими, как у персонажей Диснея. Женя работает без суеты, но все вокруг нее — люди, улицы, автомобили, здания, послушно складывается в яркие и живые картинки-фотографии. Вместо заемного «сы-ы-ы-р!» люди на ее снимках скандируют «жи-ши!», а если это не помогает расслабить серьезные физиономии и каменные позы, Анфимова мягко говорит:

— На счет «три» пусть каждый сделает любое движение! Раз! Два!.. Три!

Она ненавидит скучные кадры и ловит мгновения за уши, спасая их из реки времени.

* * *

Во Владивосток и Хабаровск едут учиться студенты со всего мира. Китайский, корейский, арабский, тюркский, испанский, английский языки звучат в коридорах и аудиториях главных местных университетов — Дальневосточного и Тихоокеанского. В этой разноголосице языком общения быстро становится русский, которому иностранцев учит Ирина Борисовна Череповская, кандидат педагогических наук, директор Центра русского языка и культуры ДВФУ.

— Всю жизнь этим занимаюсь, — говорит она мне.

— Какие слова для иностранцев самые сложные?

— Да им у нас все трудно. Начиная со слова «здравствуйте».

Я задумываюсь: а ведь верно! Пожелание здоровья, стертое временем до бытового приветствия, начинается высоким и звонким «здр», затем сваливается в глухую глубокую яму «вств» и лишь в конце кое-как выкарабкивается мягким усталым выдохом: «йте». В слове из одиннадцати букв три гласных, вторая из которых располагается девятой буквой по счету!

— Тотальный диктант — большая семья, — продолжает рассказ Ирина Борисовна. — Знаете, как я в ней оказалась? Плыла по Москве-реке после торжественного собрания в Кремлевском дворце и в разговоре с незнакомкой покритиковала тест для иностранцев, изучающих русский язык. Незнакомкой оказалась Ольга Ребковец, директор Тотального диктанта. Она и уговорила меня участвовать в работе диктанта.

Череповская улыбается и с уважительным удивлением произносит:

— Она меня просто на слабо взяла!

Движения Ирины Борисовны мягкие, неторопливые. Она перемещается с места на место с величавой грацией — слегка снисходительно и немного вальяжно.

— Это медведь? — спрашиваю я, заметив у Золотого моста памятник какому-то зверю.

— Что вы! — шокирована она. — Откуда у нас медведи… Это тигр!

Хищная кошка — главный образ Юго-Восточной Азии, недаром развитые страны региона именуются «азиатскими тиграми». Медведь отсюда кажется порождением Севера, почти варварским зверем: в глазах приморцев его свирепая мощь эстетически проигрывает грациозной стремительности тигра. В старые времена полосатые хозяева тайги доставляли немало хлопот жителям Дальнего Востока: в некоторые годы из-за их нападений даже приходилось возить почту под охраной.

* * *

Утро 11 марта начинается со сбора в кампусе Дальневосточного федерального университета на острове Русский. Здания здесь повторяют рисунок естественного ландшафта, ступенями этажей спускаясь к океану. Синее море, синее небо, рыжая прошлогодняя трава, голые деревья — кампус замер в ожидании весны. Улицы его идеально чисты — кажется, что с любого места можно увидеть дворника, охотящегося за случайно прилетевшей пылинкой. Курить разрешено только за дорогой, ближе к берегу, спиртное запрещено везде. С длинного пирса, врезающегося в море, видны сопки материка и построенный к саммиту АТЭС-2012 мост. Дворник-таджик, заприметив газели с необычным рисунком, долго сужает круги с метлой и совком, пока не оказывается рядом.

— «То-таль-но-е пу-те-шест-ви-е…» — читает он по слогам. — А что это?

На смуглом лице гастарбайтера — любопытство. Он не стар, но худ и высушен на солнце, и обветренное лицо его напоминает потемневший от времени урюк. Судя по возрасту, детство дворника пришлось на нищее и кровавое время гражданской войны в Таджикистане. Открытая афганская граница, исламисты, разрушенные дома, люди с автоматами вместо людей с мелом и учебниками. Как ему объяснить, кто мы, откуда и куда направляемся?..

— Мы поедем через всю страну, — говорю я, — через много городов. Будем останавливаться на площадях и спрашивать людей, как пишутся те или иные слова.

— Зачем?

Я шучу, не найдя доступного объяснения:

— Ищем людей, которые пишут с нами на одном языке.

Что же такое Тотальное путешествие?

Это организационная работа на местах: переговоры, заключение договоров о сотрудничестве, открытие представительств, методическая помощь региональным центрам, координация подготовки к проведению диктанта.

Это просветительские мероприятия: мастер-классы, встречи, лекции филологов и писателей в университетах, библиотеках, книжных магазинах и социально-деловых центрах.

Это полевые исследования филологов, собирающих регионализмы и местные топонимы для будущих статей и словарей.

Это уличные площадки с тестами на грамотность.

Это радио- и телеэфиры, интервью для СМИ, блогеров, журналистов.

Это фотосессии и непрерывная информационная работа в интернет-медиа, социальных сетях и мессенджерах.

Иначе говоря, Тотальное путешествие — один из тех горизонтальных швов, благодаря которым страна остается единым культурным пространством. Как все это объяснить человеку, который читает по слогам?..

— Ищем людей, которые пишут с нами на одном языке, — я вдруг понимаю, что это вовсе и не шутка.

*