* * *

– …Фил! Проснись!

– А? – Грин открыл глаза и резко сел на кровати. – Что? Храпел?

– Ты стонал. – Вика погладила Грина по плечу. – Плохой сон?

– Сон? – Филипп повертел головой и с облегчением выдохнул. – Сон! Ну конечно! Вот откуда эта нереальность сюжета и потусторонние голоса. Никакой мистики, фантастики и телепатии, просто сон.

– Голоса? – Вика хмыкнула. – Ты начал слышать голоса? Вообще-то, для дебюта шизофрении рановато. Обычно вашего брата в тридцать накрывает медным тазом, а ты вчера только четвертак разменял. Хотя случается и раньше. Клинически доказано.

– Спасибо. – Грин коротко откашлялся. – Минералки нет?

– Бутылка оставалась. – Вика сдержанно зевнула. – Сушнячок, да? Принести?

– Я сам, лежи. – Филипп встал с кровати и потянулся. – Нет, надо же, как натурально… было.

– И в цвете?

– Сумерки были, но… да, вроде бы в цвете.

– Точно шиза, – убежденно заявила Вика и откинулась на подушки. – Но я тебя не брошу, не бойся. Буду фрукты тебе в дурку носить. А про что был сон?

– Ну, там… фантастика, короче. – Грин еще разок потянулся и почесал поясницу.

– Ты меня удивляешь. – Вика усмехнулась. – Ты в жизни хотя бы одну фантастическую книжку прочитал?

– Была нужда время тратить. – Грин прошлепал на кухню, отыскал в холодильнике бутылку «Нарзана», приложился прямо из горлышка, напившись, сладко причмокнул, поставил бутылку на место, захлопнул дверцу, постоял недолго, размышляя, снова открыл холодильник, взял «Нарзан» и отправился обратно в спальню.

– Разумное решение. – Вика отняла у него бутылку и тоже сделала пару больших глотков. – «Мартини» с виски не сочетается. Особенно в чрезмерных дозах. Хотя… раз в год можно. День рождения – день законных излишеств.

– Как ты… ловко отползла. – Грин уселся на край кровати. – Серпиенсы… – он помотал головой, – надо же такому присниться!

– Что ты сказал? – вдруг насторожилась Вика.

– Серпиенсы, а что?

– Это кто?

– Ну, из сна. – Грин неопределенно махнул рукой. – Ну, типа пришельцы.

– Грин, не нукай, чай, не сибиряк, – задумчиво глядя куда-то в темный угол комнаты, пробормотала Вика одну из своих стандартных фразочек-воспиталочек, как их называл Филипп. – Такие люди-змеи, да?

– Скорее – ящеры. – Филипп с интересом взглянул на подругу. – А ты откуда знаешь?

– Название, тупица! Серпент плюс хомо сапиенс. Латынь. Ты забыл, что я будущий доктор, пусть и стоматолог? В латыни мал-мало разбираюсь. Змея и человек. Сам придумал?

– Приснилось, говорю же!

– Грин, не морочь мне голову. Так не бывает.

– Как не бывает? – Филипп поморщился. – Что-то ты, Герасим, не договариваешь.

– Сам ты Герасим. – Вика толкнула его в бок. – Сложное слово, понимаешь? Необычное. И раньше никогда никем не употреблялось. Оно не может присниться одновременно двоим.

– Не понял. – Грин потянулся к ночнику и щелкнул выключателем. – Что за ерунда, поясни?

– Мне тоже такое снилось. – Вика сощурилась от света. – С месяц назад. Я просто не придала значения.

– В дурку ляжем вместе, – констатировал Грин. – На одну кровать.

– Погоди. – Вика наморщила крутой лобик и сдвинула аккуратные брови. – Двенадцатое, да?

– Первое. – Филипп покачал головой.

– Слава богу! – Вика с облегчением выдохнула. – Если б ты тоже увидел во сне двенадцатое, я бы засомневалась, а так…

– Первое декабря двенадцатого года, – продолжил Грин. – День, когда в Северном полушарии появятся серпиенсы. Откуда они вдруг выползут, никто не поймет. Будет ясно только, что не из космоса. Ни на орбите, ни на Земле не будет замечено ничего похожего на космические корабли. Чужаки неожиданно войдут во все крупные города, блокируют войсковые части, обесточат пусковые установки, заглушат радиоэфир и сожгут электрику с электроникой во всей боевой технике. Военным только и останется, что работать прямой наводкой, а кое-где вообще идти в штыковую. Они так и поступят. В результате к пятому декабря половина армий мира славно поляжет на полях сражений. А двенадцатого декабря начнется оккупация Южного полушария. Теперь уже почти бескровная. Сначала Австралии, потом Южной Америки. Но там какие-то другие твари высадятся. На первых вроде бы похожие, но не змеиного племени. У наших зрачки вертикальные будут, а у тех…

– Такие же. – Вика взглянула на Грина исподлобья. – Но они себя с кошками сравнивают… в смысле… на гербе у них будет кот, а не змея. Или мангуста, не знаю точно. Необычная.

– Белая такая?

– Да.

– Мля-я. – Грин взял у Вики бутылку и осушил ее залпом.

– Вот именно. – Подруга прижалась к плечу Филиппа. – Фил, мне страшно. Если мы не сдвигаемся по фазе, что тогда происходит?

– Пока не знаю. – Грин обнял Вику за плечи. – Доживем, увидим. Недолго осталось. Всего-то три месяца.

– Недолго осталось, – тихо повторила Вика и, помолчав, уточнила: – Нам осталось недолго. Может быть, реально что-то сделать?

– Уехать? – Грин пожал плечами.

– На Марс?

– Глупость сказал, не спорю. – Грин кивнул и уставился в окно. – Ты же фантастику любишь, ты и скажи, что можно будет сделать? Что в книжках на этот счет пишут?

– Обычно вирусами чужаков травят. – Вика пожала плечами. – Только у нас не тот случай… будет. Этих вирусами не взять, они к нашим вирусам почему-то привычны. Словно и не чужаки они вовсе, а всю жизнь рядом с нами прожили.

– Откуда ты знаешь?

– И ты это знаешь. – Вика вздохнула. – Ладно, Грин, три месяца у нас есть, подойдет срок, будем думать. Если об этом вообще стоит думать. Может, все дело в абсенте, ты у Димона завтра спроси, это ведь он эту зеленую гадость притащил. Если у него такие же видения были – точно с абсента нас развезло.

– Может быть, – не слишком охотно поддержал новую версию Грин. – Если так, Димону клизму с гвоздями пропишем. Если нет… с первого по двенадцатое декабря две тысячи двенадцатого года то же самое пропишут нам всем.

– Пропишут. – Вика снова зевнула. – Ладно, там будет видно. Главное, что не сегодня. Спим?

– Спим. – Филипп выключил свет. – Если получится уснуть после такой встряски…

* * *

…Чужаки унесли своих погибших, убрались сами, но оставили на проспекте две устрашающего вида машины. Танки не танки, но что-то похожее. Машины прошли от конца проспекта до станции метро «Белорусская» и тоже ретировались, вроде бы ничего особенного не сотворив.

В том, что это не так, люди смогли убедиться утром, когда рассвело. Когда первые лучи солнца без труда пробились сквозь прозрачные крыши домов, стены, межэтажные перекрытия, лестничные марши и осветили жилища до самых подвалов. Люди вышли из стеклянных домов на покрытую синим стеклом улицу и увидели, что вместо привычных каменных зданий их теперь окружают какие-то странные прозрачные строения, вместо железных машин – студенистые экипажи с абсолютно прозрачными и ничуть не тонированными стеклами, а на глубине в три десятка метров к хрустальной станции «Сокол» приближается такой же нереальный поезд метро.