как же дерьмово сейчас от всего, что произошло…

Дерьмово от того, что потерял её, не ценил, не берёг… Да никогда даже и не задумывался, что она может исчезнуть из моей жизни. Она же ребёнок совсем, ей даже и идти то особо некуда. К её мамаше что ли шальной? Так та её первая и выставит за дверь. Динара наверное даже об этом и не подозревает. Всех любит. Никогда слово плохого, ни про кого не скажет…

Правильно отец говорит, — дурак. Жалеть буду до кровавых соплей…

Жалею. Уже жалею…

Но ведь не оттолкнула же она меня, нет. Я бы почувствовал, если бы ей что-то не понравилось. Я чувствую её…Никого, никогда так не чувствовал…

Она ответила.

Ответила. Это точно. Это невозможно перепутать ни с чем.

Ответила, как раньше. Ответила, как всегда отвечала…

Затянула меня в это сумасшествие ещё глубже. Так глубоко, что выбраться было уже нельзя — невозможно… Только упасть…и пропасть, вместе с ней…

Она растворяется в моих руках, плавится, горит, отдаётся вся без остатка, без страха, без сожалений…Всегда так было, с самого первого раза. И сегодня тоже так было. Отвечала так, как будто завтра конец света и ничего больше не будет…Никогда. Ни для кого…

Она всегда была такой…, - бесстрашной.

Я провалился в неё, утонул в её глубине, накрыло меня… Ничего уже нельзя было сделать…

А потом просто: — уходи…

Лучше бы оплеуха…

Я хотел ей помочь. Хотел помочь ей привести себя в порядок. Побыть ещё немного рядом. Поддержать её хотел.

Но она повторила: — уходи…

И всё.

И даже не повернулась ко мне. Просто стояла и ждала, когда я выйду.

Я вышел.

Вышел и сидел в машине. Сидел и надеялся, что он ничего ей не сделает.

Успокоился, когда она вышла через несколько минут, — одна. И поехала домой. Попросил проследить за ней, чтобы самому не светиться. Сам потом уже к дому подъехал.

Так и сижу около дома….

Зачем она ему? — не выходит из головы. Прибью, если ещё раз увижу его рядом с Диной — однозначно, даже разбираться не буду.

Она здесь не при чём. Пусть со мной разбирается. Тем более, что Дина, вообще никогда никого не обижает. Она даже злиться не умеет.

Нет, — умеет. Вспомнил и улыбнулся сам себе. Умеет она злиться, ещё как, умеет.

Хоть в Японию её отправляй…

Нет, в Японию нельзя…

Там я не смогу её контролировать. Да и малахольный какой-то пишет ей про погоду постоянно оттуда. Придурок. Даже я уже в подробностях знаю, какая в Японии сегодня погода. Ему девушка красивая телефон дала, а он ей наяривает неделями про погоду, цветочки и птичек.

Нет, пусть здесь сидит, под боком. Под присмотром надёжнее. Разгребу сейчас проблемы и побольше времени ей уделять смогу.

Надо ей цветы отправить, не забыть — сделал себе зарубку в голове. Она любит цветы.

Почему я раньше не замечал, что она мне так нужна…

Я дурак?

Дурак я!

Мне ведь всегда с ней было хорошо. Именно с ней: маленькой, неопытной сладкой девочкой. Я же не просто так не смог её оставить тогда, после нашей первой встречи, как многих других. Я просто не хотел отдавать её этому дебилу жениху, которого ей родители подобрали. Я никому её не хотел отдавать. Хотел, чтобы она рядом со мной была. Всегда.

Я тогда всё сделал, чтобы её родители разорвали помолвку и разрешили мне на ней жениться. Она бы и так вышла за меня замуж. Но мне хотелось, чтобы всё было правильно и чтобы ей не нужно было выбирать между родителями и мной. Чтобы она была спокойна и счастлива.

Папа мой мне тогда, конечно, помог. Спасибо ему.

Задумался…

Как я мог её просрать?

Зачем мне нужен был весь этот хлам? Сам не понимаю…

По привычке?

Усмехаюсь сам себе: а вот сейчас нет её и никто не нужен…

Только она…

Глава 30

Динара

Я подождала пока он выйдет и закрыла за ним дверь.

Ноги дрожат.

Руки дрожат.

Голова не соображает.

Это что сейчас было?

Ухмыляюсь сама себе….

Нельзя мне с ним встречаться, нельзя.

Посмотрела на себя в зеркало. Умылась холодной водой, чтобы охладить пылающие щёки. Особо не помогло…Ладно, пойдёт и так.

Как смогла, привела себя в порядок.

Решительно подошла к столику. Андрей встал, завидев меня. Разглядывает меня с интересом, а мне неудобно. Спрятаться хочется.

Я не сажусь.

— Извини, — смотрю прямо на него, — мне нужно уехать.

— Что-то случилось? — лицо его кажется сейчас озабоченным и немного удивлённым.

Не отвечаю на вопрос:

— Мне нужно уехать. Прости меня пожалуйста, что так получилось.

— Конечно, конечно. Я могу проводить.

— Не нужно, я на машине.

— Тогда, может завтра? Или в другой день, когда ты сможешь?

Я автоматически киваю, сама не понимаю почему. Может потому что мне перед ним действительно неудобно. Может потому что, плохо соображаю сейчас. Но я соглашаюсь встретиться и поужинать с ним.

Он не кажется мне сильно расстроенным. Выглядит он вполне нормально. Не злится. Не психует. Абсолютно спокоен, на первый взгляд. Ну и хорошо.

Долго мне объясняет, куда он меня хочет пригласить на ужин. Рассказывает, как туда лучше доехать и почему именно туда. Несколько раз спрашивает, поняла ли я. Никак не может успокоиться. Наверное моё растерянное выражение лица, не внушает ему доверия.

Эх, знал бы он все подробности, не удивлялся бы сейчас моей тупости. Я итак делаю всё возможное, чтобы на лице моём хотя бы отголоски мыслей присутствовали.

А может всё-таки он заедет за мной? — мне становится плохо от его настойчивости.

А может меня проводить?

— Нет, не нужно меня провожать, спасибо. — повторяю уже не помню в который раз. — И я не заблужусь завтра, точно, — выдавливаю из себя улыбку.

Каждый раз останавливаю себя, чтобы не обратиться к нему на «вы». Он уже несколько раз меня поправлял. От этого тоже постоянно спотыкаюсь и долго подбираю слова. Некомфортно мне с ним. Какая-то неуютность присутствует, которую невозможно объяснить.

Он недурён собой, хорошо сложен, хорошо одет, с прекрасными манерами и очень вежлив со мной, а мне постоянно хочется спрятаться от него. Странно.

Я сказала ему, что была в том ресторане, и знаю прекрасно, где он находится. И что мне очень нравится, как там готовят. Я приеду — пообещала. Мне нужно, чтобы сейчас он отстал уже от меня.

И если бы сегодня не произошло то, что произошло.