Она посмотрела в его сторону, но он уже уехал. Элли улыбнулась темноте, повернулась и вошла в домик, закрыла дверь и задернула занавески. Она села в кресло, взяла блокнот и ручку и, как истинный писатель, записала все, что пережила и увидела. Кто знает, в какой книге эту сцену можно будет использовать…

Утром, проснувшись, Элли почувствовала: у нее появилась надежда. Психолог говорила ей, что депрессия – это просто отсутствие надежды.

В двадцать один год Элли считала, что главное в жизни – успех. Она уехала из своего тихого городка в большой и опасный Нью-Йорк, чтобы обрести славу и деньги. И вскоре забыла все мечты ради первого же мужчины, который начал за ней серьезно ухаживать.

Успех совершенно не изменил Элли. Она была все той же девочкой с горящими глазами, готовой оставить карьеру и последовать за любимым мужчиной.

– Ты – настоящий творческий человек, – говорила Джин. – Чем бы ты ни работала: красками на холсте или ручкой на листе бумаги, ты остаешься творцом. Но самое главное, что тебе необходима романтика. Искусство для тебя и стало ею. Тебя совсем не интересуют деньги.

Вчера она все отдала бы, чтобы узнать, кто этот человек, но сегодня – нет. Ничего страшного, если она никогда его больше не увидит. Может быть, даже лучше, чтобы эта ночь навсегда застыла в памяти, как останавливается время на фотографиях.

Элли надела джинсы и хлопковую рубашку с серебряными пуговицами. Она вынула подарки для Марка, но решила их пока оставить в домике для гостей. Насколько она знала, большинство вчерашних гостей остались ночевать в доме, а значит, ждут ее.

Она шла к дому, заставляя себя думать о настоящем. Элли поднялась на крыльцо и постучала, но дверь оказалась открытой, и Элли вошла. Сейчас дом понравился ей гораздо больше, чем ночью. Тогда он был хитро освещен – явно поработали профессиональные дизайнеры – и был похож на театральную декорацию. А сейчас, утром, он казался просто фермерским домом. Удивительно большим, но уютным.

И тотчас, словно ее звали, появилась Валери. На ней были джинсы, видимо, сшитые на заказ: стоит ей набрать, несколько граммов, и она в них не влезет. Элли с досадой отметила, что Валери в этой ковбойской одежде при дневном свете выглядит лучше, чем вечером в дорогих тряпках.

– Мы вас ждали, – сказала Валери. Элли еле сдержалась. Так будет весь уикэнд?!

– Обещаю, это последний раз, – добавила Валери, будто прочитав ее мысли. – Здесь все работники фермы. Они хотят, чтобы вы подписали им книги. А потом вы свободны.

Все работники фермы? Он тоже там будет?!

– Хорошо, – с трудом выдавила Элли, стараясь сдержать биение сердца и надеясь, что Валери его не услышит.

Возле дверей, ведущих во внутренний дворик, стоял маленький стол, и Валери выложила на него целую гору книг. Она, кажется, скупила весь тираж последней книги Элли. И та должна была все это подписать. Через час Элли устала, проголодалась и хотела пить.

– Все! Последний, – сказал, наконец, Вуди у нее за спиной. – И самый недостойный!

В его голосе было слишком много теплоты. Элли повернулась и увидела пару ботинок на толстой подошве…

– Познакомься с моим младшим братом, – сказал Вуди. – Он вообще-то был на ранчо, просто он очень стеснительный и не любит большие компании, поэтому вчера не пришел.

«Стеснительный?» – удивилась Элли.

Она медленно подняла глаза, оглядывая тело, которое уже так хорошо изучила. Ее колени обхватывали эти бедра в течение нескольких часов. Ее руки обнимали его грудь. Она так долго прижималась к этой спине, что узнала бы ее с закрытыми глазами.

Он улыбался ей нехорошей улыбкой мужчины, знающего куда больше нее. Она не подозревала, что он брат хозяина ранчо, и считала его кузнецом. Но он был в курсе, кто она.

«У моего возраста есть свои преимущества, – подумала Элли. – Во-первых, не надо заботиться о репутации, и, во-вторых, о том, что все узнает мама».

Нежно просияв, Элли поднялась со стула, со всем возможным самообладанием обняла за шею брата Вуди и поцеловала его. Это был просто дружеский поцелуй.

Вуди застыл от изумления. Рядом с мужем стояла удивленная Валери. Элли огляделась и увидела, что все в комнате замерли, кто-то даже с вилкой на полпути ко рту.

Один из рабочих удачно нарушил немую сцену. Старик с раскачивающейся походкой настоящего ковбоя и выглядевший так, будто был рожден в седле, встал рядом с братом Вуди и сказал:

– Я следующий!

Затем наклонился, выпятил губы и закрыл глаза.

Напряжение тотчас спало. Все засмеялись, начали подходить, хлопать по плечам и по спине брата Вуди, а иногда и Элли.

– А я-то думала, что вы там совсем одна, – прошептала ей Валери. – Подумать только: мне казалось, вам скучно!

Брат Вуди протянул руку и сказал, перекрывая шум голосов:

– Джесси Вудворд. Рад познакомиться! Элли засмеялась и пожала руку.

– Ну-ну! – сказал Вуди брату. – Идите-ка вы вместе отсюда!

И тут Элли неожиданно с опозданием поняла главное: его зовут Джесси!

Теперь, когда они вышли из дома, Элли почувствовала себя очень неловко. О чем говорить? Спросить, как поживает его лошадь?

Время от времени она бросала на него быстрые взгляды и слабо улыбалась.

Они испытывали друг к другу… Что? Страсть? Или нечто большее?

Да, Элли писала любовные романы и за последние пару дней позволила себе некоторые вольности, но она оставалась женщиной, которая не спит с кем попало.

Когда они подошли к двери летнего домика, Элли начала волноваться еще больше. Чего он ждет от нее? Что они проведут бурное утро в постели? Ночью, при свете луны, Элли, может, и согласилась бы, но наверняка потом пожалела бы об этом. Но то ночью…

Джесси сам помог разрядить обстановку.

Он поднялся на веранду и распахнул дверь, не обращая никакого внимания на то, что Элли неподвижно стояла, не дойдя до дома. Она как будто приросла к земле.

– Держу пари, ты жутко голодная, – сказал Джесси. – Я слышал, вчера вечером Валери продержала тебя за столом, чтобы ты раздавала автографы, потом ты провела несколько часов, отвечая на вопросы поклонников, а сегодня все утро что-то писала. Приготовить тебе омлет размером со штат, который так любит Валери?

Элли собиралась отказаться: последние три года она была толстой и приучила себя к мысли, что толстым неприлично есть в чьем-либо присутствии. Но сейчас она еще не успела набрать лишних килограммов и имела полное право есть сколько угодно. От этой мысли у нее заурчало в желудке, и она смущенно посмотрела на Джесси. Они рассмеялись, и напряжение исчезло.

На кухне Джесси моментально вытащил из шкафа тарелки, а из холодильника – продукты. Элли уселась на стул.