Обороной северной стороны города командовал вице-адмирал Корнилов, обороной южной стороны - вице-адмирал Нахимов. Вышло так, что противник решил атаковать город с юга, все его дивизии подошли к южной стороне Севастополя. Изумлённые англичане и французы увидели перед собой непрерывную линию бастионов и редутов. Они остановились. А остановившись, сами начали зарываться в землю - тоже строить блиндажи, рыть окопы и траншеи, устраивать укрытия для своих пушек. К этому принудили врага пули севастопольских стрелков, картечь и ядра севастопольских пушек, штыковые удары русских храбрецов, пробиравшихся тёмными ночами в расположение врага.

Началась героическая оборона Севастополя. Она продолжится 349 дней и войдёт в историю как небывалый до того подвиг солдат и матросов и их командиров.

Английские и французские генералы ещё не знали, что бои за Севастополь растянутся чуть ли не на год. Им всё ещё казалось, что победа близка. Надо только засыпать защитников города ядрами, бомбами, картечью, пулями - и русские, что останутся в живых, запросят пощады. 5 октября вражеские орудия - с суши и с кораблей - открыли ураганный огонь. Они выпустили по укреплениям пятьдесят тысяч снарядов. На многие километры местность окуталась дымом и пылью, выстрелы орудий слились в беспрерывный грохот. Но когда английские, французские и турецкие солдаты вылезли из траншей, чтобы идти в город, они сами попали под ядра, бомбы, картечь и пули русских матросов и солдат. Враг бросился в штыковую атаку. И - бежал от русских штыков.

Горькой потерей в ту бомбардировку стала гибель Владимира Алексеевича Корнилова. Его смертельно ранило на Малаховом кургане - в самом ответственном месте обороны. Тогда же был ранен и Павел Степанович Нахимов. Он, раненый, взял на себя после смерти боевого друга все заботы о защите Севастополя.

Бои на южной стороне происходили каждодневно. Временами противник повторял свои разрушительные бомбардировки. Но Севастополь, теряя тысячи своих защитников, по-прежнему был неприступен.

На третьем году Крымской войны Павел Степанович Нахимов получил чин адмирала. Но матросы и солдаты задолго до царского указа уже считали Нахимова главным командиром в Севастополе. Его приказы, даже самые суровые и опасные, исполнялись беспрекословно. Матросы и солдаты знали: Нахимов любит Россию больше, чем собственную жизнь. Они тоже любили Россию больше, чем свои жизни. И только эта патриотическая любовь ещё давала силы и адмиралу, и войскам противостоять врагу.

А держаться было всё труднее и труднее. Англичан, французов, турок, сардинцев собралось у Севастополя уже двести тысяч. Это - против сорока тысяч русских. Против каждого защитника города - пять врагов.

На многие километры раскинулись севастопольские укрепления. Они поднимаются на курганы, спускаются в крутые овраги, нигде не прерываясь. Можно заблудиться в лабиринте траншей и ходов, между артиллерийскими батареями и блиндажами. Все укрепления за неделю не обойдёшь. И адмирал объезжал их на лошади. Однажды, когда неприятель густо сыпал ядра и бомбы вокруг всадника, казаки сняли адмирала с седла, отнесли в укрытие и потребовали слова, что не будет ездить в такой близости к неприятелю. Нахимов отшутился тогда, сказал, что нехорошо рядовым казакам хватать в охапку адмирала… Нет, не мог он дать такого слова. Если бы дал, то сразу и нарушил бы его.

Как ни горько было сознавать это, а сил, чтобы оборонять Севастополь, оставалось совсем мало. Не хватает пороха. Нет ядер. Лазареты переполнены ранеными. Подкрепления ждать неоткуда. Теперь командир может помочь своему войску лишь тем, что будет с ним во всех опасностях.

Высокий, в чёрном форменном сюртуке, с золотыми эполетами на плечах, адмирал ходит по укреплениям, распоряжается, как лучше сдержать врага. Видят Нахимова русские воины и восхищаются его храбростью, и сами становятся храбрее. Видят Нахимова враги, они тоже дивятся его бесстрашию и стреляют в него из ружей. Из пушек стреляют в одного человека, потому что знают: пока жив этот командир, Севастополя им не взять.

7

Павел Степанович Нахимов прожил пятьдесят три года. Сорок два он был моряком. А из этих сорока двух годов три месяца - в чине адмирала. Какие это были годы и какие это были месяцы, ты, дорогой читатель, теперь знаешь.

Умер Павел Степанович Нахимов 30 июня 1855 года. Он был смертельно ранен на Малаховом кургане. На том самом, где был смертельно ранен и его давний боевой друг Владимир Алексеевич Корнилов.

Что же происходило в Севастополе после гибели Нахимова?

В конце лета неприятель подверг укрепления и город новой бомбардировке, шестой по счёту, самой сильной. Неприятельские пушки за трое суток выпустили сто пятьдесят тысяч снарядов. Но и после такого огненного урагана защитники города штыками отбили вражеские атаки. Не удалось только удержать Малахов курган, где каждому русскому воину пришлось сражаться с десятью вражескими. Русское командование решило отвести войска с южной стороны на северную сторону города, там в прочных укреплениях продолжить оборону. Ночью по понтонному мосту войска перешли через бухту и к утру были готовы к новым боям.

Неприятель, потерявший тысячи солдат, сам измученный последним штурмом, новых боёв не начинал. Английские и французские генералы наконец-то поняли, что Севастополь взять невозможно. Боевые действия в Крыму прекратились.

А на Кавказе боевые действия ещё продолжались. Там успех сопутствовал русской армии. Сначала турки были разбиты в Грузии, потом в Армении. Осенью 1855 года, в ноябре, русская армия взяла турецкую крепость Каре и пленила двадцатитысячное войско во главе с английским генералом. Перед русской армией открылась дорога в середину Турции.

Тут уж воюющие страны согласились на переговоры о мире. Россия была вынуждена сделать уступки Англии, Франции и Турции. Но главной цели противники России не добились. Крым и Севастополь остались российскими.

8

Через полтора десятка лет после окончания войны начал восстанавливаться на Чёрном море русский военный флот. Это были уже совсем другие корабли, чем те, на которых воевал Павел Степанович Нахимов, - с паровыми машинами вместо парусов, с корпусами не из дерева, а из металла, с бортами, обшитыми бронёй, с орудиями дальнобойными и скорострельными. Создателем русского парового броненосного флота стал ученик адмирала Нахимова адмирал Григорий Иванович Бутаков. Помнишь, он победил неприятеля в самом первом бою пароходов?

Многие поколения российских моряков в служении Родине брали пример с черноморских адмиралов, многие владели секретом их славы и доблести. О том секрете Григорий Иванович Бутаков говорил:

«…Ни Нахимов,