Ведь она прекрасно знает, как я отношусь к многоженству!

Как женщина, которой причинили такую боль, может желать того же для своей дочери?! Да отец Юсупова отнесся ко мне с большим пониманием, чем моя родная семья!

– Скажи спасибо, что отец вообще готов с тобой знаться после того, как ты допустила подобное! – окончательно добивает она меня. – Я сейчас пришлю машину, и ты ускользнешь…

Мамина жертвенность в отношении отца просто добивает меня. Несмотря на то, что он практически сломал ее, она его любит. Больной, неестественной любовью жертвы к абьюзеру. Ей мало того, что он завел вторую жену без учета маминых интересов.

Захотел и завел! Моложе, ярче, здоровее. Мама была против, устраивала истерики, но ее единственный бунт, с помощью которого она хотела проучить отца и заставить его передумать, привел к тому, что она сделала его жизнь намного удобнее и сама решила все будущие проблемы многоженца.

Ненавижу его! Мама просто взяла и увезла нас с братом во Францию, чтобы папа приехал за ней, упал на колени и стал просить прощения, обещая любить одну лишь ее. Детская выходка, как по мне.

И он приехал. Только распорядился так, чтобы мы оставались во Франции, а его новая жена заняла мамино место в России… Он жил на две семьи, и мама это приняла!

И вот от этого человека я жду пощады? Жду, что она войдет в мое положение? Уверена, она осудила меня так, будто я никогда не показывала, что чту традиции, уважаю старших, храню себя для мужа…

Она меня выдаст за какого-то старика, второй, третьей женой… Выдаст против моей воли, лишь бы прикрыть мою оплошность и люди вокруг ничего не сказали. Какое мне до них дело? Моя жизнь рушится, моя!

От боли в сердце перехватывает дыхание. Задохнувшись до белых мушек в глазах, возвращаюсь в действительность. Мне надо срочно придумать что-то, как-то спастись… Заур ведь не хочет на мне жениться! Он сам убеждал в этом отца.

А я не хочу выходить за него замуж.

Может, нам как-то договориться? Идея еще точно не оформилась в моей голове, но мама ждет ответа, и я, взяв себя в руки, принимаю решение.

– Я выхожу замуж за Заура, – с несвойственной мне твердостью заявляю я. – Скажи папе, что я сама этого хочу, и никто против воли меня не похищал!

– Ты что такое говоришь, Ида?! – ахает мама. – Если отец узнает…

– Узнает что? Что я влюбилась и подговорила его похитить меня?

Только об отце она и думает. Что он подумает, что скажет, как отреагирует. Ей важен он один, и никто другой. Больно, но такова реальность.

– Так и было?! – ужасается мама. – Как ты могла, Саида? Ты же понимаешь, что мне достанется за тебя!

Сердце сжимается от привычной боли за маму. Она права. Ей придется расплачиваться за мою «неосмотрительность». Но я оправдываю себя тем, что даже без моих «грехов» отец нашел бы повод на ней отыграться, такой уж у них способ общения, и она это по своей воле принимает. Я уже не могу ее спасти и вытащить из этих унизительных отношений.

«Но себя спасти могу», – поднимает во мне голову эгоистичная часть меня. Хватит позволять ездить на себе! Сколько можно? Даже в том, что Мирзоев женился на другой, отец обвинил меня. Мало того, что я под влиянием мамы безропотно согласилась на свадьбу с незнакомцем, так еще и огребла за то, что не смогла вызвать его интерес!

Что же будет, если меня сейчас заберут домой? Папа же житья мне не даст!

Нет уж! Я умная, самостоятельная личность, способная на большее, чем становиться игрушкой мужчины! Второй мамой я не стану.

– Мама, прости, – выдавливаю из себя, – так получилось.

– Это твое объяснение, дочка?! Я так и скажу отцу, что я не виновата, а что это ты, наглая девица, отбилась от рук! Я не виновата, слышишь, Ида?!

«Я, я, я, только и думаешь о себе, мама», – вою внутри, но снаружи сохраняю спокойствие, чтобы выдержать этот ужасный разговор.

– Конечно не виновата. Я взрослая девушка и сама могу выбрать, за кого мне выйти замуж! И я выбрала Заура. Так и передай отцу! – бросаю я трубку и начинаю рыдать от свалившейся на меня несправедливости.

Глава 3

Заур

– Пап, ты же понимаешь, что это глупо? – пытаюсь я вразумить родителя на следующее утро.

Искренне надеюсь, что он остыл и готов к серьезному обсуждению, ведь его требование, чтобы я женился на рыжей заразе, просто смехотворно!

– Глупо то, что я позволил твоей матери забрать тебя. Если бы я воспитывал тебя сам со всей строгостью и уважением к нашим традициям, я бы не увидел сегодняшнего дня, когда из-за тебя даже голову не могу поднять! – рычит он, ударяя раскрытой ладонью по столу. – Чтобы я больше не слышал тебя до свадьбы!

– Не смей говорить что-либо о маме! – завожусь я с пол-оборота. – Обо мне что хочешь говори, но ее…

– Заур, пожалуйста, успокойся! – тут же накрывает мою ладонь сестра, зная, что, если сорвусь, самому же мне в итоге и прилетит.

– Оставь, Диана, он у нас самый умный! – громко отодвигает стул отец и идет на выход.

– А как же завтрак? – как всегда беспокоясь о всех и вся, окрикивает его сестра.

– Спасибо, я уже сыт, – даже не повернув головы, злобно выплевывает отец.

– И это он еще меня называет грубияном, – ворчу я, пытаясь не думать о маме.

– Я тоже по ней скучаю, – грустно говорит Ди, вставая и обнимая меня сзади за плечи. – Но с Богом не поспоришь, как говорит бабушка, а если мы будем грустить, ее душа не сможет найти покоя. Так что, пожалуйста, не горюй по ней… – всхлипывает она, тем самым опровергая собственные слова.

– Всё будет хорошо, мелкая, – беру ее за ладошки и усаживаю обратно. – Мы прорвемся. И я обещаю больше не грустить о маме. Но и ты сделай то же самое.

***

– Нам надо поговорить, – твердо заявляет мне пигалица.

Я только поднялся к себе после неудачного завтрака, когда поступил звонок от этой обузы, свалившейся на мою голову. Вернее, которую повесил на меня отец.

– И о чем же? Хочешь обсудить свои супружеские обязанности? – язвлю я, заваливаясь на свою кровать. – Небось не можешь нарадоваться тому, что заполучила-таки меня?

– Хватит твоей чуши! – взвивается она тут же. – Ты можешь быть серьезным?!

– Могу, конечно,