Ноги у нее тряслись так, что она едва могла стоять. Она сделала это! Колт Гаррет готов жениться на ней, а у нее, наконец, появятся дети, которых можно любить, и место, которое она сможет назвать своим.

Малыш что-то нежно мяукнул ей в ухо, напоминая, что он — самая важная часть этой сделки. Прижав головку к плечу, Кэти баюкала его до тех пор, пока он, наконец, не заснул. Он был такой маленький, беспомощный и беззащитный, что волна жалости захлестнула ее.

— Извини, малыш, что я использовала тебя таким образом. Обещаю, что буду хорошей нянькой.

— Подойдите сюда, мисс Кэти, — растягивая слова, произнес Колт и протянул ей документ. «Я, Колт Р. Гаррет, обещаю жениться на вас в течение одного месяца, начиная с сегодняшнего дня, в случае, если Эван Паркер все еще будет находиться под моей опекой». Так?

— Кажется, все в порядке, — она осторожно сложила бумагу и спрятала ее в сумочку. — Месяц — достаточный срок, чтобы мы могли подготовиться к свадьбе.

Колт решил, что его голова сейчас лопнет.

— Постойте! Я не соглашался на свадьбу!

— Об этом сказано в бумаге, которая лежит в моей сумочке.

— В ней сказано о женитьбе, а не о свадьбе. — Ему в голову вдруг пришла еще одна мысль. Колт обеими руками стиснул виски. Во что он влип!

Он же понял, что эта женщина полоумная, еще, когда она только заговорила о женитьбе. Теперь ей потребовалась свадьба…

Кэти бросила на него укоризненный взгляд:

— Вы представляете себе женитьбу без свадьбы?

— Да, представляю. Многие пары так поступают. Мировой судья прямо в здании суда окрутит нас за пару минут. Без всякой суеты, без всяких хлопот.

Кэти переложила ребенка на другое плечо и рассеянно погладила его по спинке таким поистине материнским жестом, что Колт сдался. Он отвел глаза и попытался сосредоточиться.

Но это же будет не настоящая женитьба, уговаривал он себя.

— Этот вопрос мы уже обсуждали, — отозвалась она и так посмотрела на него огромными серыми глазами, что он готов был согласиться со всем, что бы она ни сказала. — Но Реттлснейк — небольшой город. Если до банков дойдет, что брак фиктивный, они могут подумать, что имущественный залог — тоже фиктивный. Я не могу терять шанс на ссуду.

Сдаваясь, он поднял руки:

— Ладно! Действуйте, как знаете.

Собственно, чего он боится? Эту свадьбу он никогда не допустит, пусть планирует все, что ее душе угодно. Она будет здесь, пока не найдется мать Эвана, а уж об этом он позаботится. У него нет ни малейшего желания отказываться от своей холостяцкой жизни.

К полудню того же дня Кэти переехала на ранчо.

— Это все, что у вас есть? — спросил Куки, заглянув в багажник ее допотопной зеленой «тойоты». Он выскочил из дверей в ту же минуту, как она подъехала, и предложил свою помощь.

Когда старый кок впервые открыл перед ней дверь, Кэти, увидев его, безумно испугалась. Сейчас она не знала, смеяться или плакать: человек искал разные поводы, чтобы быть ей полезным.

— Я путешествую налегке, — ответила Кэти.

Когда живешь под опекой приемных родителей, нет ни времени, ни места для коллекционирования вещей. Она с ранних лет научилась не цепляться за имущество.

Цезарь, кот Кэти, утомленный поездкой, обиженно прошествовал в дом подобно особе королевской крови. Куки бросил на него удивленный взгляд:

— Хозяин знает, что у вас кот?

— А что? Какая-нибудь проблема? — Холеный серый кот аристократического вида долгие годы был ее товарищем.

— Хозяин ненавидит кошек.

— О господи, — она остановилась.

— Ладно, не беспокойтесь. — Могучая рука неловко погладила ее по плечу. — Просто держите эту тварь, чтоб она не болталась под ногами, и все будет прекрасно. Тем более, что Колт чаще отсутствует, чем бывает дома.

— Хорошо, — неуверенно пробормотала молодая женщина и последовала за Куки. Она не могла сердить Колта, но Цезарь составлял всю ее семью.

— Хозяин посчитал, что вы захотите расположиться поближе к ребенку. — Куки остановился в конце длинного холла, где начиналась череда спален, опустил коробки на пол и толкнул дверь из золотистого дуба.

Кэти вошла в прекрасно обставленную комнату в спокойных зеленых тонах. Мебель из того же золотистого дуба блестела, на столе возле кровати приветливо красовался букет весенних цветов, там же лежали несколько журналов и Библия. Цезарь тут же прыгнул на толстое стеганое одеяло, покрутился и улегся. По его желтым глазам было видно, что никаких возражений он не примет.

— Ох, мистер Куки, как все красиво! — Бросив багаж, Кэти подошла к букету.

Переведя взгляд с кота на Кэти, повар сказал:

— Я говорил хозяину, что вам понравятся его цветы. И я не мистер Куки. Все просто называют меня старина Куки. — Старик был искренне доволен комплиментом.

При упоминании Колта во рту у Кэти пересохло. Он не вышел встречать ее, когда она приехала, и это было странно. Конечно, он должен заниматься ранчо. И все же теперь, когда прошло какое-то время, ей хотелось бы понять, что он думает по поводу их договора.

— А где ваш хозяин?

— Решил немного поспать. С тех пор, как вы убаюкали малыша, Колт начал хотя бы немного спать.

— Да, он выглядел уставшим.

— Были моменты, когда парень не ложился спать сутками напролет, он тогда еще участвовал в родео. Ездил весь день, скакал всю ночь. — Старик хихикнул и поскреб небритый подбородок. — Но этот мальчишка заставил его попыхтеть.

Кэти усмехнулась. Неужели Колт мог допустить, чтобы кто-то взял над ним верх? По ее мнению, он был неукротим.

— А где комната ребенка?

— Дальше, следующая дверь. Устраивайтесь как дома, мисс Кэти, а у меня пироги в духовке, — он исчез за дверью, но тут же появился снова. — Вы, какие пироги любите?

— Яблочные.

— Черт возьми! Я знал, что вам понравится! Как раз яблочные.

Когда кок скрылся за дверью, Кэти улыбнулась: она уловила аромат яблок и корицы.

Хотя Кэти хотелось разложить вещи и пойти осмотреть просторный фермерский дом, все-таки первая ее мысль была об Эване. Несколько часов назад он с довольным видом заснул на руках у Колта. Но пустой животик вот-вот должен разбудить его.

В конце холла вместо одной двери Кэти обнаружила две. Не зная, какая из них ведет в детскую, она тихонько толкнула правую.

Посреди огромной комнаты стояла королевских размеров кровать. Поперек толстого черного стеганого одеяла раскинулся ее хозяин, Колт Гаррет собственной персоной. Кэти, как приклеенная застыла на месте.

Во сне он был так же великолепен. Одна рука, заброшенная за голову, запуталась в темных волосах, вокруг глаз скопились усталые морщинки, рот был слегка приоткрыт, чувственные губы приглашали к поцелую. Кэти глаз не могла оторвать от этих губ.