— Держись, Кара. Ты мне дорога. — Кэлен нежно убрала волосы с разбитого лба Кары. — Ты дорога мне. Я хочу, чтобы ты жила.

Кэлен сжимала ее в объятиях, словно пыталась вдавить в нее свои слова, свою заботу о ней. Она вдруг сообразила, что они с Карой очень похожи. Кару учили убивать людей, и Кэлен, если подумать, такая же. Она своей магией разрушает человеческий разум. Конечно, ради того, чтобы спасти других, но все равно убийство остается убийством. А морд-сит мучают и убивают людей ради того, чтобы помочь своему Магистру, ради того, чтобы оберегать его жизнь, — а он в свою очередь спасет жизнь жителям Д’Хары.

О добрые духи, неужели она ничем не отличается от этой морд-сит, которую Ричард пытается вытянуть из пучины безумия?

Обнимая Кару, Кэлен чувствовала, как вдавливается в грудь эйджил Денны. Может быть, они сестры по эйджилу не только из-за того, что обе носят его?

Если бы Кара в самом начале убила Надину, переживала бы она, Кэлен, из-за этого? А Надина помогает людям, не убивает их. Неудивительно, что Ричарда к ней тянуло.

Кэлен смахнула с лица слезы.

Ее плечи поникли. Все тело болело. Больше всего в эту минуту Кэлен хотелось оказаться в объятиях Ричарда. Она понимала, что он рассердится, но все равно — он ей так сейчас нужен! Раненое плечо обжигало болью, но Кэлен по-прежнему крепко обнимала Кару.

— Держись, Кара! Ты не одна. Я с тобой. Я тебя не покину. Я обещаю.

— Ей не лучше? — спросила Надина, спустившись по лестнице.

— Нет. Она по-прежнему без сознания, и ее все так же колотит.

Надина бросила сумку и опустилась на колени рядом с Кэлен. В сумке глухо звякнули какие-то баночки.

— Я велела вашим солдатам ждать наверху. Не стоит ее переносить, пока мы не снимем судороги, так что нечего им путаться под ногами. — Надина принялась извлекать из сумки кулечки, кожаные мешочки и заткнутые пробками рожки. — Девясил, — бормотала она себе под нос, глядя на нацарапанные на одном из мешочков каракули. — Нет, вряд ли, к тому же ей придется пить его целыми мехами. — Она выудила еще несколько мешочков. — Тысячелистник обыкновенный. Может помочь, но как нам ее заставить вдыхать его? — Надина раздраженно вздохнула. — Не пойдет. — Она взяла в руку рог. — Ячменник пахучий, — пробормотала она, откладывая рожок в сторону. — Донник? — Этот рожок она положила в подол. — Да, и буквица тоже может сгодиться. — Рог с буквицей Надина тоже положила в подол.

Кэлен взяла один из рогов, которые она отложила, и вынула пробку. В нос ей ударил резкий запах аниса. Она заткнула рожок, положила на место и взяла другой — на нем были нацарапаны два круга, пересеченные горизонтальной полоской. Кэлен осторожно потянула пробку.

— Не смей! — крикнула Надина и вырвала у Кэлен рог.

— Прости! — удивленно проговорила Кэлен. — Я не собиралась рыться в твоих вещах. Я просто…

— Да дело не в этом! — Надина отложила рог подальше. — Просто это истолченный канинский перец. Он очень жгучий. Если бы он попал тебе на кожу или, еще того хуже, в глаза, ты бы сейчас каталась по полу, ослепленная и задыхающаяся, и думала, что умираешь. Я уж хотела дать его Каре, чтобы ее обездвижить и таким образом прекратить судороги, но решила, что лучше не стоит. Потому что он может остановить дыхание. Он жжет глаза так, что они вылезают из орбит. Кажется, что сердце вот-вот разорвется, и дышать невозможно. Человек становится совершенно беспомощным. А если попробовать его смыть, то будет еще хуже, потому что он маслянистый и только размазывается по телу. Особого вреда от него не бывает и все довольно быстро проходит, но до тех пор человек ни на что не способен. Сомневаюсь, что Кару стоит обездвиживать таким способом. Она и так еле дышит.

— А ты знаешь, как ей помочь? Знаешь, что нужно делать, да? — спросила Кэлен, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучало недоверие.

Надина на мгновение замерла.

— Ну… Наверное. Случай непростой, с уверенностью сказать сложно, но я о таком слышала. Отец мне как-то рассказывал.

Кэлен такое заявление не успокоило. Надина меж тем извлекла из сумки маленькую бутылочку и поднесла ее к свету. Открыв один рог, она капнула в него из бутылочки.

— Подними ей голову.

— Что это? — спросила Кэлен, приподнимая голову Кары. Надина принялась натирать Каре виски получившейся смесью.

— Лавандовое масло. Помогает при головной боли.

— По-моему, у нее не только болит голова.

— Знаю, но пока я не найду ничего другого, оно хотя бы уменьшит боль и поможет снять судороги. Я вообще сомневаюсь, что тут можно ограничиться каким-то одним средством. Придется придумывать сочетания. Вся сложность в том, что, пока у нее судороги, мы не можем влить в нее никакой микстуры или настойки. Валериана и пустырник обычно успокаивают, но как заставить ее их выпить? Мелисса помогает от рвоты, но ее нужно пить по пять чашек в день, а как в таком состоянии влить в нее хотя бы одну? Можно попробовать заставить ее проглотить немного донника. Но есть одна вещь, которую, надеюсь, я…

Махнув волосами, Надина повернулась и начала рыться в сумке. Наконец она извлекла на свет еще одну бутылочку.

— Благодарение духам! Она у меня с собой!

— А что это?

— Сушеница топяная. Сильное снотворное и болеутоляющее. Папа еще говорил, что она снимает нервную дрожь. Наверное, он имел в виду что-то вроде судорог. Это экстракт, так что достаточно капнуть Каре на язык несколько капель, и все.

Кара вдруг забилась сильнее. Кэлен обняла ее покрепче и держала, пока судороги не утихли немного. Кэлен не очень хотелось полагаться на «наверное» Надины, но другого выхода она не видела.

Надина принялась отковыривать ногтем запечатанную воском крышечку пузырька, но в это время дверной проем наверху закрыла чья-то тень. Кэлен и Надина одновременно подняли головы.

В дверях молча стоял какой-то мужчина и, казалось, внимательно разглядывал всю компанию. Потом он, шурша плащом, начал спускаться по лестнице.

В повисшей тишине, нарушаемой лишь потрескиванием факела, Кэлен рассеянно поглаживала Кару по волосам, наблюдая за человеком в плаще с опущенным капюшоном.

Надина перестала колупать пробку.

— Кто…

— Это какой-то целитель, — шепотом объяснила Кэлен. — Из Д’Хары. Мне сказали, что он пришел предложить свои услуги Ричарду. Он — верховный жрец.

Надина хмыкнула:

— Да что он может сделать без трав? — Она наклонилась поближе. — У него и нет с собой ничего!

Кэлен шикнула на нее. Мужчина ступил на пол и повернулся. Под его ногами скрипнула каменная пыль, и этот звук эхом разнесся по подвалу. Медленным размеренным шагом мужчина приблизился. Факел освещал его со спины, и Кэлен не могла разглядеть лица под опущенным капюшоном. Длинный плащ почти касался пола.