Вершина этой горы представляет собой огромную шапку застывшей лавы, возрастом в 9 миллионов лет. Под этой шапкой и другими слоями горных пород залегают золотоносные пласты, часть из которых лежит сразу же поверх древнего скального основания.

Годы поисков золота создали там сеть шахт. Некоторые были прорезаны на сотни футов горизонтально в скальном основании, а затем стволы шахты уходили вертикально вверх в нижние залежи золотоносных пород. Другие шахты шли под углом вниз от склона горы в верхние слои тех же залежей.

Все артефакты были обнаружены внутри этих пластов доисторического, плотно спрессованного песка. Вначале рудокопы наткнулись на наконечники копий, от шести до восьми дюймов в длину, черпаки с рукоятками и, что уж совсем удивительно, необычный предмет из сланца с желобками, который, похоже, был рукояткой для лука. Они также обнаружили камнедробительный инструмент и человеческую челюсть. Эти предметы относились к слою песка, возраст которого составлял от 33 до 55 миллионов лет. Весьма логично – и справедливо – заключить, что эти артефакты могли иметь сходный возраст.

Это бросает прямой вызов науке: рукотворные предметы, возраст которых насчитывает свыше 33 миллионов лет, не могут быть приняты академической наукой, которая игнорирует или забраковывает их. Но мы не должны.

Существует гораздо больше свидетельств подобного рода: один владелец прииска самолично нашел большую каменную ступку – использовавшуюся для измельчения зерна – в горизонтальном шахтном стволе на глубине 180 футов ниже поверхности земли, под шапкой лавы. В той же шахте был также найден фрагмент человеческого черепа.

В 1853 году в одной из шахт – из шурфа глубиной 125 футов ниже уровня поверхности – поднимали ковш золотоносного гравия. Внутри слоя гравия находился хорошо сохранившийся зуб мастодонта (мастодонт – вымершая разновидность слона) и шарик из белого мрамора, около полутора дюймов в длину и чуть более дюйма в диаметре. В нем имелось просверленное насквозь отверстие в четверть дюйма.

В 1858 году в стволе шахты – на глубине свыше шестидесяти футов ниже уровня поверхности и на расстоянии около 300 футов в глубь горы – был найден каменный топор. Его длина составляла около шести дюймов, а его острый край был четыре дюйма в ширину. В нем было просверлено отверстие для насадки деревянного топорища. Поблизости был обнаружен ряд каменных ступок.

И еще одна ступка, чуть более трех дюймов в диаметре, была найдена в 1862 году – на глубине 200 футов ниже уровня поверхности и на расстоянии около 1800 футов в глубь шахтного туннеля. Она была выдолблена из андезита, ближайший источник которого залегал в 100 милях от этого места.

Через семь лет среди авторов подобных находок появился крупный специалист в этой области. Кларенс Кинг, известный и весьма уважаемый американский геолог, являлся директором федеральной службы инспекции 4-й параллели. В 1869 году он занимался геологией Тейбл-Маунтин. В одной из частей горы неподалеку от вулканической шапки он заметил, что недавнее наводнение обнажило в некоторых местах залегавший под ней слой гравия. Он занялся поисками ископаемых, однако во время этого внимательного инспектирования ему попалась на глаза часть каменного пестика, прочно застрявшая в плотном, твердом песке. Когда пестик извлекли наружу, в том месте, где он находился в породе, остался его четкий слепок. У Кинга не было ни малейшего сомнения, что пестик пролежал здесь столько же, сколько и сам гравий, многие миллионы лет.

Кинг слыл опытным геологом; невозможно было сомневаться в возрасте пласта горной породы – свыше 9 миллионов лет, – в котором он нашел этот пестик, и тем не менее найденный им предмет был рукотворным. Ныне он находится в Смитсоновском институте, эксперт которого признал, что этот пестик несомненно представляет для науки проблему. Однако он весьма честно признался, что этот-то артефакт «вероятно, не получится так легко списать со счета».

Каменные ступка и пестик, найденные в 1877 году под горой Тейбл-Маунтин управляющим шахтой.

В 1877 году вновь были найдены артефакты под Тейбл-Маунтин в нижних слоях гравия – на расстоянии фута с чем-то от бедрока, подстилающей породы. Однажды днем во время выемки грунта, проводившейся с целью установить бревенчатые подпорки на расстоянии 1400 или 1500 футов от входа в туннель, управляющий рудником обнаружил несколько обсидиановых наконечников копий, каждый по десять дюймов в длину.

Заинтригованный находкой, управляющий провел дополнительный осмотр места и в нескольких шагах от него обнаружил каменную ступку. Вскоре после этого он нашел еще одну – в этот раз вместе с каменным пестиком. Позже управляющий сообщил исследователям, что не было никаких признаков того, чтобы гравийный пласт мог быть потревожен раньше или имелось какое-то отверстие, через которое эти предметы мог бы положить туда шутки ради кто-нибудь из рудокопов. Место находки – в нижнем золотоносном слое песка у скального основания горы – указывает на возраст от 33 до 55 миллионов лет. Именно эти находки и стали темой доклада, прочитанного на заседании Американского геологического общества в 1891 году; геолог сопроводил его комментарием:

«Лично меня больше устроило, если бы я сам выкопал эти орудия, однако я не могу отыскать никакой причины, почему утверждение[4]должно быть менее достоверным свидетельством для остального мира, чем мое собственное. Он не менее, чем я, способен опознать какую-либо трещину на поверхности или какие-либо древние выработки, которые рудокоп распознает моментально и которых всегда страшится».

Уже одних выработок в руднике Тейбл-Маунтин остаточно, чтобы поставить науку перед неразрешимыми загадками, однако и в рудниках, находящихся в других местах, были обнаружены предметы, которые точно так же указывали на очень древнее их происхождение. К примеру, недалеко от городка Сан-Адреас – на глубине 144 футов от поверхности – было найдено немало каменных ступок и других артефактов неопределенного назначения. Все они находились в слое породы, чей возраст насчитывает 5 миллионов лет. В еще по меньшей мере двадцати шести местах горной выработки встречались каменные ступки, а иногда и пестики – некоторые в слоях пород, возраст которых насчитывает по крайней мере 23 миллиона лет.

Ученым необходимо взглянуть в лицо весьма прискорбному для них факту: к концу девятнадцатого столетия из геологических пластов огромной древности были извлечены буквально сотни артефактов, имеющих очень внушительный возраст. Неужели все эти артефакты можно забраковать как какие-то подделки или списать как ошибки любителей? Или как неправильно идентифицированные предметы более поздних времен? На самом деле опытный рудокоп, следящий день за днем за продвижением работы, для собственной безопасности выискивающий трещины или старые выработки, вероятно, является более компетентным специалистом, чем любой заезжий геолог.

Нелишне напомнить также, что многие важные для науки археологические находки были сделаны неквалифицированными дилетантами – в слоях пород, которые трудно датировать, или в обстоятельствах, которые позже трудно реконструировать. И, однако, они были признаны официальной наукой.