К его услугам острый слух Воркен и способность Сима далеко учуять зверей, и поэтому Кинкару не нужно было сторожить. Его друзья не покинут костер и оба сумеют вовремя предупредить об опасности. Конечно, главная опасность исходит от бродячих разбойников, а не от зверей или летающих существ. Гигантские са-морды высот не охотятся по ночам, а суард, достаточно крупный, чтобы представлять угрозу, побоится приблизиться к огню.

Кинкар нарезал добычу Воркен, насадил куски на заостренный прут, чтобы поджарить их. В седельном мешке он нашел жесткие путевые лепешки, которые способны продержать человека много дней на ногах в лишенной пищи пустыне. Реген опытный воин, и теперь, когда у Кинкара появилось время проверить содержимое сумок, он оценил предусмотрительность и опыт, с которыми их упаковали. Пища в наиболее концентрированной форме, какая известна охотникам, рыболовная леска с крючками, одеяло из шкуры брага, его водоотталкивающая поверхность способна предохранить от сырости даже в худшую бурю, небольшой набор инструментов для починки упряжи и оружия и наконец — маленький, заботливо перевязанный сверток из прочной кожи. Кинкар с любопытством ощупал его. Судя по тщательности, с какой его завернули, там должно быть что-то очень ценное. Но, развернув сверток, Кинкар удивился. Он уверен, что раньше такого никогда не видел. Овальный камень, тускло-зеленый, гладкий, словно стал таким под воздействием бесчисленных лет в воде, а не отшлифован руками человека. Но в узком конце отверстие, а сквозь него пропущена металлическая цепочка. Очевидно, камень нужно носить на шее.

Кинкар осторожно высвободил камень из обертки и взял в руку. И тут же чуть не выронил: коснувшись его кожи, камень слабо засветился и стал ощутимо теплым, как будто обладал собственной жизнью. Кинкар затаил дыхание, зажав камень в кулак.

— Лор, Лой, Лис, — прошептал он почтительно, и ему показалось, что от одного произношения этих Имен камень еще больше потеплел.

Но как Реген.., или это наследство Вурда? Никто в крепости Стир и не подозревал, что в ее стенах находится Связь. Кинкара поразило это последнее проявление веры в него Вурда. Джорд может получить Стир, но не станет хранителем Связи. Это долг Кинкара! Доверие.., и, может быть, однажды… Он ошеломленно смотрел на огонь. Однажды.., если он окажется достоин.., если докажет, что не зря Вурд понадеялся на него.., когда-нибудь он использует власть Связи! По-детски удивленными глазами Кинкар разглядывал камень, стараясь представить себе, на какие чудеса тот способен. Ни один человек не может им воспользоваться, пока его не тронет сама живущая в камне сила. Но сейчас Кинкару было достаточно того, что он — хранитель Связи.

Дрожащими пальцами он надел цепочку на шею, спрятал камень на груди под грубой кожей куртки, кольчуги и плаща. И ему казалось, что в руке сохранилось тепло камня. Подняв пальцы, чтобы посмотреть на них, он ощутил тонкий острый запах. Воркен испустила резкий крик, повернула большую голову и обнюхала его пальцы; Сим тоже поднял голову, как будто и ларнга привлекло излучение камня.

Великая честь — быть хранителем, но и большая опасность. Связь обладает двумя типами волшебства: одно в пользу человека, другое против него. И немало есть таких, кто готов пронзить Кинкара мечом, чтобы завладеть сокровищем — если только заподозрит его существование. В одном небольшом камне Реген передал ему и помощь, и опасность, но Кинкар принял это с радостью.

Не беспокоясь, зная, что на предупреждение Воркен можно полагаться, он лег на плащ, укрылся одеялом, чтобы проспать часы темноты. И проснулся после тревожного сна от щелканья. Теплым комком на груди лежала Воркен. На фоне гаснущих углей костра он видел, как ее темная голова поворачивается из стороны в сторону. Когда он пошевелился и Воркен поняла, что он проснулся, она с помощью когтей взобралась на скалу, готовая спрыгнуть с высоты и устремиться в бой. Ее способ обороны — всегда нападение, нацеленное на голову и глаза врага.

Когда она заняла место на верху скалы, Кинкар нащупал рукоять меча. Сима не слышно. Значит, острый слух Воркен дает ему достаточно времени для подготовки. То, о чем она предупреждает, должно быть, еще далеко внизу. Огонь почти погас, и Кинкар не пытался снова разжечь его. Чувства, натренированные в долгих путешествиях по пустыне, говорили ему, что рассвет близок.

Он не выходил из расселины, в которой провел ночь. Воркен со своего поста продолжала посылать негромкое предупреждение. Но так как она не поднялась в воздух, Кинкар был уверен, что тот, кто ее встревожил, не приближается. Воркен отлично видит ночью, и теперь противник ей тоже виден. Небо посерело. Кинкар различал окружающие скалы. Он оседлал Сима, прикрепил седельные сумки, но, выбираясь из расселины, не стал садиться верхом. Воркен поднялась в воздух. Когти Сима цеплялись за камень, но через несколько футов началась тропа, и они двигались дальше по толстому слою пыли. Кинкар принялся жевать дорожную лепешку, отдав большую часть Симу. Этим ограничится их завтрак, пока они не окажутся в безопасности.

После крутого спуска тропа вывела к краю еще более крутого откоса. Кинкар не стал спускаться дальше. Присев, он резко дернул вниз голову Сима, надеясь, что их не заметила группа внизу.

Первая мысль — что он наткнулся на торговый караван — тут же исчезла, когда он оглядел лагерь. Шесть ларнгов, все верховые, ни одного вьючного. И шесть всадников на берегу небольшого ручья с обледеневшими закраинами. Ларнги истощены долгим переходом, бока у них худые, сквозь кожу торчат кости, шерсть холодного времени года висит клочьями, словно животным приходилось пробираться сквозь колючий кустарник.

Но Кинкара удивили всадники. Из шести всадников — три женщины, причем одна совсем еще девочка. Женщины в пустыне! Конечно, разбойники грабят владения и уводят женщин в свои лагеря. Но это явно не пленницы, а их дорожные плащи их тонкой шерсти тити, такие носят Дочери владения. Они в хороших отношениях с мужчинами, разговаривают высокими голосами спокойно, как с братьями по клану.

Что здесь делает эта группа? Они не на дневной охоте: на каждом ларнге дорожные сумки, набитые так, что вот-вот лопнут по швам. Кинкару хотелось увидеть их лица, но у каждой на лице обычная дорожная маска под тюрбаном с вуалью. На мгновение у него появилось нелепое предположение… В этой пустыне звездные повелители приказали собраться своим людям. Но невозможно не заметить белой кожи ближайшего воина. Он гортианин, а не существо из космоса.

И пока он колебался, раздумывая, не стоит ли их окрикнуть, послышался сдавленный крик Воркен, а затем глубокий гул ручного барабана.

Люди внизу вскочили, словно их дернули за веревочки. Воины бросили женщин на седла ждущих ларнгов, и они в сопровождении одного мужчины поскакали: две оставшихся воина одной рукой натянули поводья, в другой держали обнаженные мечи. Раздался топот, и из кустов выскочил боевой ларнг. Кинкар, уже верхом на Симе, задержался, разглядывая новоприбывшего.

Ларнг гигантский; он должен быть таким, потому что сидящий на нем всадник тоже гигант. Его широкие плечи покрыты серебристым плащом, который блестит на свету раннего утра. Двое оставшихся воинов встали по обе его стороны, и все теперь ждали нападения.