— Что жаль? — насторожился Аластор, но фраганец, бросив на него задумчивый и несколько странный взгляд, обезоруживающе улыбнулся, уронив:

— Нет-нет, ничего. Жаль, что я слишком стар, чтобы ухаживать за такой юной девицей. Поэтому надеюсь, что вы не посрамите звания моего ученика. Идемте, у нас множество дел. Насколько я понимаю, выехать нужно будет рано утром. Исчезновение леди Айлин уже могли заметить, но у нас еще имеются вечер и ночь на сборы.

* * *

Ночь показалась Грегору бесконечной и почти бессонной, хоть он и был уверен, что заснет, стоит лишь добраться до постели. Достаточно вспомнить, что накануне он не спал вовсе, а потом весь день провел на ногах — но, может быть, сон не шел именно поэтому? Тело, пришпоренное, как норовистая лошадь, никак не могло поверить, что ему наконец-то дали отдохнуть. В мучительной полудреме Грегору чудился то стук в дверь, то ровное дыхание спящей девушки совсем рядом, то дрожь энергетических потоков, какая бывает при открытии портала, то скрип висельной веревки — и рассвет он встретил даже более измученным, чем если бы не ложился вовсе.

«Придется просить зелье у целителей», — мрачно подумал Грегор и поморщился: принимать сонные зелья как больной или старец! Но это лучше, чем маяться бессонницей, да и насколько его хватит без отдыха?

А сделать нужно еще столько, что страшно даже подумать…

И первое дело ждало в Академии: следовало как можно скорее обсудить с магистром Эддерли и мэтром Ладецки, сколько некромантов и боевиков дадут гильдии для отправки в провинцию и кем именно почтенные маги предлагают усилить гвардию в самой Дорвенне.

«А магистр Эддерли наверняка пожелает узнать, куда пропал его сын. И едва ли ему будет достаточно объяснения насчет выездной практики. Что ж, тогда придется рассказать все, как есть, что один из бастардов мог выжить, и я велел срочно доставить его в столицу… Об остальном Эддерли знать пока не обязательно».

Грегор поморщился, надевая свежее белье и камзол, поданные камердинером. Ему в любом случае придется держать ответ перед канцлером и Тремя Дюжинами, когда станет известен способ закрытия портала. И очень вероятно, что это закончится обвинением в государственной измене. Возможно, даже казнью, когда перестанет действовать его неприкосновенность как лорда-протектора.

Но это не имеет ни малейшего значения. Он привык отвечать за свои поступки и решения. Видит Претемная, на войне Грегор сожалел о каждом солдате и офицере, посланном на смерть, но готов был делать это, сколько понадобится. И победил. Значит, жертвы были не напрасны. Да, сына Малкольма жаль… И если вдруг появится иной способ закрыть портал, Грегор будет счастлив! Но он не переложит тяжесть решения на чужие плечи только потому, что побоится за это отвечать!

На улицах было тихо и совершенно пустынно, если не считать стражников, патрулирующих улицы. Дорвенна по-прежнему пахла гарью и страхом, но всего за один день гвардия оттеснила самые крупные шайки на окраины, где их и должны были перебить, словно крыс. Главной бедой оставались порталы с их нескончаемым потоком чудовищ, но об этом следует поговорить сегодня на Совете магистров.

Грегор снова невольно поморщился, вспомнив, что Совет будет проходить в неполном составе. Адальред, Уинн и Кристоф мертвы, место Главного Магистра тоже пустует. По сути, магистров осталось всего пятеро, да и то от Волански вряд ли будет прок. На Эддерли, Райнгартена и Бреннана можно положиться, а вот Роверстан… Разумник — темная лошадка, и хотя показания Морхальта его вроде бы обеляют, но… Глупо безоговорочно доверять Белой гильдии там, где дело касается поклонения Барготу, их бывшему покровителю.

Академия тоже показалась Грегору непривычно тихой и пустой, словно вымершей, только у самых дверей его приветствовал коротким поклоном дежурный маг в алой мантии. Коротко кивнув, Грегор поспешил в преподавательское крыло, чтобы хоть немного привести в порядок собственные заметки перед разговором с Эддерли, и, отперев дверь своего кабинета, замер на пороге.

Зеркало — высокое, в человеческий рост зеркало, которое он лично поставил в кабинете еще пять лет назад, когда только пришел преподавать, почернело, потеряло прозрачность, а безупречно гладкая поверхность драгоценного итлийского стекла пошла волнами, словно кто-то шутки ради попытался его расплавить… Что за чушь!

Бросив взгляд в коридор — пусто! — Грегор торопливо вошел в кабинет, запер дверь и внимательно осмотрелся.

Стол был пустым и чистым, как он его и оставил. А вот на полу, в нескольких шагах от испорченного зеркала, резко белела наполовину затертая, но до этого тщательно вычерченная мелом семилучевая звезда.

«Какого Баргота тут происходит?! — ошеломленно подумал Грегор. — Конечно, Академия всегда была странным местом, но тайком пробраться в комнату преподавателя, чтобы провести некромантский… да какой угодно, пусть хоть стихийный или боевой ритуал…. Что за немыслимая чушь и наглость? И что это был за ритуал?!»

Он опустился на одно колено, коснулся пальцами полустертых линий, прикрыл глаза, считывая следы заклятия, — уже почти развеявшиеся и едва уловимые — и едва не выругался.

Здесь взывали к Претемной. Взывали, насколько мог судить Грегор, довольно странно, судя по следам, но куда хуже было то, что эту силу он узнал бы хоть с завязанными глазами, хоть ослепшим!

От этой силы тянуло прохладой грозы, и сладостью спелых яблок, и ледяной свежестью…

Он открыл глаза, снова оглядел звезду и заметил на испачканном мелом полу едва заметные следы огромных собачьих лап — именно они и стерли вычерченные знаки.

Никакой ошибки быть не могло — здесь была Айлин Ревенгар!

Грегор поднялся на ноги, с силой потер лоб. Какого проклятого Баргота?! Конечно, Ревенгар никогда не отличалась примерным поведением, но тайком пробраться в комнату преподавателя, к тому же запертую, только для того, чтобы воззвать к Претемнейшей Госпоже? Бред! Впрочем, останься в Академии Дарра Аранвен и Саймон Эддерли… втроем они могли бы, пожалуй, учинить нечто еще более странное и вызывающее. Причем, как обычно, из самых лучших побуждений и учебного рвения.

Но Вороны покинули Академию еще вчера утром!

«И Ревенгар пыталась оспорить мое решение, — припомнил Грегор. — Но быстро, слишком быстро сдалась!»

Проклятье, почему вчера он не обратил внимания на то, как это подозрительно? Решил, что упрямство Ревенгаров отступило перед волей Бастельеро? Болван самонадеянный! Девчонка провела его, как последнего глупца! Сделала вид, что покорилась, дождалась, пока он уедет из Академии, открыла кабинет… Трижды проклятье, куда смотрели дежурные?! Неужели любой адепт может вломиться в преподавательские комнаты и хозяйничать там?!

Грегор усилием воли погасил закипающую ледяную ярость. Нет-нет, это — потом, дежурные получат причитающееся чуть позже… Сначала — Ревенгар.

Итак, она вломилась в его комнату после того, как речь зашла о мальчишке Вальдеронов, и…

И увидела его записи! Проклятье!