– Слушай, ты помнишь, в кооперативе «Славинка» выкопали скелет?

– Помню. Желтая пресса билась в истерике. И больше всего мне у них нравятся заголовки. Все – сплошной шок, и все шокированы до поросячьего визга. И что?

– Это ее дача.

Алик присвистнул.

– Ничего себе подарочек. Думаешь, это убийство?

– А что еще? Кто-то же ее закопал.

– Мой знакомый из прокуратуры рассказывал, что в костях нашли морфин. Может, передоз?

– Может, да, а может, нет. Даже если передоз… кто-то же был рядом, постарался обрубить концы.

– Говорят, она пролежала в земле лет двадцать-двадцать пять. А эта твоя школьная подруга ничего не помнит? Может, родственница?

Шибаев некоторое время внимательно рассматривал Алика. Потом сказал:

– Ага, тетя. Приехала в гости и скоропостижно скончалась. Ты и в суде с такими версиями выступаешь?

– А чего ей надо?

– Жалко, говорит, хочет похоронить по-человечески. Может, эту женщину до сих пор родные ищут.

– А твоя знакомая при чем? Говорят, дело открыли…

– Как открыли, так и закроют. Старый труп, тут с новыми разобраться бы. Ужин скоро?

– Ой! – опомнился Алик и убежал на кухню. – Она красивая? – спросил он уже за столом.

По «морскому» закону, который действовал у них в коммуне, ужин готовили по очереди. Кто готовил – тот не накрывал на стол и не мыл посуду. И наоборот. Почему это называлось «морским» законом, история умалчивала. Так говорили в семье адвоката Дрючина, где отродясь не было никаких матросов. Сегодня накрывал на стол Шибаев и по рассеянности забыл положить вилки, за что Алик строго ему попенял.

Вообще-то у Алика есть своя квартира, но приходя в гости к приятелю и общаясь за полночь, он иногда оставался ночевать. В шибаевском стенном шкафу имеется даже специальная полка, где хранятся его пижама, пара чистых рубашек и носки. Бывшая супруга Шибаева Вера пыталась поломать мужское единение – нечего, мол, тут ошиваться, пусть спит дома, то ли из ревности – Алик ей никогда не нравился, – то ли в силу командирских замашек, но Александр пресек ее попытки резонным: «Мужа своего учи!», и она отстала. Но это все в прошлом – Вера к Шибаеву больше не приходит и котлет не жарит. И перестала рассказывать общим знакомым, что он без нее не сегодня завтра пропадет, не ест, не пьет, в результате чего похудел, и вообще! Последнее обстоятельство очень радовало Алика, который ее побаивался. Хотя и уважал. «Надежный тыл, – говорил он про бывшую жену друга, – но так и тянет от ее сентенций повеситься!»

Спартанское меню друзей не блистало разнообразием. Жареная или вареная картошка, отбивные из полуфабрикатов, помидоры, без которых Алик не мог жить, а Шибаев ел, потому что стояли на столе. Хлеб. Водка или пиво. И роскошь человеческого общения на разные темы, как уже было упомянуто. Темы ограничивались в основном политикой, женщинами и профессиональными достижениями. Женщинами в большей степени, причем здесь выступал, как правило, один Алик.

– Красивая, – ответил Шибаев. – Мы с ней сидели за одной партой.

– Замужем?

– Замужем.

– Как зовут?

– Кристина. – Шибаев невольно улыбнулся.

– Кристина, – повторил Алик. – Красиво! Первая любовь?

Шибаев задумался и не ответил. Жевал сосредоточенно. Алик разлил водку, поднял стакан:

– За любовь!

Тост не вызвал протестов со стороны Александра, и они выпили. Алик откусил от помидора, забрызгал соком рубашку, чертыхнулся и спросил:

– И как ты? Ничего в душе не шевельнулось?

Шибаев пожал плечами.

– У тебя от одноклассников сильно шевелится? – И после паузы добавил: – Ты не можешь его порезать?

– При чем здесь я? Я же вижу, что ты не в себе! Я не люблю резаных помидоров! Пока порежешь, вся кухня будет в томате, сто раз повторял!

– Я сказал – порезать, а не молотком бить.

– Очень остроумно!

Шибаев скользнул взглядом по его испоганенной рубашке, но промолчал.

– Кроме того, в целом больше витаминов, – сказал Алик. – И вообще я люблю спелые. Так что у вас с ней было?

– Ну, что… посидели, поговорили, вспомнили ребят.

– Где?

– В «Белой сове».

– И все?

– Съездили на дачу, посмотрели на яму.

– Ее что, до сих пор не засыпали? – удивился Алик. – Некому?

– Кристина говорит, до сих пор не разрешали. Кстати, тебе дача не нужна? Она отдаст задешево. Дом большой, кирпичный, участок, не то что твоя сторожка на Магистерском.

– Зато в моей нет скелетов!

– Еще неизвестно!

– Главное – не копать. Я даже червей с собой привожу, чтоб не копать. И что ты думаешь делать?

– Похожу, поспрашиваю. Должно же быть хоть что-то.

– Это военный кооператив.

– Сейчас уже нет.

– Я хочу сказать, что они все друг друга знали. Узкий круг. Что такое двадцать пять лет? Даже тридцать? Ее могли видеть, не с улицы же труп принесли. Пахнет семейным преступлением, поверь моему чутью. Нужно покопаться в семье.

Шибаев снова внимательно посмотрел на Алика и кивнул:

– Покопаемся. Пока известно только то, что женщина была на даче, умерла по неизвестной причине, в останках нашли морфин. Кто-то зарыл труп. Никто ничего не видел, никто ее не искал. Если пропадает член семьи, то обычно ищут, шум поднимают…

– Удивительно, что никто не заметил свежую землю… – глубокомысленно заметил Алик.

– Может, там была клумба. Или дерном прикрыли. Не знаю. Сейчас там малинник метра под два высотой. Не исключено, что и тогда был. Кристина говорит, хотела посадить сирень, чтобы отрезать малину, которая… пустопорожняя.

– Какая? – не понял Алик.

– Пустопорожняя. Кустов много, а ягод почти нет. А вырубить жалко.

– Ага. Клумба, значит, или малинник. Малинник даже лучше. Жертву привезли туда и убили. Привез хозяин дачи, у которого, естественно, были ключи. Возможно, это «ночная бабочка». Торчали оба, умерла она одна. С непривычки или от передоза. Он испугался и закопал!

– Ключи не обязательно, возможно, сумели открыть окно или было не закрыто. А потом, какой дурак зароет труп чуть не посреди участка, если можно в саду, подальше от дома, там такие заросли, век не нашли бы. Или в лесу, тоже недалеко. Вряд ли хозяин.

– Может, растерялись? Или действительно чужой. А кроме того… в лесу опасно! Могут найти, а на участок никто не сунется. Право частной собственности.

– Резонно. Видишь, уже родилась хорошая версия, – сказал Шибаев. – Случайная женщина, возможно, *censored*тка, морфин, передозировка. Причем привел ее не хозяин, он спрятал бы труп получше. Оба влезли в открытое окно. Оба… или сколько их там было.