Месть. Чистая месть.

Сладкая…

Прошли минута или две напряженного молчания, потом Роуз произнесла:

– Я имела в виду, что мужчины вроде тебя часто сваливают на секретарш то, что совсем не входит в их обязанности.

Лукас взглянул на нее, не выпуская нож из рук:

– В обязанности моего секретаря входит очень много. Гораздо больше, чем ты думаешь.

– Ну да. И хождение по магазинам.

– А что в этом такого?

Она оперлась руками о холодную гранитную столешницу. Ее кожа казалась еще бледнее на фоне блестящего черного камня.

– Как же ты научишься разбираться в продуктах? Или ты рассчитываешь, что твоя секретарша всегда будет этим заниматься?

Такой вариант Лукаса вполне устроил бы. Впрочем, возникни такая необходимость, все, что нужно, ему доставят через десять минут. Но только зачем, если он может прекрасно поужинать всего лишь в полуквартале отсюда? Да и в городе столько ресторанов, что ему целый год не пришлось бы ужинать дважды хотя бы в одном из них.

Роуз тряхнула головой:

– Возможно, мне стоило бы давать уроки твоей секретарше, а не тебе.

Так. Это уже смахивает на оскорбление.

– Ладно, – сказал Лукас. – Я сам схожу в магазин. Готовь список, и завтра к вечеру я все куплю.

Она улыбнулась:

– А что, если мы сделаем это вместе? Это будет частью урока. Я покажу тебе, как выбирать продукты и на что обращать внимание, когда покупаешь мясо.

Лукас кивнул, соглашаясь. Поход за продуктами… Вот это свидание! Но разве он приглашает ее на свидание? Его план – соблазнение. Нужно усыпить ее бдительность и затащить в постель. Потом, когда дело будет сделано, он сможет рассказать Дейву Клэнси, как хороша его сестренка в постели. И это станет такой местью, которая будет терзать Дейва до конца жизни.

– А когда ты закончишь шинковать шампиньоны, – не унималась Роуз, – я хочу, чтобы ты порезал вот эту петрушку.

Лукас нахмурился:

– Разве петрушка – это не украшение на тарелке, которое никто никогда не ест?

– Некоторые все же едят.

– Потрясающе, – пробормотал он, вернувшись к шампиньонам.

Роуз сняла с полки несколько тарелок, достала бокалы, открыла холодильник и вытащила оттуда сметану, сыр и масло – то, что она привезла для сегодняшнего занятия.

Несколько минут они работали молча. Но когда она включила радио, и из колонок зазвучал тихий джаз, Лукас встревожился.

Ему действительно было хорошо с ней.

А это в его планы не входило.

* * *

– Итак, – чуть позже спросила Роуз, – что скажешь?

Они сидели за круглым стеклянным столом, установленным в эркере. В саду горели огни подсветки, образовывая зеленые круги вокруг аккуратных клумб. Сад был не очень большой, но даже при таком освещении легко было представить, как чудесно он выглядит днем.

Роуз обычно никогда не ужинала после занятий со своими учениками, но Лукас был настойчив, а она заметила, что ей на самом деле не хочется уходить. Может, это была не самая лучшая идея, но Роуз уступила. Странно, но она почему-то всегда уступала Лукасу Кингу. Почему, она не знала. Тем не менее…

Тем не менее после двух часов, проведенных рядом с ним в этой чудесной кухне, Роуз по-прежнему не могла утверждать, что теперь она знает Лукаса Кинга лучше, чем прежде. О да, он был вполне по-дружески настроен, несмотря на некоторую отстраненность, которую она сразу почувствовала.

Но ведь Лукас всегда был замкнутым. Возможно, именно это и привлекало ее. В семье Роуз все мужчины были очень несдержанны и разговорчивы. К тому же по их лицам было легко догадаться, что они имеют в виду.

Встреча с Лукасом была словно столкновение с неизведанным. Его синие глаза скрывали тайны, непроницаемое выражение лица заставляло вглядеться в него пристальнее, а спокойная задумчивость говорила об уверенности в себе.

– Тебе штрафное очко, – заявил он, щелкнув пальцами перед ее носом.

Роуз вздрогнула и вернулась к реальности:

– Извини. Что?

– Ты отключилась. Что тому виной – не слишком увлекательная беседа или подгоревшая куриная грудка?

Она рассмеялась.

– Цыпленок лишь слегка подгорел, – сказала она, посмотрев на подрумянившийся кусочек у себя на тарелке. – Совсем неплохо для первого раза.

– Значит, это наша беседа навеяла на тебя сон?

– Нет. – Роуз лакомилась шампиньонами, запеченными с сыром. – Разве что некоторый ее недостаток. За последний час ты произнес всего лишь несколько слов.

Лукас пожал плечами:

– Приготовление пищи требует сосредоточенности.

– Значит, дело только в этом?

– А в чем же еще?

– Ну, не знаю, – улыбнулась Роуз, отпивая глоток «шардоне». – Может, ты жалеешь, что нанял меня? Поскольку вы с Дейвом расстались, я не понимаю, как тебе могла прийти в голову такая идея.

На мгновение лицо Лукаса напряглось, и опять Роуз нестерпимо захотелось узнать, что же произошло между этими двумя людьми. В один прекрасный день их дружба прекратилась. Лукас перестал появляться в их доме, а Дейв отказывался говорить об этом. И за два года ничего не изменилось. Ни один из них по-прежнему не желал удовлетворить ее любопытство.

– Дейв не имеет к этому никакого отношения, – пробормотал Лукас. – Ты даешь уроки. Я хочу научиться готовить. Конец истории.

– Как скажешь.

Роуз не поверила ему. Конечно, то, что он увидел ее у соседнего дома, – чистая случайность. Но что заставило Лукаса попросить об уроках? Что заставило его заговорить с сестрой человека, с которым он не общается уже два года? Наверняка здесь было что-то еще, и она собиралась докопаться до этого, но сейчас…

– Ну и что ты скажешь о шампиньонах с сыром? – поинтересовалась Роуз.

Он улыбнулся и, подцепив вилкой изрядную порцию, отправил в рот.

– Скажу, что с хорошей порцией сметаны и сыра съедобно все. Даже плесень с петрушкой.

– Милый комплимент, – усмехнулась она. – И все же ты должен признать, что первое блюдо, которое ты приготовил, получилось совсем неплохо.

– Лучше, чем у Кати Робертсон?

– Ну почему мужчины постоянно хотят соревноваться?

– Такова их природа. Итак?

– Я не люблю сравнивать моих учеников, но у тебя действительно получилось лучше. Кати так сильно пережарила лук, что мне пришлось выбросить любимую сковородку.

Лукас пожал плечами:

– Надеюсь, она не забыла телефон ближайшей пиццерии.

Роуз расхохоталась: