Джеймс Даррел, вор, ловелас и бармен попрощался с жизнью, вспомнил, что бестолково прожил все эти годы и потерпел последнее фиаско – он умрет так и не поцеловав Аннабель. Бежать некуда, его труп останется гнить в этой Богом забытой дыре, и может быть через несколько веков кто-нибудь найдет скелет…

Джеймс зажмурился, втянул голову в плечи – и лишь спустя пару минут осознал, что кусать его никто не собирается.

Он приоткрыл глаза. Толстые, мускулистые змеи длиной в десять футов, а то и больше, уползали прочь, прямо в приоткрытую дверь. Джеймс не верил своим глазам, испуг уступил место удивлению, а потом он понял, что даже не попытался использовать шокер, чтобы выиграть время и напугать змей – мозг попросту отключился от первобытного страха.

Последняя кобра проползла мимо и он остался один: стоящий на четвереньках взрослый мужчина, пытающийся унять сердцебиение и справиться со страхом. На шее тихо покачивался на кожаном шнуре загадочный механизм, и шестеренки цеплялись зубчиками друг за друга, создавая магию или нечто иное, что спасло в этот раз лисью шкуру.

Джеймс сглотнул, и торопливо пополз туда, где виднелась последняя дверь – вход в сокровищницу.

В свое время Джеймсу немало пришлось путешествовать и по Северной Америке, и по Южной, слушая в числе прочих легенды о сокровищах индейцев. Среди его знакомых находились смельчаки, готовые рискнуть жизнью в поисках древних храмов. Вор для подобной экспедиции весьма бы пригодился, но лисья осторожность советовала не лезть в сомнительные авантюры – он хорошо знал свои сильные стороны, и к ним не относилось знание истории и индейских наречий. Всякий раз, когда очередной кладоискатель не возвращался из своего эпохального похода, Джеймс выпивал за упокой души и давал себе слово не связываться с сумасшедшими.

Яд аризонского аспида в крови – весомая причина пойти наперекор принципам.

Дверь в сокровищницу представляла собой массивную каменную плиту. Джеймс осторожно ощупал кончиками пальцев шершавую поверхность – ни намека на замочную скважину, только выбитые в камне изображения кобр. Ливси должен был хорошо знать это место, и если ничего не сказал о ключе, значит, запертая дверь в его планы не входила. А может быть, она открывается только перед драконами?

Джеймс вытер пот со лба, остро жалея, что не взял в подземелье часы. Сколько времени прошло с того момента, как он вышел из каюты доктора? Начинает ли действовать яд – или он просто боится этого настолько, что организм сам по себе выдает признаки отравления?

Лучше об этом не думать.

Он тщательно осмотрел карту в поисках дополнительных отметок, но нужных указаний не было. Ливси уверял, что путь до сокровищницы абсолютно безопасен, и опасаться ловушек стоит лишь тем, кто свернет в каменном лабиринте не в тот коридор. Однако предателя перед казнью наверняка расспросили и выяснили, каким путем незваные гости являлись в храм. Самым логичным казалось добавить препятствий, а то и замуровать проход…

Словно в ответ на его мысли за спиной послышался шум. Пол задрожал, с потолка посыпалась каменная крошка, гул и грохот в лабиринте становились все громче, вызывая ассоциации с обвалом в пещере. Времени на раздумья не оставалось. Сунув почти бесполезный шокер за пояс, Джеймс прижался к двери, желая отыскать хотя бы намек на замочную скважину, тайную кнопку – что угодно! От грохота камнепада закладывало уши, песок сыпался с потолка тонкими струйками, чуткие пальцы вора ласкали каменных кобр – каждую вмятинку, каждый бугорок, – и змеи вздрагивали под ладонями, льнули к коже. Казалось, еще немного и холодные каменные тела обовьют запястья, вползут по плечам, обернутся вокруг шеи, вопьются зубами в сонную артерию – и как же, черт побери, открывается эта дверь?!

Камень под ладонями поддался в тот миг, когда Джеймс почти поверил, что это конец. Плита легко и бесшумно скользнула вправо, он, не думая, бросился вперед, не удержался на ногах и покатился по наклонному полу, в каждый миг ожидая, что обвал настигнет его и здесь. Что-то и впрямь зашуршало вокруг, зазвенело, задвигалось, сверху посыпались мелкие камешки…

А потом стало тихо.

Джеймс открыл глаза. Закрыл. Снова открыл, приподнялся на локте, пытаясь поверить в то, что видит. Ливси, кажется, упоминал о галлюцинациях… Впрочем, о золоте он тоже что-то говорил, и ведь это сокровищница, верно?

Слабый свет кристалла выхватывал из темноты то груду призывно мерцающих монет, высыпавшихся из ветхого сундука, то жутковатого вида идола с алыми камнями вместо глаз, то тарелки и кубки… Что и говорить, золотые запасы храма выглядели внушительно. Большая часть помещения терялась во тьме, но то, что Джеймсу удалось разглядеть, напоминало пещеру сказочного дракона, который веками грабил соседние королевства и похищал принцесс за выкуп.

Мысль о драконе пришла кстати. Джеймс выпрямился и огляделся снова, уже целенаправленно, но двери, через которую ввалился в сокровищницу, не увидел. Стена выглядела гладкой и ровной, отполированные плиты объединялись в единое целое. Наверняка здесь был какой-то камень или рычаг, но даже стыки между плитами определялись лишь на ощупь – так хороша была работа мастеров. Стараясь не поддаваться панике, он обошел помещение по кругу и обнаружил напротив тайного хода нормальную дверь – тяжелую, деревянную, окованную металлом. Не факт, что ее можно было открыть изнутри – но она, во всяком случае, была видна. К тому же, прежде чем думать о выходе, стоило вспомнить о том, зачем он сюда пришел – а вдруг Ливси не пустит его на подлодку без драгоценных свитков?

Доктор достаточно подробно описал, как должны выглядеть футляры – гравированный серебряные тубы около фута в длину. Однако в поле зрения ничего такого не попадалось, и Джеймс, отогнав на время мысли о том, что добычу попросту перепрятали, занялся поисками.

Выступы в стенах, создававшие подобие каменных стеллажей с полками, заполненными сундуками, но большинство сокровищ оказались свалены в неопрятные груды. Ливси говорил, что золото в храме считается собственностью местных богов, а те, по всей видимости, без проблем смогли бы отыскать нужную вещь даже в таком бардаке. Что за боги правили здесь, Джеймс понятия не имел, но среди статуй преобладали изображения драконов – странно для Индии.

Он и сам не отказался бы от божественных способностей – время неумолимо уходило, драгоценные минуты утекали сквозь пальцы, как золотые монеты, которыми в этом чертовом месте засыпано решительно все. Джеймс хорошо понимал, что вынести отсюда богатую добычу ему не удастся, выбраться бы самому. Однако как устоять перед искушением и не взять, к примеру, вот этот кинжал в усыпанных изумрудной крошкой ножнах? Или вот эти серьги с рубинами и мелкими бриллиантами – они так пойдут Аннабель, не одному же доктору дарить ей подарки…

Интересно, сильно ли она огорчится, если он все-таки не найдет ни свитков, ни выхода?

Шум снаружи Джеймс услышал чуть раньше, чем заскрежетал где-то в стенах механизм, отпирающий дверь. На размышления оставались секунды, адреналин добавил скорости и ловкости. Влезть на сундук, подпрыгнуть, наступить на голову золотому слону, мысленно извиниться, подтянуться – и к тому моменту, как дверь открылась, Джеймс уже лежал на высокой каменной полке, вжимаясь в груду невесть кем заброшенных сюда монет.