хутора в частности. Под самогон. Ну, и на первый год(!) умудрились растянуть мою пачку сигарет. Конечно, пришлось сказать, что я потерял память, очнувшись в лесу, так что сигареты было списать на это гораздо легче, чем, например, мою физиономию.

Мы находились на юге империи Консцем, и дело было в том, что житель современного (моего) мира для любого селянина выглядел вопиюще аристократично. Однако я пришел в обычной одежде, не зная языка, а самое главное, нормальной аристократии на юге толком-то и не было. Дело в том, что большую часть этой части империи омывало море… или океан, никто не знал, не хотел исследовать, а с той стороны тоже была тишина. Вот и состояла эта часть государства сплошь из мелких, по пяток деревень, баронств, которые никому даже и не подчинялись, напрямую императору. Которому, в общем-то было плевать, были области важнее и интереснее, по всей видимости.

Ах, да, вам, наверное, интересно про магию. Вот мне тоже интересно. У барона есть какой-то мужик, одевающийся совершенно как все остальные, без посоха, палочки, шляпы и других атрибутов, который может повышать плодородие почвы, изгонять вредоносных тварюшек и еще много чего, о чем мне, естественно, никто не собирался рассказывать. Я не знаю, нормально ли это для мага, или в столице носят шляпы и палочки. Не знаю, может ли он кидаться булыжниками и обрастать породой для защиты. И принципов этой магии тоже не знаю. Знаю только, что его любовь именно к созиданию, судя по всему, зиждется на местном культе Усира — Бога Плодородия. Все, других богов тоже не знаю. Но интересно — жуть.

Так что быт в деревне наладился. Мы отстроили отдельный дом, в расчете на то, что я пришлый, а с уходом — этот дом достанется кому-нибудь из молодоженов. Масштабировали добычу той самой этерлины — местного аналога стерляди. Оба года прошли на редкость плодородными, никакие вредители не портили посевы, налоги платились в срок и откладывались немалые запасы. Раз в пол года в деревне проходила ярмарка — я не ошибся, учитывая расположенность на отшибе даже по меркам этих земель, наша деревня, будучи самой крупной, собирала людей еще с ближайших трех. Раз в год подобное мероприятие проходило в столице баронства, но продавать мне было нечего, покупать не на что, так что такие мероприятия ваш покорный слуга пропускал.

Но лучшее — враг хорошего. Верите? Я — нет. Хотя в свое время я трижды начинал все с нуля из-за такого отношения. Как говорил мой брат — «Ты как в игре, всегда идешь до конца, в надежде, что потом тебя воскресят.», да, там явно была точка. Конец фразы, про «но мы не в игре» или что-то такое я уже не дослушивал.

К чему я это? Нельзя человеку с моим характером в деревне сидеть, свихнусь, стану инвалидом, никаких приключений. Моя цель — столица. Кентрон.

Первым делом я тепло попрощался с односельчанами, устроили небольшую попойку, как говорят, за все хорошее, против всего плохого. Я не пил. Путь мне предстояло на первых порах идти пешком, так что похмелье в мои планы не входило явно, я помню, что до ближайшей «официальной» стоянки двенадцать часов топать.

Встал я к пяти утра, деревня, что уж тут. Средневековая. На мне был такой же комплект одежды, в котором я пришел, только новый — рубаха-косоворотка, тканевые штаны, кожаные сапоги до колен. Добавилась дубленая куртка, мы сильно на юге, зим, как таковых не бывает, но по ночам и ранним утром случалось за эти два года всякое. Заплечный мешок, по типу рюкзака, в нем лежали как мои старые вещи, так и припасы на три дня — ровно столько переходов придется пешком сделать до столицы баронства — Борбора. Да, мы жили в баронстве, которое возглавлял Арут Борбор, а так как места здесь дикие, то столица называлась родовым именем господина, а деревни вообще никак не назывались. Волосы, как на лице, так и на голове у меня были, может чуть кривее, но примерно той же длины, что и по прибытии. Ножницы тут изобрели. Кусаригама была аккуратно прикреплена с внутренней стороны куртки, из-за голенища сапога выглядывала рукоять трофейного кинжала. В путь.

Глава 4. Борбор

Правильно рассчитанный маршрут привел меня в местечковую столицу к обеду, был будний день, никаких праздников не намечалось, так что я спокойно прошел в ворота и пошел искать ночлег и еду. Не сказать, чтобы город впечатлял, явные трущобы переходили в квартал платежеспособных горожан, и даже там из камня были только первые этажи, вторые, а изредка и третьи — из дерева. Дома низших слоев населения представляли из себя удручающие конструкции: маленькие, на одну-две комнаты, из дерева, глины, соломы на крышах и прочих подручных материалов. Никакого декора, строгая функциональность жилища рабочего люда. Но, справедливости ради, были не ветхими, тут местное население более-менее представляло себе смысл слов "скупой платит дважды". Однако выглядело это гораздо хуже, чем дома в благоустроенной деревне моего товарища — Анура. Дома ремесленников, таверны и магазинчики были уже, в основной своей массе, двух-этажными. Оно и понятно, первый — рабочий, второй — жилой. У некоторых имелись и открытые участки или пристройки — конюшни, кузницы, лотки. Здесь уже старались не использовать глину или солому, и даже пытались в какое-то творчество в плане декора. У "буржуазии" имелись даже кирпичные постройки, не просто каменные, такие дома имели небольшой палисадник на своей территории, украшались явно нанятыми специально для этого ремесленниками. В одном доме такого преуспевающего горожанина могло поместиться обычно три-четыре трущобных "объекта".

На небольшом пригорке стоял замок или, скорее, донжон местного барона, снаружи от которого располагались административные здания города, которые мы уже имели честь посещать со старостой. Пахло — как в средневековом городе без канализации… Но ближе к административной части города запахи все же менялись на рыночные — выпечку, фрукты и прочие прелести натурального хозяйства. Также именно здесь, в зажиточной части города, зажатой между рабочими кварталами и администрацией, находился единственный в городе сад. Он представлял из себя парковую зону, с неизвестными мне растениями разных форм и расцветок, был снабжен беседками и фонтанами, являя собой, пожалуй, самую приятную глазу часть города.

От косплееров некоего Гаррета у меня осталось пятнадцать серебряных и десять медных монет, по меркам «районного центра» не густо, но и с голоду умереть сложно. Деньги здесь, кстати, имеются медные и серебряные, золотые точно есть, но это