– Что вы хотите?

– Небольшая денежная премия была бы не лишней, – сказал Девяткин. – У меня сейчас возникли материальные трудности, а тут подвернулся вариант с Тубусом. Мне кажется, деньги я заработал честно.

– Хорошо, – выдохнул Лихно. – Я позвоню вам во второй половине дня. Подумаю, что можно для вас сделать. – И в трубке раздались короткие гудки.

Старший лейтенант Лебедев выставил вперед кулак с поднятым кверху большим пальцем и хмыкнул:

– Вам бы в театре выступать.

– Идти в артисты уже поздно. Докладывай, что удалось сделать?

– С того момента, как Тубуса взяли, ключи от его квартиры я отдал парням из технического отдела. Они поднялись в квартиру, но войти в нее не смогли. Помимо двух замков, что открываются ключами, там есть специальный кодовый замок. Чтобы открыть его, нужно знать код или потратить часа три времени. А времени не было. Короче, установить в квартире записывающие устройства и видеокамеры не удалось. Ребята залезли на крышу дома и через вентиляционную шахту спустили вниз чувствительные микрофоны. Все, о чем говорят в квартире, мы сможем услышать и записать. Потом я передал ключи вам, а вы – Тубусу.

– Жаль, что с видеосъемкой ничего не вышло, – вздохнул Девяткин.

Темный пустырь по-прежнему был пуст. Но вот по фасаду дома скользнула тень. Человек остановился, прикурил сигарету. На мгновение огонек зажигалки вырвал из темноты профиль Тубуса.

– Поехали! – скомандовал Девяткин. – Отвези меня домой. Надо поспать хоть немного. К Тубусу сейчас наверняка нагрянут гости, играем по-крупному. Он в этой игре пешка, а пешками надо жертвовать, чтобы взять партию. Так и до Лихно доберемся. С божьей помощью.

– Вы же говорили, что в бога не верите.

– В некоторых случаях, друг мой, очень даже верю, – ответил Девяткин. – Когда мне что-то нужно до зарезу, я прошу помощи у бога. Прошу долго и нудно. Ему наверняка надоедает слушать мое унылое бормотание, и он помогает. Понял?

Джейн открыла глаза. Она лежала на заднем сиденье «Ауди», согнув ноги в коленях. Одна рука на животе, вторая свешивается вниз, голова – на коленях какого-то человека. Ошибки нет, этот мужчина – ее старый друг Дима Радченко.

– Дима, – провела языком по растрескавшимся губам Джейн, – ты только что мне снился.

Радченко наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Ты очнулась. Слава богу.

– Мне кажется, что я не была в забытье, а просто дремала. Я увидела тебя еще там, в избе, ну, где лежала на кровати за печкой. Тогда мне показалось, что уже начались предсмертные глюки. Но потом, когда ты сел рядом с кроватью, я поняла, что все происходит на самом деле. И вдруг заснула. У меня какие-то чудовищные приступы слабости. Мне жарко, болят кости и… Но теперь все это не имеет значения. Я счастлива, что ты рядом. Теперь я точно знаю, что все кончится хорошо, ты вытащишь меня из этой страшной переделки. А я буду во всем тебя слушаться и помогать.

– Говори тише, – прошептал Дима. – Нашу машину остановил полицейский патруль. Сначала Сотник, а за ним Палыч вышли. Они о чем-то разговаривают с полицейским. Кажется, до стрельбы не дойдет. Но Палыч стоит в двух шагах от машины, поэтому говори тише. Ты давно пришла в себя?

– Когда мы подъезжали к городу. Я чувствовала, что ты рядом, и боялась, что ты исчезнешь. Я так поняла, что тебя взяли, чтобы лечить меня?

– Правильно, – кивнул Радченко. – Я думал: вот ты очнешься, придешь в себя, ты узнаешь, обратишься ко мне по имени… И путешествие продолжится уже без меня. Мне не хотелось, чтобы все закончилось так грустно. И так глупо.

– Как ты узнал, где меня искать?

– Это долгий разговор, а времени нет. Сейчас они вернутся. Скоро Сотник поймет, что ты пошла на поправку и врач больше не потребуется. Тебе придется симулировать болезнь. Жалуйся на боли в голове, в суставах, на онемение конечностей. Так мы выгадаем время. А время – это как раз то, что нам нужно. Наверняка подвернется возможность бежать. Все поняла?

Джейн молча кивнула.

– Что этим людям нужно от тебя? – прошептал Радченко. – Они уже потребовали выкуп у твоей фирмы или родственников?

– Как я поняла, мы направляемся за границу. Каким именно способом попадем туда – не знаю. Но все легальные пути, самолет или паром, отпадают.

– Но почему тебя тащат за границу?

– Мне трудно говорить, как будто воздуха не хватает.

– Тогда больше ни слова. – Дима прижал палец к губам Джейн. – Помни: пока ты больна, я жив. И еще – время на нашей стороне. Надо просчитать все варианты и попытаться бежать. Ты меня поняла?

Вместо ответа Джейн сладко зевнула и закрыла глаза. Через минуту Сотник уже сидел за рулем, а Палыч – на переднем пассажирском сиденье.

– Сколько живу, столько удивляюсь на ментов. – Сотник вытащил пистолет из-под ремня и положил его в карман куртки. – Выезжают на дежурство на патрульной машине. Смена еще не началась, а бензобак служебной таратайки уже пустой, потому что казенным бензином заправили свои собственные машины. Менты тормозят нас и сливают полбака бензина.

Он усмехнулся и прибавил газу. Машина резвая, если идти со скоростью сто километров, они будут у цели часа через три с половиной. Это хорошо, это просто прекрасно. Все идет по расписанию.

Ранним утром Тубус завернул к знакомой женщине и забрал из тайника припрятанные деньги. Вскоре он оказался возле своего дома в Сокольниках. Руку оттягивал пластиковый пакет, в котором лежал замусоленный детективный роман, две пары новых брюк, свежая рубашка и сорок с лишним тысяч долларов, завернутые в газету. Тубус открыл секретный замок входной двери и прямо в прихожей сбросил с себя окровавленные лохмотья. Доковылял до ванной комнаты и долго стоял под душем, смывая пыль и грязь, а вместе с ними унижения и животный страх, пережитый ночью. После душа на сердце стало легче. Но физическая боль не прошла, саднил разбитый нос и скула, на которой образовался внушительный кровоподтек.

Тубус запил пару таблеток обезболивающего холодной водой из-под крана, надел банный халат, прошел на кухню. Открыв холодильник, подумал, что после ночи, наполненной отчаянием и страхом смерти, кусок в горло не полезет, и вытащил большую бутылку водки. Набулькал в стакан граммов сто пятьдесят, выпил маленькими глотками, словно молоко. Налил еще на три пальца, разбавил водку апельсиновым соком и уселся на высокий стул с кожаным сиденьем и позолоченной спинкой. Тепло медленно растекалось по телу, разгоняя засевшие в груди страх и тоску.

Он посмотрел на большие настенные часы, похожие на изъеденное червем яблоко. Самое время заказать по телефону билет на самолет.

И тут из кабинета послышались странные звуки, похожие на покашливание. Наверняка покашливание – всего лишь плод расстроенных нервов. Не мешало бы прямо сейчас вызвать хорошего врача, специалиста широкого профиля Бориса Ароновича. Пусть осмотрит повреждения на теле и привезет хорошее успокоительное лекарство. Тубус сделал еще один глоток водки с соком, потянулся к телефонной трубке, но отдернул руку. В это мгновение он ясно услышал новый звук, будто стул или кресло передвинули с места на место. Отставив стакан подальше, слез с табурета и медленно побрел в сторону коридора. Кажется, двенадцатизарядный «браунинг» девятого калибра лежит в верхнем ящике письменного стола. Тубус неплохо стреляет. Вопрос, сумеет ли он добраться до пистолета. Дверь в кабинет закрыта, но из-под нее пробивается желтая полоска света. Страх, покинувший душу, вернулся. Тубус распахнул двухстворчатую дубовую дверь и остановился на пороге.