Внезапно из темноты опять послышался плач – на сей раз намного громче, чем раньше. Лошадь испуганно фыркнула и остановилась. Вздрогнув, Дайрмид невольно положил руку на рукоять палаша, висевшего на ремне, и решил все-таки выяснить, в чем дело. Он спешился и начал осторожно взбираться вверх по склону холма.

На круглой вершине, к удивлению горца, не оказалось ни души. Он огляделся – ничего, если не считать кучи тряпья, рваные края которого развевались на ветру. Вдруг куча шевельнулась, и из самой середины послышался жалобный крик. Под тряпками кто-то был! Дайрмид подошел поближе, нагнулся, и его глаза расширились от изумления. Из тряпья, оказавшегося при ближайшем рассмотрении старым рваным пледом, выглянул ребенок – маленький, бледный, дрожащий, в ореоле спутанных светлых волос, он в ужасе уставился на невесть откуда появившегося незнакомца.

Горец сделал еще шаг – и ребенок отшатнулся, вцепившись тонкими ручонками в тряпки, но не сделал попытки убежать, а только затравленно смотрел на него.

Оглядев найденыша – светлые глаза, маленькое, белое как бумага личико с тонкими чертами, – Дайрмид сообразил, что это девочка. Уж не дочка ли она какой-нибудь феи, которых, как известно, полно в этих местах? Но если так, то почему она дрожит от холода и страха? Нет, это человеческое дитя – потерянное, испуганное, кутающееся в старые тряпки в тщетной надежде спастись от пронизывающего ветра.

Девочка сдавленно, с какой-то обреченностью всхлипнула, и у Дайрмида сжалось сердце.

– Ты потерялась, малышка? – спросил он, присев на корточки.

Не сводя с него полного ужаса взгляда, она отрицательно покачала головой.

– Нет? – переспросил он озадаченно и нахмурился. – Как же ты оказалась здесь в такую пору одна? Наверное, твои мама с папой где-то поблизости и скоро вернутся за тобой?

Девочка молчала, ежась от холода.

– Да ты совсем замерзла, бедняжка! – воскликнул Дайрмид и накрыл ее своим пледом. – Пойдем, малышка, я отведу тебя к твоим родным. Скажи, где ты живешь?

Он поднялся, ожидая, что она сделает то же самое, но ошибся. Не сводя с него глаз, девочка вдруг протянула к нему тоненькие ручки, словно просила помочь ей.

– Ах, ты устала, маленькая!

Дайрмид подхватил на руки худенькое тельце и начал спускаться к подножию холма, где оставил лошадь. Девочка показалась ему совершенно невесомой. Она обняла его за шею и застыла, положив голову ему на плечо – хрупкая, бледная, с большими, подернутыми нездешней печалью глазами, похожая на лучик лунного света.

– Как тебя зовут? – спросил горец.

Девочка ничего не ответила, по-прежнему не сводя с него печальных глаз. Рассчитывая, что она станет посмелее, он решил представиться:

– Я – Дайрмид Кемпбелл из Даншена.

– Дикая кошка кричит… Слышишь? – проговорила девочка.

– Не бойся, она не причинит тебе вреда.

– Я тебя ждала… Мне было так холодно!

– Ты меня ждала? – переспросил он удивленно – никто в этих местах не мог знать о его приезде.

– Да, ждала, и ты пришел!

Дайрмид помрачнел. Он отправился сюда, никого не известив, чтобы проведать Бригит, маленькую племянницу-сироту, дочку Фионна, отданную на воспитание Симу Маклахлену. Скорее бы ее увидеть – чудесную крепкую девочку с копной кудрявых светлых волос и очаровательной, чуть скошенной набок, как у всех даншенских Кемпбеллов, улыбкой. Странная девочка у него на руках такая же светловолосая, как Бригит, и, должно быть, того же возраста. Но до чего же можно довести ребенка! Слава богу, Сим Маклахлен с женой заботятся о Бригит, и она ни в чем не знает нужды. Дайрмид передал им крошку племянницу из рук в руки и вот уже несколько лет выделял воспитателям немалые деньги на ее содержание.

Девочка на руках у Дайрмида подняла голову.

– Ты король? – спросила она своим тоненьким голоском.

– Нет, милая, – улыбнулся Дайрмид детской наивности. – Короля шотландцев зовут Роберт Брюс.

– Я не об этом! Ты король чародеев? – переспросила девочка. – Я тоже дочка феи, но мои родители подкинули меня людям, забрав себе человеческое дитя.

Она сказала об этом спокойно, будничным тоном, словно речь шла о чем-то очевидном, не подлежащем сомнению.

Дайрмид остановился. А вдруг она говорит правду? В такую колдовскую ночь возможно все, что угодно! Он стал вглядываться в бледное, серьезное личико малышки, и ему показалось, что в ее глазах горит какой-то странный огонек. Да и голосок у нее тоненький, под стать скорее эльфу, чем человеку! Но почему она так доверчиво прижалась к нему своим худеньким тельцем, почему от нее пахнет, как от больного, немытого и неухоженного, но человеческого ребенка? Нет, никакая она не фея.

– Ты веришь в эти сказки?

– Вовсе это не сказки, меня подкинули феи – так сказала бабушка Мораг! – настаивала девочка.

– Тебе не стоило ее слушать, милая. Кто она такая?

– Она бабушка Симми.

– Ты имеешь в виду Сима Маклахлена?

Она кивнула, глядя на Дайрмида большими, казавшимися белесыми в мертвенном лунном свете глазами.

В сердце горца шевельнулось недоброе предчувствие, но он тотчас прогнал его. Найдя лошадь, он хотел поставить девочку на землю, однако малышка еще крепче обхватила его.

– Не надо! – испуганно вскрикнула она. – Я не могу ходить!

Пораженный ее признанием, Дайрмид выпрямился, не выпуская из рук хрупкое тельце. Так вот почему ее маленькие ножки показались ему такими вялыми!

– Ты не можешь ходить? – переспросил он. – Но почему? Ты ранена?

– Бабушка Мораг говорит, что я фея и на мне лежит проклятие. Она все знает, ведь она знахарка.

– Думаю, старая Мораг ошибается, – подавленно пробормотал Дайрмид.

– Но она сказала, что все будет хорошо, если я останусь там, на холме.

– Значит, это она бросила тебя там одну? – сердито прищурился Дайрмид.

Девочка кивнула.

– Бабушка Мораг велела мне дожидаться моих родичей – чародеев, – пояснила она. – И ты пришел – такой большой и сильный, не иначе как сам король!

Дайрмид нетерпеливо фыркнул.

– Выбрось эти глупости из головы! – воскликнул он.

– Нет-нет, я знаю, ты король чародеев! – проговорила девочка, вглядываясь в его лицо своими колдовскими глазами, и вдруг ее губы тронула озорная, чуть скошенная набок улыбка.

У Дайрмида упало сердце – так улыбались только даншенские Кемпбеллы. Неужели его племянница Бригит превратилась в это несчастное, еле живое существо? Нет, не может быть! Прочь, прочь ужасное подозрение, сходство – чистая случайность!

Он осторожно посадил найденыша на луку, сел в седло и, пустив лошадь шагом, погрузился в размышления. Кем бы ни была эта девочка, необходимо выяснить, кто бросил ее на произвол судьбы в холодную ветреную ночь. Дайрмид прекрасно знал горские поверья, согласно которым чародеи похищают у людей здоровых детей, оставляя вместо них свое проклятое потомство. В свою очередь, люди, заподозрив в ком-либо из детей подкинутого отпрыска фей, уносили его подальше от дома и оставляли на вершине холма в надежде, что потусторонняя родня заберет его к себе.