– Ведьмин выкормыш! – с ненавистью бросили мальчишки.

На сей раз Эндрю их не винил. Ему и самому показалось, что происшедшее смахивает на темную магию, словно он призвал птицу себе на помощь. Уже не впервые пернатые хищники как будто сами приходили ему на выручку. Раз или два его спасали от беды пустельга и ястреб, словно призванные или присланные кем-то.

В Эндрю снова полетели камни, он развернулся и рванулся прочь, в темную чащу леса. Снаряды мальчишек глухо стучали по стволам деревьев.

Задиры недолго гнались за ним, быстро повернув обратно к деревне. Эндрю знал, что так будет. За лесом простирались топи и болота, где жили отвратительные чудовища, охочие до человеческой крови, твари, питавшиеся детьми и разрывавшие взрослых на части. Эти жуткие создания иногда выходили из болот и забредали в лес. Нынешний месяц назывался «луной охотника» по старому саксонскому календарю, и в это время голодные духи бродили по земле. Призраки чуяли свежую кровь, и Гарольд ни за что не осмелился бы войти в лес с только что полученной раной.

Эндрю упрямо шел дальше – на тот случай, если среди трусоватых мальчишек, оставшихся у окраины леса, найдется парочка храбрецов. В сгустившихся сумерках деревья казались черными и враждебными. Они еще не лишились величественных крон, не пропускавших к земле ни лучика. Крапива и ежевика цеплялись за ноги, жаля и царапая. Как и все его ровесники, Эндрю носил только простую тунику и ходил босиком, с голыми ногами. Но его физические страдания сейчас заглушались душевными. Эндрю признался себе, что боится. Никто в здравом уме не сунулся бы в лес после захода солнца.

Чуть позже взошла луна, и сквозь ветви полился серебряный свет. Его хватало, чтобы различить тропинку, ведущую к бревну на небольшой полянке. Эндрю направился туда и сел, погруженный в мрачные размышления. Мальчишки – да и некоторые девчонки – ни за что не оставят его в покое. Ему судьбой предназначено сносить побои и оскорбления, если он вернется в деревню. Но что ему оставалось? Идти некуда. Мир за пределами Крессинга был для него одной большой тайной. Мальчик, конечно, слышал о великом городе Лондоне и о Челмсфорде, расположенном ближе к их деревне, но как до них добраться? Он почти ничего не умел, если не считать небольших познаний в травах и ремесле отца. Конечно, кузнецы везде нужны, но уйдет немало лет на то, чтобы научиться делать полезные вещи из раскаленного железа. Можно попробовать наняться в помощники к другому кузнецу, но чаще всего ремесленники брали в подмастерья сыновей, которым потом передавали дело, и не нуждались в работнике со стороны.

– Я остаюсь в этой глухой деревне! – крикнул он во все горло. Голос прозвучал неожиданно чисто и громко даже в лесу, среди могучих стволов деревьев. – Мне нужно уйти отсюда, выбраться в огромный мир, где можно попробовать попытать счастья!

Внезапно поднялся холодный ветер, словно вызванный этой вспышкой отчаяния. Он пронесся по лесу, вспарывая кроны деревьев, и обдал стужей тело мальчика. Эндрю обхватил себя руками, гадая, откуда вдруг появился ветер и почему он пронизывает его до костей. Луна в небесах скрылась за облаком – не исчезла, разумеется, но свет ее стал более тусклым и рассеянным. Уханье совы, доносившееся издалека, стихло, как и холодный, кашляющий лай лисы. Все вдруг замерло, и даже невесть откуда взявшийся ветер не шевелил больше листву на деревьях. А затем Эндрю услышал странный звук, словно дикий кабан пробирался через кусты.

– Что это? – встревожившись, крикнул он. – Кто здесь?

В этот миг он различил два силуэта, решительно продвигавшихся по лесу в причудливых переплетениях тьмы и лунного света. Эндрю хотел броситься прочь, но ноги словно приросли к земле, дыхание участилось, когда две тени выбрались на поляну. Он узнал их без труда. Один – убийца, которого не так давно повесили, а второй – его жертва. Неупокойники негромко спорили друг с другом о чем-то, яростно жестикулируя на ходу, направляясь к тому самому бревну, с которого только что вскочил мальчик.

– Говорю тебе, – сердито пробубнил сгорбленный убийца, – я не могу тебя простить. Ты дурно обошелся со мной при жизни и заслужил то, что получил.

Жертва, высокий, худой детина, указал на отвратительный раскол в черепе, оставленный топором убийцы:

– Этого никто не заслуживает. Может, я тебя и обманул. Да точно, я тебя обманул, но ты не один пострадал. Я одинаково обманул многих.

Убийца был крепкого сложения, дородный, с горбом на плечах. Его голова все время клонилась вперед, словно шея не выдерживала ее веса. От шеи до живота тянулась огромная рваная рана, и лохмотья кожи кое-как прикрывали зияющую дыру, которую совсем недавно заполняли потроха. Глаз в голове не осталось, губы расползлись, обнажив кости и длинные желтые зубы, торчащие из десен, блестящих от слизи.

Эндрю вспомнил, что горбун был фермером, который арендовал большой надел и нанял детину, как временного рабочего, чтобы тот помог собрать уродившееся зерно. Он заплатил ему по весу урожая, а потом, опустошая мешки, обнаружил, что работник подложил на дно камни. Негодующий фермер попытался вернуть свои деньги, но обнаружил, что тот уже пропил их вместе с приятелями. Тогда взбешенный горбун схватил топор и раскроил голову обманщику, свалив его как скотину, выращенную на убой. Собутыльники бывшего работника, желая отомстить за смерть товарища, отправились к местному барону, и он, ярый сторонник повешений, удовлетворил их притязания, отправив горбуна на виселицу.

Но убийца не соглашался с доводами жертвы:

– Тогда ты вполне заслужил добрую дюжину ударов топором по голове. Зачем же мне сожалеть о поступке, который, по моему убеждению, был полностью оправданным?

– Затем, дубина ты, что сам барон признал тебя виновным в убийстве и приказал повесить. Убийство – страшный, чудовищный грех, это дурное, нехристианское дело, идущее к тому же против законов страны. Как можно оправдать?..

Эндрю с ужасом наблюдал за мертвецами. Он был до того перепуган, что даже дышал с трудом, но, к его чести, не вскочил с места и не бросился прочь. В нем пробудилось любопытство, которое не раз уже доводило мальчишку до беды, хотя и позволяло ему узнать нечто полезное и интересное.

Эндрю знал, что мертвецы порой ходят по земле. Собственно, об этом все знали, но столь отталкивающего зрелища он до сих пор не видел. Два разлагающихся существа, застрявшие между мирами. Одно – а может, оба – заслуживали того, чтобы гореть в аду. В лунном свете можно было без труда разглядеть гниющую плоть, скользкую и рыхлую, уже сползавшую с костей и мелкими ошметками падавшую на землю. Эндрю сидел неподвижно, надеясь, что мертвецы его не заметят, однако оба трупа повернулись в его сторону, и убийца обратился к нему скорбным голосом:

– О, не пристало нам ссориться перед живыми. Здесь один из местных простофиль. Присядем и побеседуем.

И они опустились по обе стороны от Эндрю, двигаясь скованно и неловко.

– Что вам от меня нужно? – спросил Эндрю. К своей досаде, он почувствовал, что дрожит всем телом. Вонь разложения била в нос, вызывая тошноту и головокружение. – Вы пришли, чтобы забрать меня с собой?