Подобный исключительно духовный аспект деятельности ложи, делавший акцент на духовном оздоровлении своих членов, придавал ей безобидный вид, и на нее никто бы не обратил внимания в эпоху, когда тайные общества и оккультные учения появлялись, как грибы после дождя, и выступали в роли модного развлечения в обществе, духовные устои которого уже сильно расшатались. Однако вскоре начали поступать первые тревожные сигналы: появились сведения, что некоторые из членов этого общества причастны к человеческим жертвоприношениям, осквернению могил, торговле оружием, убийствам и вымогательствам.

В течение уже довольно долгого времени он напряженно следил за неким Отто Крюффнером, которого считал мозговым центром каликамаистов и их денежным мешком — было известно, что он оказывает им финансовую помощь. Прошлое Крюффнера было довольно темным. Он не фигурировал ни в одном из регистров родившихся ни в одной стране мира. Тем не менее он путешествовал — причем очень много — с германским паспортом. Его последним местом жительства считался Кенигсберг, столица Восточной Пруссии, расположенная почти у самой границы с Россией. В этом городе он основал общество «AFV» («Aufbruch fürs Freie Volk» — «Возрождение свободного народа»), представляющее собой полулегальную политическую партию анархистского толка. Кадры для нее черпались главным образом в кёнигсбергском университете «Альбертина», где Крюффнер преподавал санскрит — древний литературный язык Индии, до сих пор еще используемый в индуистских ритуалах.

Впрочем, Секретная разведывательная служба Великобритании заинтересовалась каликамаистами не из-за их преступной деятельности (ибо расследованием подобной деятельности занимались совсем другие государственные службы), а потому что возникли подозрения, что они представляют собой тайную международную организацию, цель которой — развязать войну в Европе и затем расширить ее до масштабов всего мира. Подобная угроза могла на первый взгляд показаться до смешного нелепой, однако, учитывая сложившуюся в мире ситуацию, было бы уж слишком неблагоразумно не воспринимать ее всерьез.

Исходя из того, что сведений о каликамаистах имелось очень и очень мало, его задача, коротко говоря, заключалась в том, чтобы узнать побольше об их философии, их лидере, их ритуалах, о структуре их организации и о взглядах на экономику, политику и социальную сферу…

Общеизвестно, что посторонний человек не имеет возможности взять да и постучаться в дверь тайного общества — тайные общества обычно сами подыскивают новых приверженцев. Поэтому он начал наведываться в одно из тех мест, где таких сторонников могли подыскивать, а именно в дрянное кафе на самой грязной и отдаленной пристани Амстердама. В это кафе приходили никудышные художники и строящие из себя интеллектуалов невежды — приходили, чтобы покурить опиума и попить абсента и таким образом «зарядиться вдохновением». Он сидел там, держа в руках экземпляр «Тайной доктрины» — настольной книги теософов, — терпеливо выжидая, когда его заметят и попытаются завербовать. Ждать ему пришлось месяц.

Он с самого начала почувствовал, что столкнулся с чем-то более значительным, чем обычная секта. Постепенно он обнаружил, что эта секта по сути была прекрасно организованным и четко структурированным тайным обществом, имеющим разумную иерархию и абсолютистскую форму правления, ибо во главе его стоял бессменный и не подлежащий критике лидер.

А еще он с самого начала почувствовал, насколько трудно в этом тайном обществе продвигаться по иерархической лестнице. Прежде чем его приняли в самое низшее из «сословий» (принадлежащих к нему членов общества называли «сайкша»), ему пришлось пройти суровое испытание. После целого года обучения ему была присвоена категория «шишья» — то есть он переместился на вторую ступеньку иерархической лестницы, ради чего ему пришлось пройти обряд посвящения, который назывался «Дикша» и который запечатлелся в его мозгу как расплывчатое воспоминание о чем-то необычайно жутком и неприятном. Он более-менее отчетливо мог воспроизвести в памяти лишь самое начало этого обряда, проходившего во временном храме, собранном на скорую руку из камней и картона в подвальном помещении где-то в пригороде Вены. Данный храм был посвящен Кали-Каме — придуманной самой этой сектой богине ужасного вида, которой члены секты поклонялись и к которой относились с невероятной набожностью, почитали как господствующую над всем, что происходит на земле, созидательницу и разрушительницу, обладающую абсолютной властью над жизнью и смертью. Богиня эта, по сути, представляла собой довольно несуразную помесь богини Кали в ипостаси разрушительницы и бога любви Камы. Сайкша, которым посредством совершения обряда предстояло получить статус «шишья», облачились в пурпурные туники и выстроились в ряд перед алтарем, возле которого сидели, руководя церемонией, те, кто принадлежал к верхушке секты, — четыре парама-гуру и находившийся в иерархии еще выше их Гуру-Дэва. Все обрядовые тексты произносились на санскрите. В начале обряда было прочитано несколько молитв, после чего все присутствующие начали курить гашиш, чтобы войти в священный транс. Войти в него можно было посредством непрерывного повторения мантры[7]«Курума Кали-Кама» и, конечно же, курения гашиша. Начиная с этого момента, его сознание затуманилось, и он впоследствии лишь очень смутно помнил, что к алтарю принесли человеческое тело (он не смог разглядеть, жив еще этот человек или уже мертв) и как Гуру-Дэва, вырвав из него какой-то орган — возможно, сердце, — преподнес его в качестве жертвоприношения богине Кали-Каме, а затем (его все еще бросало в дрожь, когда он об этом вспоминал) предложил его кровь (предварительно для «очищения» доведенную до кипения на священном огне и налитую в священную чашу жизни и смерти) в качестве питья тем, кто проходил обряд. Под конец обряда, насколько он помнил, его охватило такое неудержимое сексуальное возбуждение, какого он еще никогда не испытывал, и начались групповые сношения без различия полов, пока все не достигли оргазма. Когда он проснулся на следующее утро, у него очень сильно болела голова — как после грандиозной попойки в стиле древнеримской вакханалии, — а на груди были выжжены две буквы «К» — выжжены так, что одна из них являлась как бы зеркальным отражением другой. Эти буквы были чем-то похожи на клеймо, которое ставят на шкуре крупного рогатого скота. Ему было очень неприятно об этом вспоминать.

В тот момент, поскольку порученное ему задание было уже почти выполнено, он очень надеялся, что ему больше не придется проходить никакие другие обряды.

Получив статус «шишья», он умело совмещал свое «духовное просвещение» с тайным расследованием преступной деятельности секты, о чем регулярно информировал Уайтхолл, направляя туда отчеты. Эта деятельность секты была всего лишь способом получения денежных средств, необходимых для финансирования самой секты и для обогащения ее руководителей, а настоящая угроза всеобщему миру крылась именно в философии каликамаистов, излагаемой главным образом в наставлении, именуемом «Священное послание», которое написал сам Гуру-Дэва.