— Вы позволили мне войти, сеньорита, — сказал он. — Так, может быть, пригласите за стол? Или на танец? Мы закажем музыку. Разве не для этого вы…

Он не договорил, осекся. Поджал губы. Я неожиданно поняла, что он тоже волнуется. Но, скорее, дело не во мне, я просто очередная симпатичная девочка… дело в сидящем рядом кураторе. И не в Гильдии, у него за спиной, дело в нем лично.

— Не стоит… — начала я, — сеньор… центурион?

Замялась. Как его назвать?

— Марко, — сказал он. — Меня зовут Марко. А тебя?

Мы уже на «ты»?

Не так быстро.

— Простите… но, не сегодня, — сказала я.

Надо взять себя в руки. Ну, что я как девочка. Уши горели огнем, но, в то же время… Я смотрела в глаза этого волка и понимала, как что-то происходит со мной. Он так невыносимо хорош.

Я не готова сейчас. Слишком быстро.

Разве я здесь не за этим?

— Сегодня вы предпочитаете зверя покрупнее? — криво ухмыльнулся центурион. С вызовом.

Он нарывается?

Это было почти на грани. Рой не пошевелился, мне даже казалось, его это забавляет. И, в тоже время, он только ждал команды «фас!» Спокойно и вальяжно… Я была уверена, он легко свернет шею всем этим троим молодым волкам, всем разом. Они боялись его не зря.

Кто он такой, черт побери?

— Сегодня я предпочитаю тишину и покой, — сказала я твердо.

— Мне казалось, прекрасные сеньориты в Гильдию обращаются не за этим.

Наглость и самоуверенность. И все же…

— Они обращаются исключительно за тем, чтобы получить желаемое. И сейчас я желаю совсем не вас. Сядьте на место.

— Иначе спустите на меня своего цепного дракона?

Дракона? Куратора.

— Ведь именно для этого он здесь? Чтобы беречь мой покой?

Я видела, как у Роя дрогнули уголки губ, но от улыбки он удержался.

— А если я не испугаюсь? — спросил центурион.

Нарывается. Совершенно точно. Он слегка пьян, и его заносит.

— Знаете, сеньор, — сказал мой куратор равнодушно, — компенсация, которую придется выплатить в случае убийства легионера, примерно равна сумме, которою я получаю за день.

— Я офицер…

— За два дня, — сказал он. — Я могу себе это позволить. Вернитесь за свой стол. Сеньорита просила вас оставить ее в покое. Проявите уважение, это не трудно.

— Уважение? — центурион хищно оскалился, что-то дрогнуло в его лице… та самая трансформация? Не понять. — Сеньорита же сама хочет, я чувствую. Может быть, она вас боится?

Куратор вздохнул, медленно поднялся на ноги. И волку-центуриону пришлось непроизвольно задрать голову. Даже при всем своем росте центурион был ниже более чем на полголовы. Казалось, был бы он псом, то бы прижал уши.

— Отойдем на пару слов, офицер, — почти сарказм в голосе куратора.

У меня аж кольнуло сердце.

Не надо никаких разборок!

— Рой! — я тоже вскочила. — Не надо. Мы ведь можем просто уйти?

— Конечно, сеньорита.

— Прямо сейчас.

Я пулей проскочила мимо куратора к выходу. Едва удержалась, чтобы не схватить его за руку и не потащить за собой. Удержалась. Он пошел сам. Только кивнул центуриону: «Доброй ночи, офицер».

За дверь.

Вечерняя прохлада, далекий шум моря и треск цикад.

Я немного выдохнула.

— Идемте домой, — сказала я. — На сегодня хватит.

Я шла прямо по берегу моря, в сторону дома.

Купаться голышом в городе не стоит, но благопристойно прогуляться — сколько угодно.

Рой шел за мной, на несколько шагов позади, молча. Безразлично. Цепной пес.

Непрошеные советы и комментарии не в его компетенции.

А я права, я все сделала правильно — клиент всегда прав, даже если едва не спровоцировал драку. Я не могла знать. Он же сам предложил пустить их в зал, и поглазеть на оборотней. Он не предупредил, чем это может закончиться.

Я ищу оправдание? Почему это так волнует меня?

Это злило, вызывало неловкость и еще… желтые глаза центуриона…

Вдруг поймала себя на том, что мне жаль… я бы хотела увидеть его снова. Чтобы все было иначе. Это невозможно, но… Я хотела чего-то странного.

Остановилась. Оглянулась.

— Рой, — окликнула куратора, — скажите, а если бы я захотела вернуться?

— Мы можем вернуться, сеньорита, — сказал он. — Как захотите.

— Нет, я не хочу. Просто спросила.

— Вы могли бы поужинать вместе, — сказал куратор. — Я бы пересел за другой столик или подождал бы снаружи. Потом, возможно, немного прогуляться по городу. Вы могли бы пригласить его к себе. Или снять комнату. Волки живут в казармах, им некуда приглашать девушек. В спальню за вами я не пойду, не волнуйтесь, буду ждать на улице.

Равнодушно. Это его повседневная работа.

— А если бы… если бы он сделал что-то такое…

— Что-то, что вам бы не понравилось? Вряд ли. Волки только на людях ведут себя излишне агрессивно и даже грубо. Это своего рода борьба за первенство в стае. Но наедине всегда деликатны и внимательны. Им не нужно самоутверждаться наедине с девушкой, они и так сильнее. А сила всегда предполагает ответственность, даже волки способны это понять. Бывает по-разному, конечно, но это не тот случай. Можете не бояться.

— У вас это тоже борьба за первенство в стае? «Вся твоя жизнь стоит меньше, чем мой рабочий день»?

Он, кажется, удивился.

— Вас это задевает, сеньорита?

— Да, — сказала я честно. — Задевает. Я привыкла, что жизнь важнее всего.

— И именно поэтому вы оплатили полный пакет, включая убийства?

— Что? В каком смысле?

— Если вы пожелаете, я убью любого мужчину, который оскорбит вас словом или поступком. Даже если это не будет угрожать вашей жизни. Любым способом, хоть живьем шкуру сдеру. Это заранее оговаривается и за это заранее платятся большие деньги, вы не можете не знать.

Любого? Так просто…

Наверно, с минуту я смотрела на него совершенно круглыми глазами, пытаясь осознать. Потом вдруг стало нехорошо. Даже там, в этой траттории, могла пролиться кровь. Все оплачено. Гильдия стоит над законом и все уладит.

Реально.

Вот он, наемный убийца передо мной. Без всякой морали. Машина.

Боже…

Нет же. «Любого мужчину, который оскорбит…» Женщин, детей, случайных прохожих никто не тронет. Только того, кто сознательно полезет на рожон.