Понятно, что это бесконечный процесс. Люди встречаются, влюбляются, женятся… разводятся, расстаются, пьют, бьются головой о стену, приходят в себя, некоторое время не верят ничему живому на земле, а потом встречаются, влюбляются и… ну, сами понимаете. Казалось бы, давно можно было привыкнуть к отработанному и очень редко дающему сбои порядку вещей (лично я знаю только три пары, дожившие в мире и согласии до глубокой старости, и то одна из старух на девятом десятке ополоумела и за что-то так обиделась на едва живого мужа, что эксперимент чуть не провалился). Другое дело, что некоторые научились адекватнее реагировать на суровую и прекрасную реальность. И, к сожалению, это не женщины!

Мы так безрассудно и отчаянно верим в чудо, что нас не остановить. Каждый новый Шурик кажется нам подарком судьбы, самым сильным, красивым, мужественным, честным, успешным, нежным, неженатым и вообще единственным на земле. Потрясенный тем божественным светом, отблески которого он видит в глазах влюбленной подруги, Шурик некоторое время и сам изо всех сил и с большим воодушевлением старается соответствовать предложенному образу. Некоторым даже в кайф попробовать себя в новом качестве. Но и к лекарствам вырабатывается привыкание, и рано или поздно мужчина успокаивается, расслабляется и вываливает пузо и свой истинный нрав. Оказывается, что вместо высокоразвитого существа с массой достоинств, женщина опять жила с жадным, тупым, ревнивым, честолюбивым, злобным и женатым орангутангом. И, несмотря на собственный опыт, на опыт сотен подружек и подружек их подруг, даже невзирая на тонны пересмотренных мелодрам и перечитанных книжных бестселлеров с промокшими от слез страницами, женщина опять впадает в неистовство, клянет судьбу, себя, дуру, и, естественно, мужчину. Мало кто презрительно приподнимает бровки, пожимает плечами, дескать, ну надо же, не повезло, хладнокровно идет в спортзал, наутро на работу, а через неделю с новым кавалером в оперу. Нет, большинство упрямо бросается в омут печали и до изнеможения носится по волнам отчаяния, донося до всех собравшихся на берегу несвежую мысль о том, что все мужчины сволочи! К сожалению, как правило, с берега только поддакивают и подзуживают горевать активнее и тонуть безнадежнее, потому что все плохо, и несть числа печальным примерам.

И дело не только в том, что мы привыкаем, прирастаем, прикипаем, не представляем, как можно иначе, и не верим, что без своего пупсика способны самостоятельно перейти дорогу. Последнее вообще отдельное осложнение, которое лечит сама жизнь, заставляя в результате преодолеть-таки препятствие в одиночку и понять, наконец, что пупсик не только не помогал, а отчаянно мешал на протяжении всего пути. Но, повторяю, главный мотив отчаяния – метафизический. Мы так убиваемся, потому что, как правило, верим в чудо. Это мужчина женится на женщине. Мы – на мечте. Поэтому мы не в состоянии составлять брачный контракт и смотреть в лицо фактам, когда новоиспеченный герой норовит заснуть до, во время и железно засыпает сразу после.

Нет, ничего не могу сказать, и мужчины порой страдают от собственных фантазий, и некоторые искренне верят, что у них в спальне прописалась Белоснежка. А некоторые женщины хладнокровно выбирают супругов, оценивая глубину и мощь их кошелька. Но, так или иначе, тасуя варианты, любовная карусель все равно движется по кругу надежд и разочарований, бесконечно сменяющих друг друга. И мы опять и опять готовы прыгать под поезд и совать голову в духовку оттого, что очередная мечта оказалась пустышкой.

Не то чтобы я не сочувствовала мужчинам, вовсе нет, некоторых я собственноручно отпаивала рассолом и валерьянкой на кухне, внушая мысль о непрекращающемся беге бытия. О том, что если жена обобрала его до нитки, это не значит, что все женщины мира – безмозглые жадные лобстеры. Но я часто видела, как быстро к ним возвращалась вера в очередную Белоснежку, как они на глазах утешались и с удивлением спрашивали в телефон: «Вера, какая Вера? А-а, Вера…»

Меня, мою подругу, сестру моей подруги и еще миллионы чьих-то подруг в разное время по месяцу рвало после того, как закрывалась дверь в очередную сказку. И все наши шрамы и печали время от времени неожиданно дают о себе знать, острыми болями напоминая о былых разочарованиях и обидах.

Если можно было бы после закончившегося романа подчистить память и отретушировать прошлое… Забыть о том, что он сказал, начисто выкинуть из головы, почему тогда ему не ответила. Но нельзя. Ничего не поделаешь, со всем этим барахлом надо жить. Поэтому, несмотря на разработки продвинутых косметологов, со временем глаза женщины наполняются неизбывной и неуловимой печалью, как прекрасный пруд невидимой отравой. А потом какой-нибудь доморощенный умник напишет в журнал, дескать, любить надо только молоденьких, и у половины женщин, уже счастливо вывалившихся из этой заветной категории, недобро полыхнет в глазах. Еще бы, конечно, веселее оглушить сенсацией открытия наивную птичку, чем доказывать опытной женщине, что после полуночи очередной прынц не превратиться в очередную тыкву.

Невозможно прожить жизнь, не разбив или не надколов чужого и собственного сердца, и мы не в состоянии готовиться к расставанию, падая в объятия избранника. Это правильно. Всему свое время. Но, с другой стороны, мы же так хорошо умеем игнорировать реальность. И никто не может помешать нам воспользоваться своей необузданной фантазией, когда наш принц ушел к другой, забрал любимую черепаху и отписал все наследство йоркширскому терьеру. Ну и что! Проводите несчастного до порога, уберите руки от бутылки и представьте себе, как вам повезло. Включите воображение на полную катушку и подумайте, какое счастье, что его носки и неврозы переедут в другой район, а вы, наконец, с легкой душой и чистой совестью встретите свободу и новую любовь. И может быть, спустя много лет, когда вам подвернется чудом уцелевшая после погрома и поджога фотография бывшего, внезапно вместо свиного рыльца вы опять увидите прекрасные черты. И не пожалеете, что все прошло и вы теперь не вместе, а порадуетесь за него, за себя и за то, что когда-то в лучшие времена у вас с ним все было! И все было прекрасно.

Однажды, в силу разных обстоятельств я оказалась почти на улице. В моей квартире полным ходом шел ремонт, то есть трое рабочих неопределенной национальности с утра до вечера крушили и ломали все, что попадалось им под руку, до появления любимого было еще далеко, а родители, приютив меня на пару дней, официально заявили, что такого образа жизни не вынесет ничто живое. Подумаешь, пожала плечами я, ну, встала в двенадцать, ну пока то, пока се, уехала, приехала, села за компьютер, до четырех утра работала, потом шампанского захотелось, сходила вниз в супермаркет, купила, выпила, еще поработала, ванну приняла и в семь баиньки – нормальный день! Но родители упрямо смотрели в потолок и настаивали на усовершенствовании наших отношений. Оставив им в назидание часть свого барахла, я отправилась к подруге.

Первые пару недель мы были полны щенячьего энтузиазма. Мы организовали семнадцать званых вечеров, перезнакомились со всеми соседями, выпили всё шабли в районе, сшили ее попугаю костюм бэтмена и сломали унитаз. При этом мы обе не прекращали вкалывать на наших работах, кроме того, подруге каким-то образом удалось сохранить сердечные отношения с другом, а мне – тоже чудом – познакомиться с милейшим человеком. Моя квартира к тому времени была окончательно уничтожена гастарбайтерами, так что жизнь начиналась с чистого листа, но продолжалась в захваченном жилище.