Такие отношения установились у нас к исходу первого месяца совместной работы. За это время она пришла к выводу, что, несмотря на мое военное прошлое, я не был слепым орудием колониализма. А даже если и был, то все же у меня имелись здравый смысл и какое-никакое чувство юмора. Поняв, что я не собираюсь подчинить своей власти ее деревню, она успокоилась и принялась поддразнивать и подкусывать меня при каждом удобном случае. Такими наши отношения и оставались на протяжении семи лет, и это мне нравилось.

Зная, что все требующиеся документы подготовлены и все насущные проблемы деревни решены, я поступил так, как поступил бы любой в моем положении: задремал. Добро пожаловать в грубый и суматошный мир мирового поверенного (простите за каламбур) колониальной деревни. Возможно, где-то принято вести себя по-другому, но если это так, то я не хочу об этом знать.

Я проснулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Савитри запирает шкафы, собираясь уходить. Помахав ей на прощание, я еще несколько минут посидел неподвижно, а затем оторвал задницу от стула и направился домой. По пути я случайно увидел констебля, идущего мне навстречу по другой стороне дороги. Я подошел и смачно поцеловал местного представителя правоохранительных структур в губы.

— Ты же знаешь, что мне не нравится, когда ты так поступаешь, — сказала Джейн, когда я оторвался от нее.

— Тебе не нравится, когда я тебя целую?

— Когда я нахожусь на работе — не нравится. Это подрывает мой авторитет.

Я улыбнулся, подумав, какое разочарование ждало бы любого злоумышленника, который, глядя на то, как Джейн — в прошлом офицер Специальных сил — целуется со своим мужем, решил бы, что она мягкий или нерешительный человек. Сокрушительный пинок под задницу мгновенно разубедил бы его в этом.

— Извини. Постараюсь впредь не подрывать твой авторитет.

— Спасибо, — серьезным тоном отозвалась Джейн. — Но я все равно шла к тебе, потому что ты мне так и не перезвонил.

— Сегодня я был чертовски занят, — соврал я.

— Савитри подробно рассказала мне о твоих занятиях, когда я звонила второй раз.

— Увы.

— Увы, — согласилась Джейн. Мы не спеша направились в сторону нашего дома.

— Ну а я хотела предупредить тебя, что завтра ты можешь рассчитывать на визит Гопала Бопарая, который вознамерился узнать, как устроено коммунальное хозяйство. Он снова напился до потери рассудка. И поругался с коровой.

— Плохая карма, — усмехнулся я.

— Корова, наверно, тоже так решила. Она боднула его в грудь и попыталась запихнуть в витрину магазина.

— Го сильно пострадал?

— Отделался царапинами, — успокоила меня Джейн. — Витрина выдавилась. Потому что была не стеклянная, а пластиковая. Не ломается, не бьется и не может порезать осколками.

— Это уже третий раз в этом году. С ним должен разбираться не я, а настоящий судья, наделенный правом казнить и миловать.

— Именно это я ему и сказала. Но он уже отбыл сорок дней принудительных работ в районной тюрьме, а у Шаши через две-три недели подходит срок. Какой ни есть, он принесет ей больше пользы, если будет рядом, а не в тюрьме.

— Ладно, — пообещал я, — выясню, что можно для него сделать.

— Как прошел день? — осведомилась Джейн. — Если не считать того, что ты хорошо выспался.

— Этот день прошел под знаком Ченджелпетов, — пожаловался я. — На сей раз с козлами и козами.

Так, болтая о событиях минувшего дня, мы с Джейн шли домой; таким было едва ли не каждое наше возвращение на маленькую ферму, которую мы устроили сразу за пределами деревенской земли. Свернув на ведущую к нам дорогу, мы столкнулись с нашей дочерью Зоей. Ее сопровождал Варвар, беспородный пес, который, как всегда, безумно обрадовался нам.

— Он угадал, что вы идете. — Зоя слегка запыхалась. — Рванул вам навстречу. Мне пришлось догонять его бегом.

— Приятно знать, что хоть кто-то без нас скучает, — отозвался я.

Джейн наклонилась и погладила Варвара, который изобразил настоящую бурю восторга. Я чмокнул Зою в щеку.

— К вам приехал гость, — сообщила дочь. — К вам обоим. Объявился у нас около часа назад. Приехал на флотере.

В округе флотеров не было ни у кого: для сельского хозяйства они крайне непрактичны и могли бы сгодиться разве что для пускания окружающим пыли в глаза, причем и в переносном, и в прямом смысле. К счастью, наши односельчане не имели склонности к такому поведению. Я взглянул на Джейн. Она пожала плечами, дескать, я никого не жду.

— И как же он представился? — спросил я.

— Он вообще не представился. Только сказал, что он — старый друг Джона. Я предложила ему позвонить тебе, а он ответил, что с удовольствием подождет.

— Ладно. Скажи хотя бы, как он выглядит, — попросил я.

— Молодой. Вроде как хорошенький.

— Я не думаю, что у меня есть знакомые хорошенькие парни. Ведь это больше по твоей части, юная дочь, верно?

Зоя возвела глаза к небу и ухмыльнулась с деланной язвительностью.

— Так точно, девяностолетний папаня. А вот если бы ты позволил мне договорить, то услышал бы одно слово, которое убедило меня, что ты и впрямь мог знать его. А я хотела сказать, что он не только хорошенький, но еще и зелененький.

Мы с Джейн снова переглянулись. Зеленая кожа была у солдат ССК; этот цвет ей придавал хлорофилл, поставлявший бойцам дополнительную энергию. И у Джейн, и у меня кожа некоторое время была зеленой. Впоследствии я вернул себе свой первоначальный цвет, и Джейн тоже разрешили выбрать более заурядную окраску кожи.

— Он не сказал, что ему нужно? — спросила Джейн.

— Не-а. Да я и не спрашивала. Я просто решила, что будет лучше выйти вам навстречу и предупредить. А его я оставила на крыльце.

— Наверно, сейчас он вынюхивает, что и где у нас лежит, — предположил я.

— Сомневаюсь, — возразила Зоя. — Я оставила Гикори и Дикори, чтобы они присматривали за ним.

Я усмехнулся.

— А это значит, что он с места не сойдет до твоего возвращения.

— Во-во, я точно так и подумала.

— Ты мудра не по годам, юная дочь, — сказал я.

— Кто-то же должен компенсировать твой маразм, девяностолетний папаня.

Она бегом устремилась обратно к дому. Варвар потрусил за ней.

— Никакого почтения, — пожаловался я Джейн. — Такого она могла набраться только от тебя, больше не от кого.

— Она же приемная, — парировала Джейн. — К тому же умник в нашей семье ты, а не я.

— Впрочем, все это мелочи. — Я взял ее под руку. — Пойдем. Я хочу посмотреть, сильно ли перепугался наш гость.

Гостя мы обнаружили сидящим на ступеньке крыльца под пристальным надзором двух наших молчаливых обинян. Я узнал его с первого взгляда.