Через три часа галера уже выглядела чистой. Не являлась таковой на самом деле, но внешне производила именно такое впечатление. К самому сложному, к очистке мест проживания рабов, новая команда ещё даже не приближалась, а эта работа займёт у них минимум сутки. Зато восставшие не поленились и рассортировали весь ранее награбленный пиратами товар. В этом им помог молодой Аун, который неплохо разбирался в торговле. Парень понимал, что чем более полезным он себя покажет, тем лучше к нему окажется отношение. Молодец мальчишка, не впал в отчаяние после гибели отца, не закрылся в себе. Ему явно тяжело, он иногда, что называется, “подвисает”, и видно, как ему хочется заплакать, но парень сдерживает себя, чтобы не показать свою слабость на людях.

Пока наблюдал за Ауном и восставшими, не забывал и о своём основном занятии. По моим прикидкам, Кристо должен был прийти в себя уже более часа назад, но землянин всё ещё пребывал в состоянии овоща. Я уже начал волноваться и вспоминать, что делать в столь сложных ситуациях, как ресницы землянина дёрнулись, и он шумно вздохнул полной грудью.

Открыв глаза, Кристо тут же вырвал свои ладони из моих, резко сел и начал судорожно ощупывать себя. По мере того, как его руки находили уже зажившие шрамы на месте смертельных ран, его лицо постепенно разглаживалось. А больше всего его успокоил вид Хурана, который, проходя мимо, радостно махнул ему рукой.

— Физически ты в норме. — Подтвердил ему я.

Услышав мой голос, землянин отстранился и внимательно взглянул на меня, словно увидел впервые. Почти полминуты он сверлил меня взглядом, затем его зрачки расширились, и он произнёс на выдохе:

— Я тебя знаю!

— И тебе привет.

— Какого чёрта ты тут делаешь? — Задавая этот вопрос, землянин отодвинулся от меня до предела, упёршись спиной в борт галеры.

— И это вместо спасибо?

— Спасибо? — Не понял он.

— Во-первых, ваше восстание провалилось бы, если бы не моё вмешательство. Во-вторых, ты жив только благодаря моему Зелью Полного Восстановления. И в-третьих, я больше четырех часов служил Якорем при твоем Повышении.

Он словно не слушал меня, только смотрел очень внимательно, после чего сказал:

— Рэйвен? Ты вроде так назвался тогда.

— Верно.

— А где ещё трое? Две девчонки и белобрысый такой? — Спрашивая, землянин внимательно разглядывал корабль, который с кормового возвышения был словно на ладони.

— Остались на Уне, этот тот остров…

— Я помню, как назывался тот остров. — Резко прервал меня Кристо. — Тебя прислали они? — Задал он странный вопрос.

— Они? — Не понял я его.

— Эти гандоны, что нас сюда перенесли! — Повысил голос землянин. — Ты работаешь на них, да?

На мой громкий смех обернулись все восставшие. Пришлось им помахать руками, что всё в порядке. Минуты три, наверное, я ржал в голос, не в силах остановиться. Меня, убившего одного из квестеров, кто-то на полном серьёзе заподозрил в работе на них? Отсмеявшись, я перевёл взгляд на Кристо, который всё ещё ждал моего ответа. Только вместо слов ему ответил мой кулак. Голова землянина дёрнулась, и его затылок с гулким звуком впечатался в борт галеры. Встав на ноги, я добавил ему ещё и с ноги. После чего обернулся к сидящему рядом лекарю и сказал ледяным тоном:

— Вылечишь его сломанный нос, переломаю тебе все рёбра. Понятно?!

— Да. — Тихо пискнул врач, не сводя взгляда с моей ладони, лежащей на рукояти кинжала.

Глава 14

Разумеется, такой демонстративный удар не остался без внимания. Все восставшие тут же отложили свои дела и развернулись в мою сторону. Злость на слова Кристо не была наигранной, и бил я в полную силу, так что, несмотря на “укреплённой тело”, землян сейчас находился в состоянии гроги. То, что именно я ударил того, кого бывшие рабы избрали своим кормчим, не вызывало у них никаких сомнений. Я буквально почувствовал волну агрессии, которая покатилась ко мне от бывших галерных гребцов. Четверо из них шагнули в мою сторону, обнажая клинки. Среди этой четверки был и Дуар, воин полной Стали. Остальные за оружие не схватились, но демонстративно встали за спинами более смелых.

— Нарываешься?! — Сквозь зубы процедил Дуар, прочертив при этом борозду остриём меча по доскам палубы. — Или тебя Да`Нанн покусал?

Насколько я понял характер этого человека, он предпочитает действовать, а потом думать. Его кредо: сперва бить, потом разбираться. И то, что он ещё не напал на меня, говорит только о том, что он меня боится. Точнее не боится, а опасается.

И в его опасении есть свой резон. Это я, благодаря своей новой способности, могу видеть ранги других. А подобное “зрение” относится к довольно редким умениям. Большинство людей на Айне определяет ранг по Цеховым Знакам с символическим изображением Ядра. Но ношение этих Знаков не обязанность, а скорее традиция и часть цеховой геральдики. Конечно, уровень противника можно определить и по косвенным данным, но в моём случае подобный анализ даёт сбой. В своей булатной броне, с копьём из древа Таль и опоясанный орочьим поясом я никак не выгляжу на воина Бронзы. К тому же я на глазах восставших убил одним ударом пиратского боцмана, который, как мне кажется, превосходил Даура как боец, несмотря на их одинаковый ранг. Сторонний наблюдатель, взглянув на меня, скорее всего подумает о Булате или как минимум о Полной Стали. И подобный противник, тем более облачённый в доспех и готовый к бою, для бывших рабов, которые, конечно, успели вооружиться, но пока не сменили свои лохмотья хотя бы на кольчуги, далеко не простая цель.

С другой стороны, их достаточно, чтобы убить меня, даже если я Полный Булат, это придаёт им храбрости. Но и без жертв с их стороны, если бой состоится, также не обойдётся. А умирать сейчас, когда они только обрели свободу, никто из бывших рабов явно не горит желанием. Но и проигнорировать моё нападение на, как они считают, «одного из них» они не могут.

С точки зрения здравого смысла мой удар в нос Кристо — глупость. Но я не робот, меня можно вывести из себя. И этому парню, заявившему о том, что я работаю на квестеров, досталось по делу. Совершенно не жалею о сделанном, свой сломанный нос Кристо полностью заслужил.

Не делая резких движений, но и не убирая копьё, демонстрируя тем самым как готовность к бою, так и одновременно нежелание этого сражения, сохраняя внешнее спокойствие, я поднял левую