Крестьянское движение в Поволжье, несмотря на элементы организованности, по своей природе все же оставалось стихийным, обреченным на неравное противоборство с мощной государственной машиной. В конечном итоге, так же как и повсюду, сила оказалась на стороне государства, имевшего техническое превосходство и более эффективную военную организацию.

Л.Д. Троцкий был хорошо осведомлен о причинах крестьянских восстаний в Поволжье и внес в конце февраля 1920 г. в ЦК РКП(б) предложения по изменению продовольственной и земельной политики. Указал на факт, что вся политика Советской власти «направлена против многолошадных, многопосевных крестьян (кулаков), продовольственная политика построена на отобрании излишков (сверх потребительной нормы). Это толкает крестьянина к обработке земли лишь в размерах потребности своей семьи. В частности, декрет относительно изъятия третьей коровы, как излишней, на деле приводит к тайному убою коров, к спекулятивной распродаже мяса и к разрушению молочного хозяйства. В то же время полупролетарские и даже пролетарские элементы городов оседают в деревне, где заводят свои продовольственные хозяйства. Промышленность теряет рабочую силу, земледелие эволюционизирует в сторону увеличения числа самодовлеющих продовольственных хозяйств. Этим самым подрывается основа продовольственной политики, построенной на извлечении излишков. Если нынешний продовольственный год показывает значительный успех заготовок по сравнению с прошлым, то это нужно отнести за счет расширения территории и некоторого улучшения продовольственного аппарата. В общем же продовольственные ресурсы грозят иссякнуть, против чего не может помочь никакое усовершенствование реквизиционного аппарата. Бороться против таких тенденций хозяйственной деградации возможно следующими методами:

1. Заменив изъятие излишков известным процентным отчислением (своего рода подоходный прогрессивный натуральный налог), с таким расчетом, чтобы более крупная запашка или лучшая обработка представляла все же выгоду.

2. Установив большее соответствие между выдачей крестьянам продуктов промышленности и количеством ссыпанного ими хлеба не только по волостям и селам, но и по крестьянским дворам.

Привлечение к этому местных промышленных предприятий. Частичная расплата с крестьянами за доставляемое ими сырье, топливо и продовольствие продуктами промышленных предприятий.

3. Дополнив принудительную разверстку по ссыпке принудительной разверсткой по запашке и вообще обработке.

4. Поставив более широко, более правильно и деловито советские хозяйства.

Первые два пункта означают некоторое ослабление нажима на кулака: мы его держим в известных пределах, но не изводим на степень крестьянина, ведущего продовольственное хозяйство.

Последние два пункта означают, наоборот, усиление тенденции в сторону коллективизации сельского хозяйства.

Между этими мерами, однако, нет противоречия. Усиливая советские хозяйства и общественную обработку земли по разверстке, мы более осторожно относимся к крестьянским верхам до тех пор, пока не сможем центр тяжести продовольственной политики перенести на совхозы и общественную запашку.

В богатых земледельческих районах (Сибирь, Дон, Украина) необходимо выдвинуть политику, определяемую первыми двумя пунктами.

В центральных губерниях возможно преобладание политики второго порядка.

Во всяком случае, очевидно, что нынешняя политика уравнительной реквизиции по продовольственным нормам, круговой поруки при ссыпке и уравнительного распределения продуктов промышленности направлена на понижение земледелия, на распыление промышленного пролетариата и грозит окончательно подорвать хозяйственную жизнь страны {21: 543—544}.

В этих предложениях Л.Д. Троцкого видны элементы будущей новой экономической политики, которая начнет осуществляться только через год после мощного крестьянского восстания на Тамбовщине под руководством А.С. Антонова, длившегося целый год и ставшего кульминацией крестьянского движения в 1918—1922 гг. Для сравнения: «чапанная война» длилась две недели, а «вилочное движение» — чуть больше месяца.

Трагические уроки повстанческого движения в Поволжье весной 1920 г. не были учтены большевистским руководством. В результате этого в регионе, так же как и по всей стране, на протяжении 1920—1921 гг. не затихала стихия крестьянских восстаний.

Источники и примечания:

1. Крестьянское движение в Поволжье. 1919—1922 гг.: Документы и материалы / Под ред. В. Данилова и Т. Шанина. М., 2002.

2. Кабанов В.В. Крестьянское хозяйство в условиях военного коммунизма. М., 1988.

3. Декреты Советской власти; Т. 3. М., 1961.

4. ГАРФ. Ф. Р-393. Оп. 11. Д. 80. Л. 103—103 об.

5. ГАРФ. Ф. Р-393. Оп. 13. Д. 580. Л. 115.

6. ГАРФ. Ф. Р-393. Оп. 10. Д. 84. Л. 5.

7. Известия Симбирского губернского совета рабочих и крестьянских депутатов. 14 марта 1919 г. № 57.

8. РГВА. Ф. 106. Оп. 7. Д. 13. Л. 78.

9. РГВА. Ф. 184. Оп. 9. Д. 5. Л. 47—47 об.

10. РГВА. Ф. 106. Оп. 7. Д. 13. Л. 104 и об.

11. ГАРФ. Ф. Р-1235. Оп. 94. Д. 64. Л. 73—76 об.

12. ГАРФ. Ф. Р-1235. Оп. 94. Д. 64. Л. 86.

13. РГВА. Ф. 106. Оп. 7. Д. 13. Л. 64—66.

14. ГАРФ. Ф. Р-1235. Оп. 94. Д. 64. Л. 86.

15. Гурьев Н. Чапанная война. Сызрань, 1924.

16. РГВА. Ф. 106. Оп. 7. Д. 13. Л. 64—66.

17. ГАРФ. Ф. Р-130. Оп. 4. Д. 412. Л. 9—9 об.

18. РГВА. Ф. 42. Оп. 1. Д. 1884. Л. 56.

19. РГВА. Ф. 42. Оп. 1. Д. 1884. Л. 9.

20. Ленин В.И. Полн. собр. соч.

21. Троцкий Л. Сочинения. Т. 17. Советская республика и капиталистический мир / Часть II. Гражданская война. М.—Л., 1926.

Повстанческое движение в Поволжье и уральских степях под руководством Василия Серова зародилось в 1920 г. В июле 1920 г. на территории Самарской и Саратовской губерний началось неординарное событие, получившее широкий резонанс в стране (сапожковщина) и вызвавшее серьезную озабоченность большевистского руководства — второй случай выступления крупного воинского соединения в Красной армии (после мятежа Ф. Миронова). 13 июля 1920 г. восстали войсковые части 2-й Туркестанской кавалерийской дивизии, расположенной в 15 верстах восточнее г. Бузулука (7-й и 8-й кавалерийские полки и конная батарея — всего около 600 сабель и 600 штыков при четырех орудиях). Кадровую основу Туркестанской кавалерийской дивизии составляли преимущественно уральские и астраханские казаки, а также казаки и крестьяне — уроженцы Новоузенского уезда Саратовской губернии и Пугачевского уезда Самарской губернии[18].