— Где я? Где мой сын? — заволновалась, потому что так и не поняла, где нахожусь. В голове так смутно. Не могу понять, что из увиденного было сном, а что настоящим.

— Вы в доме Максима Воронова. А малыш с вашей сестрой, — объясняет она, помогая мне сесть в кровати. — Я могу принести его. Нужно попробовать покормить…

— Пожалуйста, — прошу я в нетерпении, чувствуя в груди некий трепет, теплоту, любовь.

Медсестра уходит и через пару минут возвращается с моим сыном на руках. Он не спал, а молча, разглядывал окружающий мир с интересом. Девушка осторожно передала мне малыша, и как только я его взяла на руки… как только взглянула в знакомые серые глаза, у меня непроизвольно вырвалось рыдание, и слёзы ручьём потекли из глаз.

Ничего от меня, от других родственников, третьего поколения…как бывает. Просто маленькая копия Асада.

И как не странно, я не чувствовала ненависти глядя в эти глаза, не чувствовала боли или некого сожаления. Только любовь, заботу и невероятное желание прижать к груди и никогда не отпускать.

Мой малыш….

— Амир, — шепнула я, брошенное накануне имя Роксане.

А потом, невольно вспомнила сны, в которых я слышала его. Сны, в которых приходил ко мне Асад, смотрел на меня упрекающим взглядом, винил в моём побеге…после чего обнимал, целовал и просил вернуться. Но я всегда отрицательно качала головой, сопротивлялась ему, отстранялась и просыпалась в холодном поту, с болью в сердце.

Я знала что сны — это некие наши мечты, желания, мысли. И меня угнетало понимание того, что они вообще имели место быть!

Но, очевидного не скроешь! Я очень часто думал об Асаде, часто вспоминала его и сопоставляла другие варианты. А что было бы, если бы он был другим? Если бы он, хоть немного был добрее! Умел любить! Если бы…

Только вот, всё это бред!

Я сама, придумала во снах образ Асада, другой, хороший…такой, каким бы я хотела его видеть. И он приходил ко мне, исключительно в этом образе, а когда я его прогоняла, кричал мне имя — Амир.

Наверно я спятила, называя сына именем, услышанное во сне, но мне нравилось, я как-то привыкла к нему и теперь, по-другому не могла его называть.

А ведь я даже никогда и не думала о других именах.

Иногда, я задавалась вопросом, кто у меня будет, но это были мимолетные мысли, которые быстро заменялись более важными вопросами.

А теперь, у меня было время, защита, покой, и я могла спокойно обо всё подумать, отдохнуть и насладится первыми моментами своего материнства.

***

Спустя три дня, я чувствовала себя превосходно. Некая боль ещё была, но я свободно передвигалась по комнате и уже сама занималась своим ребёнком.

Роксану, и хозяина дома, всё это время я почти не видела. Но иногда, слышала по ночам крики и стоны удовольствия…а значит у них всё нормально.

К тому же мне сейчас и не хотелось кого-то видеть. Я полностью зациклилась на своем сыне, и наслаждалась волшебными моментами с ним.

Хотя, по правде сказать, меня немного беспокоил выбор сестры, поскольку я понимала, что этот Максим не простой мужчина. Деньги имелись, огромное состояние, вооружённая охрана — вряд ли он законопослушный гражданин. Но не мне судить!

То, что у меня опыт не удачный, ещё не означает что Роксана тоже облажается. Но поговорить с ней об этом, я всё же планировала.

И мне пришлось ускорить этот процесс, потому что на четвёртый день, Амир стал очень неспокойным и начал постоянно плакать. Я прервала идиллию голубков, обратитвшись за необходимой помощью. Максим сразу позаботился о враче, заметив моё волнение, за что я ему безумно была благодарна.

К счастью, с Амиром всё было в порядке. У меня просто начало пропадать молоко и он плакал, потому что был голодным.

Доктор приписал мне некий чай, покой и прочее, а малыша посоветовал подкармливать специальной смесью, пока не наладится лактация.

Я последовала его совету, воспользовалась смесью, и уже к обеду Амир уснул крепким сном. А у меня появилось немного времени на себя, принять душ, отдохнуть. Но как только я вышла из ванной комнаты, увидела в своей спальне Роксану, то поняла, что с отдыхом нужно будет повременить, поскольку уже знала, зачем она пожаловала и не совсем хотела говорить об этом. Три дня я избегала её, практически не покидала отведённой мне комнаты, и понятное дело, что это моё само-заключение не осталось без внимания.

Но я пыталась и дальше не подавать виду, что чем-то обеспокоенна, а натянуто улыбнувшись, сказала:

— Как хорошо.

Моё наигранное спокойствие…

— Устала? — спрашивает сестра, когда я умащаюсь на кровать, напротив неё.

— Нет. Амир спокойный ребёнок. Только, сегодня ночью плохо спал, потому что хотел есть. А так, я по нему иногда даже скучала. Постоянно спит и спит, — говорю с теплотой.

— Не хочешь поговорить о том…что было? — сразу переходит в наступление Роксана, вперив в меня внимательный взгляд.

— Прости…не сейчас, — говорю спокойно, но в душе словно ураган.

Знаю, что я обязана сестре, но это так сложно и больно…

— Ты знаешь его имя? Максу это бы очень помогло. Врага нужно знать в лицо, — продолжает она, а у меня срабатывает некий внутренний блок. Я не хочу его вспоминать…

Поэтому просто меняю тему.

— Кто этот Макс? — спрашиваю взволнованно. — Он ведь один из них, правда?

— В смысле? — удивляется Роксана.

— Он такой же, как и…тот…бандит…, - обрывисто говорю, потому что эта мысль меня совсем не радует.

— Возможно, он не идеален, и в нём есть некоторые изъяны или даже…проблемы с законом и прочее, но…,- начинает она, опустив взгляд, но я её обрываю, догадавшись.

— Ты его любишь, да?!!

— Люблю…

— И кто он? — не угомоняюсь.

— Хороший человек, — отвечает без замедления. — И это главное, что мне нужно о нём знать!

— Ты уверена? — уточняю, а она берет меня за руку.

— Не все они такие, понимаешь, — вдруг говорит мягко. — Тебе попался ублюдок…

— Он мне не попался! — резко обрываю. — Сам взял!

— Поговори со мной, — просит она. — Он тебя насиловал? — спрашивает она, и я отрицательно качаю головой. Так больно… — Тогда назови просто имя! Макс найдёт его и всё закончится!

— Это никогда не закончится, — спокойно говорю. — Твой Макс не знает, во что ввязывается, и я не могу допустить, чтобы близкий, твоему сердцу человек, рисковал своей жизнью ради меня! — объясняю, и она недовольно закатывает глаза к потолку. — Я всё уже решала Рокси, — сразу добавляю, решив поведать ей о своих планах, которые тщательно обдумала за прошедшие три дня.

— Что ты решила? — теряет она терпение, когда я делаю слишком длительную паузу.