– Это Лабиринт, детка, а не какая-нибудь фигня, – все-таки засмеялся Кантор, подпрыгивая на месте и делая несколько разминочных ударов по воздуху. Разумеется, обе его руки были теперь свободны и совершенно целы, что несказанно радовало. – Наступила моя очередь делать тебе больно.

– Лабиринта не существует! – возмущенно топнула ножкой мэтресса Джоана. – Его выдумал бесстыжий шарлатан Максимильяно, чтобы морочить людям голову!

– Вот твоей головой я сейчас и займусь, – злорадно пообещал Кантор, слегка задетый таким неуважением к светлому имени любимого родителя, и коротко, без размаха, ударил правой. Волшебница отлетела на несколько шагов и упала на спину, живописно задрав ноги.

– Сво-олочь! – взвыла она, вскочила и стала в стойку, как-то странно встряхивая головой и корча зверские рожи. Видно, пыталась колдовать, сердешная, а не получалось.

– Что, без когтей ты не так и крута? – язвительно заметил Кантор и, легко уклонившись от атаки разъяренной дамы, ударил снова.

Это было легко, совершенно безопасно и даже как-то неинтересно – избивать женщину, которая не могла оказать серьезного сопротивления. В чем-то даже противно. Когда после очередного удара мэтресса не смогла подняться, у Кантора и вовсе опустились руки. Очень мило, и что с ней теперь делать? Отпустить просто так нельзя, вдруг найдет выход, вернется в реальность и снова попробует его просканировать, на этот раз приняв необходимые меры безопасности. А ему в другой раз может и не повезти. Добить было бы вернее, вот только как? Ну свернет он ей шею, секундное дело, а толку с этого? Это ведь Лабиринт, здесь все нереально… Может, стоит отнести ее к тоннелю и попытаться забросить туда?

От этих конструктивных размышлений мистралийца отвлек чей-то укоризненный и слегка насмешливый голос:

– Мальчик, за что ты истязаешь бедную старушку? Няня тебя не учила, что так делать нехорошо? Или это и есть твоя няня?

Кантор удивленно посмотрел вокруг. На перилах королевской ложи сидел мальчишка-подросток, одетый во все черное, и, чуть наклонив голову, с интересом наблюдал за происходящим.

– Это я мальчик? – переспросил Кантор, стаскивая намордник, чтобы не мешал разговаривать. – А ты тогда кто?

Мальчишка засмеялся, легко спрыгнул с перил и направился к нему.

– Ну уж извини, – сказал он. – Я тебя не знаю, а выглядишь ты на данный момент как трех-четырехлетний ребенок. Так в чем проблема? За что ты ее так? Так же можно на самом деле убить.

– Правда? – с надеждой переспросил Кантор. – Очень хорошо, а то я сомневался. Я именно это и намереваюсь сделать, а ты иди своей дорогой и не вмешивайся в чужие разборки, а то огребешь за компанию.

Маленький нахал остановился у самой веревки, облокотившись о столбик, и серьезно посмотрел на Кантора.

– Неужели ты думаешь, что я просто так пройду мимо, когда кого-то убивают? Или рассчитываешь, что и в самом деле сможешь обойтись со мной так же, как с этой несчастной старухой? Ты глубоко ошибаешься. Сам ведь знаешь, что в Лабиринте внешний вид обманчив и иллюзорен. И перед тобой не мальчик, как тебе показалось, а взрослый шаман, такой же человек Лабиринта, как и ты, только старше и опытнее. Так что лезть в драку не советую.

– Я все же попробую, – уперся мистралиец. Этот недомерок что, всерьез думает его напугать?

– Ты и ведешь себя как сопливый ученик, – так же серьезно и совершенно беззлобно прокомментировал мальчишка. – К тому же ученик плохонький, раз меня не видишь. Сколько тебе лет на самом деле? Понятно, не три и не четыре, а сколько? Десять, двенадцать?

– Тридцать один! – огрызнулся «плохонький ученик» и растерянно остановился, чувствуя неладное. Он собирался сказать «триста семьдесят», не для того чтобы выпендриться, а просто из вредности, но правда вырвалась помимо воли. Навязчивый собеседник удивленно взметнул подвижные тонкие брови и уточнил – скорее утвердительно, чем вопросительно:

– Ты не шаман.

– Нет, я не шаман, – раздраженно отозвался Кантор. – Ты не мог бы отвязаться от меня, а?

– Ты здесь случайно, – так же уверенно констатировал странный мальчик.

– И не по своей воле.

– В таком случае оставь старушку в покое и уходи отсюда. Я могу показать тебе дорогу, если сам не можешь найти.

– Да нет уж, спасибо! Чтобы она опять за меня взялась? Лучше уж я останусь. Тут мне по крайней мере никто иголки в голову совать не станет.

– Я вижу, у вас конфликт серьезный… – Мальчишка покачал головой и уселся прямо на песок, поджав ноги. – Но все равно, убийство – не лучший способ улаживать дела. Давай спокойно обсудим проблему и поищем более гуманное решение.

Кантор заколебался. С одной стороны, не хотелось рисковать и бросать недобитую волшебницу без присмотра, того гляди, очнется и сбежит. С другой стороны, было очень соблазнительно пообщаться с новым знакомым – таким же человеком Лабиринта. А с третьей, можно ли ему доверять, этому невесть откуда взявшемуся нахалу? Кантор остановился и задумался, между делом изучая пришельца. Вблизи «взрослый шаман» выглядел лет на четырнадцать, не более, а то и моложе. Невысок ростом, тонок в кости и гибок, как эльф. Длинные волосы уложены в странную прическу, причем посреди общей черной массы сияла ярко-рыжая прядь. Скуластое лицо с чуть раскосыми глазами свидетельствовало о наличии в роду выходцев из Хины, но где-то очень далеко, поскольку хинского в мальчишке было даже меньше, чем в господине Флавиусе. А одежда больше всего напоминала Ольгину – такие же джинсы, только не голубые, а черные, и обувь сильно смахивала на ее кроссовки, только без шнурков. И еще два тонких серебряных браслета на запястье. Колоритный шаман, ничего не скажешь.

А еще у Кантора возникло смутное чувство, что кого-то с рыжей прядью и такими же браслетами он уже видел.

– Что, если злодейка сбежит, пока мы будем с тобой говорить? – наконец сказал мистралиец.

– Мы никуда не уйдем, – заверил мальчишка. – Сядем прямо здесь, чтобы за ней присматривать. А почему тебе так важно, чтобы она не сбежала? Нет, впрочем, давай по порядку. Кто вы такие и что не поделили?

– Она пытается меня просканировать, – кратко пояснил Кантор.

– Как именно? – удивленно поднял бровь юный шаман.

– Магически, как же еще! – рассердился Кантор. – Тоже мне маг, не знаешь, как это делается?

– Постой, – уточнил собеседник, – а из какого ты мира вообще?

– То есть как – из какого?

– Вот так, из какого именно? А то тут шляется народ из пяти разных миров, сразу и не поймешь, с кем имеешь дело. Я почему-то решил, что ты шархи, как и я, но сейчас понимаю, что ты странные вещи говоришь. Так из какого ты мира?

– Откуда я знаю, как он называется в четырех других? – растерялся Кантор.

– Ну да, конечно… А сами вы, как и все, называете его просто землей… Ну давай тогда так: из какой ты страны?