– Наоборот, я абсолютно в здравом уме, – резко бросил он. – Вы играли со мной достаточно долго, и раз вы не в состоянии принять самостоятельное решение, я сделаю это за вас!

– Если вы и вправду полагаете, что я хочу выйти за вас замуж, то вы сильно ошибаетесь! – воскликнула Астара.

– У вас больше нет выбора!

Она затаила дыхание, но ее голос звучал совершенно твердо, когда она спросила:

– Что вы… имеете в виду?

– Сегодня на рассвете я отправил в Лондон своего слугу за разрешением архиепископа Кентерберийского на наше венчание без предварительного -оглашения. Он скоро должен приехать, и я уже отправил грума за пастором в церковь, которая находится в полумиле от таверны. Он нас и обвенчает.

– Я заявляю совершенно ясно: у меня нет ни малейшего желания выходить за вас замуж, – спокойно объявила Астара.

– Как я уже вам сказал, – ответил Уильям, – у вас нет иного выбора.

– Вы что, собираетесь тащить меня к алтарю против моей воли? Яне могу представить себе пастора, который согласится на церемонию бракосочетания, если невеста категорически против!

– Если сегодня вы еще не готовы, тогда мы перенесем церемонию на завтрашнее утро!

В тоне, которым он произнес эти слова, прозвучало нечто такое, от чего Астара впервые испугалась по-настоящему.

Она находилась наедине с мужчиной в почти безлюдной таверне. По тому, как приветствовали его слуги и говорил с ним во время ленча хозяин таверны, она уже убедилась, что он здесь завсегдатай и считается важной персоной. А это означало, что, если Астара обратится за помощью к хозяину или слугам, они едва ли смогут выручить ее из беды. И ей сразу же стало ясно, что, если Уильям вынудит ее провести эту ночь с ним, завтра у нее не останется иного выхода, как дать согласие на их брак. И еще она невольно подумала, что насильственные действия Уильяма, поставившего ее в такое безвыходное положение, никого не ужаснут и не шокируют, кроме разве что Лайонела. Все сочтут этот брак разумным и выгодным для обеих сторон – как для нее, так и для виконта. И, в конце концов, именно этого и хочет сэр Родерик.

В который раз Астара подумала, что он предоставил ей право выбирать мужа из двух племянников просто ради того, чтобы вся эта затея обрела для нее большую привлекательность. Именно Уильяма сэр Родерик выбрал в наследники Уорфилд-хауза, а уж каким образом виконт склонит ее к браку, не имело особого значения.

Ей захотелось закричать, выбежать из комнаты, убежать прочь из таверны, но она понимала, что Уильям этого не допустит. И любые попытки к бегству лишь закончатся для нее самым оскорбительным образом.

– Я полагаю, что вас это мало интересует, – заявила она ледяным тоном и очень сдержанно, – но я люблю не вас, а другого человека.

– Вулкана, как я полагаю! – усмехнулся Уильям. – Я понял это по тем взглядам, которые вы бросали на него вчера. Мне сразу же стало ясно, что он для меня опасный соперник.

Уильям засмеялся, и в его смехе прозвучали неприятные нотки.

– Женщины всегда увлекаются мотами и бродягами, и вы не исключение.

– Это неправда, – горячо возразила Астара.

– Правда или нет, – отрезал Уильям, – но я не позволю, чтобы богатство моего дяди и родовое имение пошли прахом, попав в руки к такому бездельнику, как мой кузен Вулкан.

– Вы ведете себя отвратительно! – вспылила Ас-тара. – Позвольте сказать вам… я вас ненавижу! И скорее умру, чем стану вашей женой!

Уильям снова расхохотался.

– Вы не умрете, моя дорогая, а я заверяю вас, что вы будете счастливы со мной. Как я уже говорил, вы получите от нашего брака множество преимуществ, будете блистать при дворе и вскоре обнаружите, что деньги способны компенсировать множество мелких неудобств.

– Все деньги в мире не смогут компенсировать мне отвращение, которое я буду к вам испытывать! -воскликнула Астара.

– Это вам сейчас так кажется, но постепенно вы меня полюбите, возможно, даже скорее, чем я думаю, поскольку я нахожу ваше поведение достаточно пикантным и интересным.

В его взгляде появился неприятный блеск, от которого у Астары внезапно сжалось все внутри. Она знала, что Уильям говорит правду и она возбуждает его, своей неподатливостью отличаясь от других его женщин. Он хотел не только денег, которые принесет ему этот брак, ему была нужна и сама Астара, но не потому, что он ее любил. Это была не любовь, а нечто такое, с чем ей еще не приходилось сталкиваться и о чем она только слышала. Это называлось «похоть».

Она встала из-за стола и тут же почувствовала на себе опасливый взгляд Уильяма, словно он ожидал от нее какой-нибудь неожиданной выходки.

Астара подошла к камину, где дымилось большое полено. Внезапно ей стало очень холодно. Она поняла, что причиной этому шок и сильный страх.

Ощущая себя загнанным в клетку зверем, она вновь и вновь пыталась придумать, отыскать хоть какую-то возможность для спасения; ведь может же она что-то сделать, что-то сказать, чтобы у виконта пропало желание взять ее в жены.

Астара мучительно размышляла, что для нее хуже – согласиться на брак через несколько часов или ждать до завтрашнего дня. У нее не осталось иллюзий: если она начнет тянуть время, то все равно останется пленницей в этой таверне и не сможет ничего предпринять. Он все равно сумеет овладеть ею, как бы она ни сопротивлялась. Даже если она станет умолять его о пощаде, это не поможет. Она видела в его глазах блеск, говоривший о том, что все это бесполезно.

Уильям поднялся из-за стола и подошел к ней.

– Как я вижу, вы все-таки решили вести себя разумно, – произнес он. – Устраивать сцены бесполезно, а на случай, если вы еще этого не поняли, могу прояснить ситуацию: хозяин таверны согласится на все, что я ему скажу, а других постояльцев сегодня здесь нет.

– Я ненавижу вас! – тихо произнесла Астара. – Вы само воплощение низости и подлости!

Уильям снисходительно улыбнулся.

– Как я уже вам говорил, вы скоро передумаете и не далее как завтра утром станете благодарить Бога, какой у вас необыкновенный муж!

По его самодовольному тону ей стало ясно, что она непременно должна найти его настолько потрясающим любовником, как это бывало прежде с другими женщинами, что ночью все ее возмущение и несогласие исчезнут без следа.

Одна только мысль о том, что Уильям к ней прикоснется, вызвала у Астары дрожь.

Она взглянула на виконта, и ей стало удивительно, как еще несколько дней назад он мог казаться ей привлекательным и что в нем могло ей нравиться.

Теперь же Астара знала, что скорей согласится обнять змею и что она сказала правду – лучше умереть, чем стать его женой. Внезапно весь ее страх, мешавший ей ясно мыслить после того, как она рассталась с Вулканом, куда-то пропал. Без лишних эмоций, хладнокровно Астара начала размышлять, как ей найти выход из положения. Она знала, что Уильям не спускает с нее глаз. Что в нем самое отвратительное – так это его самовлюбленность, промелькнула у нее мысль. Сейчас, например, он уже полностью уверен, что добился своего. Ей вспомнились слова Лайонела, что Уильям всегда должен быть первым, всегда победителем, и теперь это было написано на его лице.