– Есть индивидуальные танцы, в которых участвуют девушки, не обязательно мотыльки, могут быть из лицедеев. Так вот их склонять к постели нельзя. Все услуги можешь обговорить с барменом или он пригласит ту, которая знает. Наверху есть кабинки для уединения, на третьем этаже комнаты.

– Продумано тут все.

– Ты определился куда тебе интересно попасть?

– Я, пожалуй, огляжусь.

– Если, что я на третьем этаже.

– К мотылькам?

– К ним, хочется мне очень понять, что же это за качели такие.

Академия. Кабинет ректора. Следующий день.

В кабинете находилось всего четыре человека. Что удивительно хозяин кабинета отсутствовал. Но находившихся тут это не смущало, они вели свою беседу.

– хм, а скажите мне, лер Тримс, Адори, куда же это вы ходили вчера вечером?

– Гх-ка. О чем это вы лер Давидус?

– Ну, как же, мне вот точно доложили, что вы посещали Салун.

– Ну, ладно Грегори! Но ты-то Тримс, ты ж мой друг! И не позвал? – воскликнул тут же Лемиус.

– Ну, как-то не догадался – стушевался мастер

– Ладно бы не догадался, ты ж нашего правильного взял. Вот не ожидал я от тебя такой подлянки.

– А в чем собственно дело? – Давидус удивила реакция Лемиуса.

– Скажите, Давидус. А вы знаете чем их так привлек этот Салун?

– Мотыльками? Осторожно уточнил глава разведки.

– Права слово, Давидус, очень приятно знать, что не во всем вы осведомлены. – зашел в это время в кабинет ректор.

– Не понимаю…

– Этот Салун уже на слуху почти у каждого горожанина. Заведение произвело неизгладимое впечатление на всех, кто там был. А там еще в охране наши студенты. И вы Давидус не поинтересовались чем же оно так привлекает? – удивился Лемиус.

– Да, как-то не вдавался в суть.

– Знаете, мне кажется надо бы проверить что там и как. – тихо, боясь, что его застыдят высказался ректор.

– А? Э-э? О-о! – Давидус.

Трущобы. Антон Казанцев.

Новость о том, что мы вступились за мотылька, облетела трущобы за считанные часы. На нас смотрели с восхищением – девушки и со злобой – весь криминал. Сразу нас убивать не стали. Но времена настали веселые. Пришлось под плащ одевать кольчугу и вооружаться кистенем. Арбалет так же носил с собой.

Финансы позволяли нанять пару студентов в зачет практики, что я и сделал. Тарик тоже вооружился, а те два увальня, что ходили со мной вначале резко заболели. Бывает. Мы все так же ходили по району, приходили на места преступлений, опрашивали свидетелей и старались поймать преступников, ведя протоколы и записи.

Я пытался находить улики или строил логические цепочки. Чаще всего удавалось поймать тех, кого видели. А видели тех, кто занимался обычным гоп-стопом. Это если после этого гоп-стопа выживали. Как правило чаще были трупы. Приходилось заниматься опросами, магией я еще так не владел, чтоб понять кто и что. Брал камень правды и ходил опрашивал тех, кто мог быть виновен.

Не сразу, но схема давала плоды. Мы не арестовывали тех, кто не совершал то или иное преступление, хоть было понятно, что он не безгрешен. Нет, мы действовали в рамках закона, если доказано – в тюрьму, нет – свободен. И пусть приговор выносили сразу, но камень правды помогал. Хотя побегать и поискать приходилось.

Народ в моем район стал более смелым. Стали сами приходить и рассказывать о кражах, зная, что может не помогу, но буду пытаться. Ранее не было и такого. А тем, кому действительно помогал находить украденные вещи были в шоке. Постепенно, преступники отстали от мотыльков. За изнасилование наказание было одно, сначала одна камера, потом рудники. Это многих стало отпугивать. Но некоторых и обозлило, появлялись жертвы. Если удавалось понять кто это делал – появлялись жертвы при задержании.

Но все равно, район потихоньку отчищался. Мотыльки стали более смелыми и сами могли подсказать кто чем занимается и где искать преступников. Мне не было интересно лезть в другие район и наводить там порядок. Нет, я наказывал и ловил тех, кто «гадил» в моем районе тем самым оберегая и свой бизнес.

Так все и текло, пока в один из дней, когда я был в больнице, просматривая отчеты и сводя дебет с кредитом за мной не прибежала мотылек и чуть ли не умоляя просила прибыть в Салун.

Академия. Кабинет ректора. Следующий день.

– Хм, леры. Что будем делать? Ситуация щепетильная, не хотелось бы огласки. – ректор ходил по кабинету заложив руки за спину.

– На мой взгляд хорошо отдохнули.

– Это, да. Только кто ж просил сносить одну из стен?

– Да, Амириус, что на тебя нашло?

– А.– махнул ректор рукой. – ошибся я.

– Что же эта за ошибка, которая вышла нашей академии в десяток золотых. – хмыкнул Лемиус.

– Сколько? – ахнул ректор. – Мы конечно не бедные, но это уже наглость!

– Так тут в письме написано. Еще написано, что для особых клиентов у него предусмотрены эскорт услуги.

– Чего чего?

– Того. Можно было всех сюда вызвать и не ходить в Салун.

– А зачем мы тогда поперлись туда? – Давидус.

– Кто-то предложил посмотреть на заведение. – посмотрел на ректора Лемиус.

– Ну, захотел, что тут такого?

– Да, собственно ни чего. Зачем только стену разрушать надо было?

– Да не хотел я! Само вышло. Захожу я в комнату, а там клетка накрыта, ну я и сдернул стряпку. А там пири проснулся, огляделся и говорит: «Комната новая. Мотыльки тоже новые. А вот клиенты старые!», и на меня гад смотрит. Ну, я и решил, что спалился и шарахнул.

– Угхы-хы-ы!

– Гха-ха-ха!

– Гы-ы-ы!

– Мнда. Ты, когда последний раз у мотыльков был? Лет двести назад? Так пири столько не живут. А этого пири Казанцев научил анекдоты рассказывать.

– Да, кто ж знал-то?! – кабинет опять потонул в хохоте.

– Что делать будем? Антон там вроде как все уладил, но в письме просит возместить некоторые убытки.

– Будет ему возмещение убытков. Только пусть устроит эти его эскорт услуги, оплатим соответственно. И кто-нибудь объяснит мне, что это за таинственные качели?

– О-о-о. Это надо один раз попробовать, так не объяснишь. – Тримс.

Академия. Спустя месяц после окончания практики. Ванси Аилд.

Ванси шла по коридорам и размышляла что привело ее в эту академию? С одной стороны, она выиграла турнир. С другой это то, как она его выиграла. А еще в памяти всплывал каждый раз постыдный эпизод ее пленения. И каждый раз перед взором возникала ненавистная рожа Антона.