Зеб был прав. Я пробыл здесь слишком долго. Мне требовались пинта «Гиннесса», которую нужно наливать пять минут, и свидание с веснушчатой рыжей девушкой.

Дом казался самым обычным, но я вгляделся в тени и заметил под карнизом купол камеры и лазерные датчики в саду. Окна были маленькими с декоративными коваными решетками, а дверь выкрашена так, будто она была сделана из дерева, но я не сомневался, что она из стали. Прожекторы на лужайке и на крыше завершали картину. В общем, настоящая крепость, и у меня не было ни одного шанса пробраться внутрь.

Я обошел дом сзади – не такая простая задача, как могло показаться. В современном американском пригороде появилась безумная тенденция – сначала стрелять в незнакомцев, а уж потом задавать вопросы, если будет кому. Каждый день в новостях рассказывали о мусорщиках, которых запаниковавшие домохозяйки застрелили только из-за того, что те разговаривали не на английском языке. Иногда это становится их основным аргументом для защиты в суде. «Он подошел к заднему входу в дом, стал ковыряться в моем мусоре и разговаривал при этом как террорист. Чего он еще ожидал?»

Но я слишком политизирую.

К счастью, начали спускаться сумерки. Я был одет в черное, к тому же мне не раз доводилось проделывать такие вещи. Я проскользнул в соседний дворик, приготовившись кого-нибудь вырубить, если потребуется. Оставалось надеяться, что это будет мужчина. Я мог бы спокойно жить дальше, окажись на моем пути коренастый садовник, но если придется увертываться от девушки, это будет уже чересчур для моей измученной психики.

«Возьми себя в руки, иначе ты начнешь делать ошибки».

Да. Достойные слова от человека, который однажды после посещения ночного клуба выпил три стаканчика жидкости для полировки мебели, прежде чем понял, что что-то не так.

«Впервые за многие месяцы я хлебнул такого дерьма», – отозвался Призрачный Зеб.

Мне удалось пройти по облицованному кирпичом переулку, никого не лишив сознания, и спрятаться в кустарнике. Я смотрел сквозь ветви на застекленную веранду и видел пустую гостиную богатого пригородного дома с креслами Имса,[68]слишком дорогими, чтобы разрешать детям на них сидеть. Однако сад мне очень понравился. Много зелени, и ни малейшего ощущения запущенности. Он напомнил мне о…

«Ох, заткнись, пожалуйста. Прекрати нести всякую чушь».

Ну и ладно.

Внезапно я услышал рычание и понял, что где-то рядом со мной собака. Достаточно крупный ублюдок, предположил я, судя по дыханию, которое раздавалось мне в ухо. Это были его деревья, и он разозлился. Я понял, что у меня есть пара секунд, прежде чем он вцепится мне зубами в лицо. И тогда Фабер отметит сильное изменение моих жизненных показателей на своем мониторе.

Пожалуйста, только не ротвейлер. Пожалуйста, не ротвейлер.

Я оглянулся и увидел в двух футах от себя ротвейлера, чью заостренную голову забавно обрамляли мягкие зеленые листья. Он ощерился, обнажив мощные резцы; черные зрачки уставились на меня, точно лазерные прицелы, и мне сразу стало не до смеха.

Господи. Это несправедливо. Сколько еще дерьма может свалиться на человека за один день?

Пес прыгнул вперед, и я откатился назад, в переплетение корней деревьев и кустов, сжав одной рукой его морду. Рука сразу оказалась в собачьей слюне, но мне удалось избежать знакомства с резцами. Другой рукой я дотянулся до его паха.

«Мои поздравления. Это кобель».

Плевать на брезгливость. Как говорил Дэвид Бирн:[69]«Сейчас у меня нет на это времени».

Пес бился в моих руках, точно рыба, выброшенная на сушу. Ярость животного испытывала силу моих мышц. Ветки ломались вокруг наших голов, а учитывая то, что сумерки уже спустились, происходящее напоминало сцену из фильма ужасов. Меня не удивило бы, если б из темноты появился какой-нибудь извращенец в маске с ножом для разделки мяса.

Я напоследок сжал яйца ротвейлера, чтобы создать у него соответствующее настроение, потом собрал все силы и перебросил его через садовую ограду. Раздался глухой звук удара, когда пес приземлился возле двери, затем я услышал шорох когтей – он вскочил на ноги. Я никогда не делал так раньше, мне и в голову не могло прийти, что такое когда-либо случится; все произошло спонтанно, и я подумал, что сейчас это даже сработает мне на пользу.

– Вперед, Бонзо,[70]– напутствовал я его. – Задай им жару.

У соседей поднялся шум. Бонзо несся по саду логова наркодилеров в поисках подходящего горла, которое можно разорвать. Могу спорить, этот пес не привык, чтобы его швыряли через забор. Говорят, ад не сравнится с женщиной, которой пренебрегли, но я с этим поспорю – любая женщина побледнеет и выскочит из комнаты, если столкнется с ротвейлером, которому только что выкрутили яйца.

Я заглянул через ограду. Сад там был примерно таких же размеров: прямоугольная лужайка двадцать на тридцать, ближе к концу небольшая рощица из разных деревьев. На недавно заасфальтированной подъездной дорожке, рядом с задней дверью, стоял пикап. Я не сомневался, что дверь была укреплена.

У двери застыл парень, который не мог решить, как поступить: то ли мужественно встретить Бонзо, то ли наделать в штаны.

Что ж, быть может, я не смогу попасть в дом, но зато у меня появился шанс выманить их наружу.

Пес встряхнул гладкой головой, словно рвал на части воображаемого кролика, заметил парня у двери и решил возложить ответственность за мои преступления на него.

Он зарычал, что означало: «Я сожру тебя живьем, подлый сжиматель яиц».

Нет такого человека на земле, который не испугался бы мчащегося на него ротвейлера с брызжущей из пасти слюной.

Я присел на корточки и принялся шарить в своей сумке. Сначала я вытряхнул из пластикового контейнера пару затычек для ушей, затем выбрал штурмовую винтовку «Штайр» с сорокамиллиметровым подствольным гранатометом. Подумать только, я едва не отказался от гранатомета, но продавец меня убедил. «Ладно, не бери модель с гранатометом, мне все равно, но за сотню долларов я могу добавить пару гранат. Сотня долларов! Скажи мне, ирландец, ты можешь представить себе ситуацию, когда тебе не пригодилась бы пара гранат?»

Да, я мог бы придумать пару таких ситуаций. Но только не сейчас. Метание собак и гранат в пригородах иногда становится необходимостью.

Я приподнял голову над оградой и успел прочитать по губам ошеломленного парня: «Твою ж мать». С этими словами он устремился к двери. И захлопнул ее, запоздав на полсекунды – ротвейлер влетел внутрь.