Карлайл наблюдал, как Ройс занял единственное свободное место между мистером Джарвисом, сидевшим во главе стола, и Пейтоном, расположившимся напротив Аннабель. Ройс слегка отодвинул стул и положил ногу на ногу, приняв высокомерный вид. Место он выбрал весьма удачное. С одной стороны, он как бы не принимал участия в переговорах, с другой – имел возможность незаметно наблюдать за Аннабель и Пейтоном.

Джарвис дождался, пока Ройс займет свое место, и прокашлялся. Эта его привычка выводила Карлайла из себя.

– Четыре месяца назад мистер Пейтон Кинкейд и мистер Томас Холстон заключили соглашение, – начал Джарвис. – На момент заключения данного соглашения обе стороны находились в здравом уме, и соглашение было надлежащим образом подписано и заверено. Посему его можно считать вполне законным и налагающим определенные обязательства на лица, его подписавшие.

Раздражение Карлайла сменилось гневом, и он прервал говорившего.

– Это нам известно, мистер Джарвис. Меня интересует лишь одно – почему моя сестра попросила об этой встрече? Она вольна согласиться с предложенными условиями или же отказаться от них. Она мне ничего не рассказала, и я не понимаю, зачем мы собрались сегодня здесь. – Он повернулся к Пейтону Кинкейду: – Вы поставили мою сестру в безвыходное положение, мистер Кинкейд. Не могли бы вы попросить вашего адвоката перейти к сути дела, поскольку лично мне создавшаяся ситуация кажется просто оскорбительной.

Пейтон провел пальцем по набалдашнику трости, и его лицо осветила добрая улыбка.

– Аннабель поняла условия соглашения, но предложила внести в них некоторые изменения. Иными словами, вступить в дальнейшие переговоры, прежде чем примет окончательное решение. Поэтому ее положение нельзя считать безвыходным. Иначе мы не собрались бы здесь сегодня.

– Черт бы вас побрал! – Карлайл вскочил на ноги. – Вы просите ее продать себя дьяволу в человеческом обличье. И после этого утверждаете, что положение ее не безвыходно?

Аннабель коснулась руки брата, и он опустил глаза.

– Карлайл, пожалуйста, – взмолилась Аннабель, – пожалуйста, сядь и послушай.

– Нечего мне здесь слушать. – Аннабель заметно побледнела, но Карлайл был слишком зол, чтобы обратить на это внимание. – Предполагаемый друг нашего отца и его негодяй сын могут сидеть здесь и притворно улыбаться, сколько им угодно. А я не собираюсь в этом участвовать.

– Если вас более всего беспокоит ваша собственная гордость, – тихо сказал Ройс голосом, в котором, казалось, сосредоточилась вся мощь урагана, несмотря на то что говорил он очень тихо, – пожалуйста, уходите. Если же вас хоть сколько-нибудь интересует судьба сестры, то вы сядете и послушаете.

Властный голос и предостерегающий взгляд бесстрастных серых глаз Ройса остановили Карлайла. И вместо того чтобы перепрыгнуть через стол и дать негодяю оплеуху, Карлайл замер в нерешительности, внезапно осознав свою ошибку. Ройс с легкостью одержал победу, и Карлайлу не понравилось унизительное чувство поражения, захлестнувшее его, как не понравилось ему и одобрение в глазах Аннабель.

– Продолжайте, пожалуйста, мистер Джарвис. – Ройс слегка наклонил голову в сторону адвоката и уже не обращал внимания на Карлайла, словно на таракана, раздавленного ботинком.

– Ну что ж, – начал Джарвис, нервно взглянув на Пейтона Кинкейда, – для начала зачитаю текст вышеупомянутого соглашения, чтобы у собравшихся не осталось никаких сомнений.

– Прекрасная мысль, – сказал Пейтон и потрепал Аннабель по руке, желая ее подбодрить.

Увидев это, Карлайл с трудом подавил стон.

– Несколько лет назад Пейтон Кинкейд одолжил Томасу Холстону двенадцать сотен долларов под залог его собственности в Лексингтоне, коей, как я полагаю, является дом, в котором мы в данный момент находимся.

Пейтон кивнул. Представление было отменным, текст соглашения – безупречным. Карлайл подавил приступ ярости и наблюдал за Ройсом, тот внимательно смотрел на Энни, а девушка не сводила глаз с адвоката.

– Впоследствии Томас Холстон еще несколько раз одалживал у Пейтона деньги, и на момент его смерти эта сумма составила пятьсот долларов. В ноябре прошлого года мистер Холстон и мистер Кинкейд заключили соглашение, в котором оговаривался способ выплаты долга. Соглашение достаточно простое. Если не вдаваться в профессиональные тонкости, мистер Кинкейд согласился принять в качестве компенсации любую сумму денег, которая будет выручена от продажи дома в Лексингтоне со всей его обстановкой. Речь идет о сумме в семьсот пятьдесят долларов. По мнению многих, со стороны мистера Кинкейда это было очень щедрой уступкой. Он поставил условие, что продажа дома должна быть осуществлена не позднее 31 марта 1861 года, и мистер Холстон согласился. До наступления вышеозначенного срока осталось две недели.

– Пожалуйста, не вдаваясь в профессиональные тонкости, – тоном, полным сарказма, начал Карлайл, – освежите нашу память и ознакомьте нас с альтернативным предложением. Что именно это воплощение добродетели хочет получить в обмен на то, чтобы мои сестра и брат не оказались на улице?

Ройс бросил взгляд сначала на Пейтона, потом на Карлайла. На какое-то мгновение в его холодных, отливающих серебром, глазах появилась насмешка, и Карлайл внезапно понял, что происходит. Либо Энни не осознавала, что является пешкой в игре двух сильных мужнин – отца и сына, – которые ненавидели друг друга, либо была слишком ошеломлена, чтобы волноваться из-за этого. Так или иначе, Карлайл знал отвратительную правду. Битва проиграна, трофеи достались победителю.

– Альтернативное… э… предложение и является предметом сегодняшнего обсуждения. – Джарвис избегал смотреть на кого-либо из собравшихся, сосредоточив внимание на пере, которое он держал в руке. – Мистер Пейтон Кинкейд готов простить долг полностью, передав вышеозначенную собственность Карлайлу Голту Холстону в соответствии с завещанием его отца Томаса Холстона. Он также готов предоставить жилье для Аннабель Холстон и Боганнона Холстона в «Излучине», оплатить обучение Боганнона Холстона в университете и передать во владение Боганнону Холстону ферму, расположенную в графстве Огаста, в соответствии с его собственным завещанием. Теперь что касается его собственных сыновей… Ройс Магрудер Кинкейд унаследует плантацию «Излучина» вместе с рабами и недвижимым имуществом. Его младший сын – Гордон Алистэр Кинкейд – унаследует недвижимость, именуемую «Старая излучина». Взамен он просит только об одном – чтобы Аннабель Холстон вышла замуж за его старшего сына Ройса Кинкейда до 31 марта 1861 года.

Джарвис наконец оторвал взгляд от своих рук, хотя, казалось, у него не хватало смелости взглянуть в глаза Аннабель.

– Вам все понятно, мисс Холстон?

Аннабель вздернула подбородок.

– Абсолютно, мистер Джарвис.

– Мистер Кинкейд? – спросил Джарвис, повернувшись к Ройсу.

Мужчина кивнул.

– Конечно, никто из вас не связан соглашением, заключенным между старшим мистером Кинкейдом и Томасом Холстоном. Вы оба или один из вас вправе отклонить условия, предложенные Пейтоном Кинкейдом, и тогда первоначальное соглашение останется без изменений.