я так с ним? Ведь у него кроме меня нем никого ближе и роднее.

— Прости меня — целую его в висок.

— Ты вернулась — говорит хрипло, его глаза блестят.

Неужели подумал, что я к Петьке пошла? Дурачок какой.

— Конечно, я не могу без тебя.

— Правда? — приподнимает голову и вглядывается в глаза.

— Правда. Прости, что повела себя так. Я очень тебя люблю, Яш.

— А я тебя — отвечает хрипло.

— Как ты себя чувствуешь? — кладу ладонь ему на грудь, чувствую, как быстро стучит его сердце.

— Уже лучше — говорит немного хрипло.

— Ты напугал меня, может таблетки поискать?

— Нет, перестало болеть.

Дурачок любимый, как он переживал.

— Не переживай больше так, пожалуйста. Я с тобою, никогда не сомневайся в моих чувствах к тебе — прошу его.

— Я… Мне неприятно было это всё видеть.

— Прости, но я не могла пройти мимо и хотела помочь. Общаться с ними или нет, это твоё дело я больше не полезу туда. Но допустить, чтобы его отец избил я не могла.

— Понятно- обиженно опускает взгляд.

— Не обижайся пожалуйста, Яш.

— Я не хочу, чтобы ты с ним общалась!

— Но мы живём в одной деревне и сталкиваемся с ними рано или поздно.

— Полин ты специально да? Тебе он нравится, просто признай это?

— Что? — поражаюсь ему — С чего ты взял. Я вступилась за него только потому что ненавижу насилие и несправедливость. Ведь он не видит ничего и не смог бы защитится, а если бы отец покалечил его?

— Вот видишь, ты уже переживаешь за него.

— Я вообще-то и за тебя заступилась, когда Петька тебя ударил, не помнишь?

Опускает взгляд.

— Мне он не нравиться, мне просто жалко его как человека, только и всего.

Чуть не вырывается, что это из-за меня он не видит, но вовремя прикусываю язык. Не надо об этом Яше знать, а то и так переживает на пустом месте.

— Жалость худшее из чувств. Меня ты тоже жалеешь, да — вглядывается в глаза пронзительно.

— О чём ты? — поражаюсь ему.

Да сколько можно убеждать его в своих чувствах. Сомневается, значит не доверяет мне и не верит. Обидно становится.

— Знаешь, что разберись в себе сначала. Если ты не веришь в мои чувства, не доверяешь мне, то о каких отношениях может идти речь!

Не могу больше терпеть всё это. Поднимаюсь на ноги.

— Ведь я могла не за тобой пойти, а заглянуть к соседям, наплевав на тебя и есть с ними пирог. Подумай об этом на досуге.

— Да я об этом только и думаю! — поднимается на ноги и почти кричит.

Хочу уйти, пусть разбирается в себе.

— Хочешь иди я тебя не держу — прилетает в спину.

— Что? — не верю своим ушам- Вот, так легко отказываешься от меня? Да ты трус Яша, даже побороться не хочешь за то, что тебе дорого! А дорого ли?

Он молчит в ответ и смотрит поражённо.

Я уже и сама сомневаюсь в этом.

Не могу больше это всё выдержать, разворачиваюсь и иду к калитке. Обидно до чёртиков! Я ничего не делала такого, чтобы ко мне так относились.

Глава 52

Полина.

Неожиданно слышу шум сзади и оборачиваюсь. Прихожу в ужас от увиденного.

Яша лежит на земле в позе эмбриона и прижимает руки к груди. Очень тяжело дышит.

— Яш — подбегаю к нему, он выглядит очень бледным.

— Уходи — говорит очень сдавленно.

Что?

— Нет! — касаюсь его плеча, но он дёргает им сбрасывая мою руку.

— Уходи! — его голос срывается.

Господи. Что же я наделала? У него снова с сердцем плохо? Довела парня дура!

— Никуда не уйду! — присаживаюсь рядом с ним и обхватываю его плечи.

Пытаюсь притянуть его себе на колени.

— Не…надо — съёживается сильнее.

Да что же делать.

— Иди сюда — подхватываю его под шею и всё же укладываю себе на колени. Обнимаю его, прижимая к себе, чтобы не шевелился.

Он сильно жмурится, и тяжело выдыхает.

— Держись солнышко — прикладываю ладонь к его груди, сердце так тарабанит, словно выскочит сейчас.

— А смысл — говорит хрипло и тяжело втягивает воздух.

Это после моих слов он отчаялся? Родной мой, почувствовал, что не нужен мне? Хотя это мне было обидно, что он не верит мне. Но теперь-то вижу, что он все свои чувства в себе прячет. Даже вида не подал, насколько плохо ему в душе было. А если бы я ушла сейчас? Дурачок мой.

— Прости меня — обнимаю его — ты мой смысл, Яш — говорю ему и тихонько провожу по волосам.

Он ведь очень замкнутый и столько времени жил один.

Надо скорую вызывать, он сильнее сжимается.

— Дыши глубже, пожалуйста, тише — глажу его по голове, шее, пытаясь хоть немного расслабить.

Достаю телефон и вызываю скорую, но меня переключают на фельдшера. Объясняю ему ситуацию. Обещает скоро подойти. Кладу трубку.

— Яш — обнимаю его, он такой бледный.

Тихонько глажу его по щеке, он ничего не говорит, но приоткрывает глаза и выдыхает неровно.

— Дыши мой хороший, пожалуйста — так страшно его потерять, на глаза слёзы наворачиваются от боли, что читается во взгляде напротив.

— Не надо — рвано выдыхает — жалеть не надо.

Вот дурачок!

— Я люблю тебя, Яш — признаюсь ему — мне просто обидно было, что ты не веришь мне.

Он рвано выдыхает и пронзительно вглядывается в глаза.

— Неужели за столько времени я не заслужила твоего доверия?

— Ты хотела уйти — опускает взгляд — от меня — говорит почти шёпотом и сильно жмурится.

Опять переживать начал.

— Тише, родной мой, тише — тихо глажу его по плечу — ну не ушла же и не уйду никуда и никогда. Ты мне нужен больше всех на свете, Яш.

Он приоткрывает глаза и не веря смотрит на меня.

— Правда? — его голос срывается.

— Правда, родной мой — склоняюсь к нему и прижимаюсь губами к виску, чтобы поверил, почувствовал, что очень его люблю и боюсь потерять.

Он рвано выдыхает.

— Спасибо — говорит очень хрипло и перехватывает мою руку, прижимает к груди. Ощущаю, как часто бьётся его сердце в ладонь. Он прикрывает глаза.

— Ты держись только, хороший мой — обнимаю его.

— Постараюсь, Поль — говорит хрипло.

— Эй, открывайте — слышу кто-то колотиться в калитку.

— Потерпи, я сейчас открою — говорю Яше на ухо и тихонько опускаю его на траву.

Бегом бегу к калитке, надеюсь это фельдшер.