– Ты передвигала мебель?

Дэйзи обвела мансарду глазами – у стены тахта, рядом столик со скругленными краями; старинный сундук в уголке; кресло с накидкой у самого окошка – развернуто так, чтобы смотреть на море; над всем этим нависают потемневшие деревянные стропила. Возможно, когда-то сюда в самом деле стаскивали рухлядь, но здесь девушка чувствовала себя в безопасности, словно под чьей-то защитой.

– Все как было. Я ничего не трогала. Только это… – Она показала на висевшую на стене свадебную фотографию в треснувшей рамке.

Чарити подошла ближе.

– Мои бабушка и дедушка. Такое же фото висит внизу.

Дэйзи дотронулась до рамки.

– Один угол откололся, я подбила гвоздиком и повесила. А то валялась на сундуке…

Чарити посмотрела на тахту, затем на кресло. Странно. Зачем кому-то обставлять подобным образом мансарду, когда в доме на втором этаже десять спален?

Чарити присела у сундука, обхватила руками теплое старое дерево и через плечо обернулась к Дэйзи:

– Это бабушкин сундук с приданым.

Она откинула крышку, и ржавые петли протестующе заскрипели. Дэйзи плюхнулась в кресло. Она уже все здесь перерыла и ничего нового увидеть не ожидала.

Из сундука вырвался запах пыли и старых книг. С одной стороны лежало свернутое покрывало, с другой – пластиковая коробка с фотографиями. Чарити вынула коробку и поставила перед девушкой.

Дэйзи кивнула.

– Честно говоря, я смотрела. Там куча фоток.

– И они скрашивали твое одиночество долгими ночами, – улыбнулась Чарити.

– Забавно придумывать истории о людях с фотографий, – хмыкнула Дэйзи. – Кто они, что с ними стало… Малявка с темными волосами – наверное, ты?

– Здесь, на острове, прошло лучшее время моего детства, – кивнув, вздохнула Чарити. – Худшее я тоже пережила здесь.

– Когда твоя бабушка умерла? – Дэйзи оттолкнула кресло и медленно опустилась на пол рядом. – Мне как-то теперь чудно разглядывать все это. Типа влезла без разрешения.

– А ты не во все щели влезла. – Чарити сунула в сундук обе руки. Раздался щелчок.

Дэйзи подалась вперед и заглянула внутрь.

– Фальшивое дно!

Чарити извлекла пластиковый пакет с еще одной пачкой фотографий.

– Даже дедушка не знал об этом тайнике. В мой последний приезд сюда бабушка говорила, что передаст мне фотографии, когда я вырасту.

– Так она тебе их показывала?

– Нет. – Чарити медленно открыла конверт. – Даже не созналась, где они лежат.

– А почему она не передала весь сундук твоей маме?

– Мама не захотела. Сказала, что у нее аллергия на плесень.

– Же-есть, – протянула Дэйзи. – Ладно, теперь все твое. – Она уставилась на одну из фотографий. – Твой дед?

– Да. – Чарити поднесла снимок ближе. Молодая пара стояла в обнимку на фоне чертова колеса. – Нет, постой. Это не он. – Она явно напряглась.

Дэйзи взяла фото в руки и всмотрелась еще раз. Чарити сняла свадебную фотографию со стены и сравнила двух молодых людей. Дэйзи заглянула ей через плечо.

– Но это твой дед? – Она показала на свадебную фотографию.

– Да.

– По-моему, здесь тоже он.

– Посмотри. Дедушка не такой высокий. И не такой худой. Я видела его молодым на десятках снимков. – От Чарити едва не летели искры, и Дэйзи отшатнулась.

– У них глаза одинаковые.

Чарити принялась выкладывать фото из тайника. Наконец рассмотрела их все и произнесла:

– У них одинаковые глаза, потому что на фото из тайника… дядя Гарольд.

Дэйзи затаила дыхание, помимо своей воли переводя взгляд с одного снимка на другой. Всего их было штук двадцать. Юноша и девушка держались за руки, обнимали друг друга за плечи и однозначно выглядели как влюбленная пара. Чарити, тоже ошарашенная, приоткрыла рот и побледнела.

– Почему твоя бабушка хранила эти снимки? Она любила твоего деда?

– Больше жизни.

– Или ты так думала, – добавила Дэйзи, подтолкнув одну из фотографий к ногам Чарити.

Чарити собрала фото и спустилась вниз. Нужно отнести их в спальню и положить в ящик. В пачке больше десятка снимков, на которых Гарольд обнимает Мэрилин. Чарити старалась не зацикливаться на вопросах, которые роились в голове, и не думать о признаках надвигающейся беды. Сейчас нет времени для погружения в личную жизнь бабушки. На побережье вот-вот обрушится ураган Эрика, а ураган по имени Эллен Мари Бакстер уже мчится в водном такси.

Оба стихийных бедствия неумолимо приближались. И Чарити не знала, какое из них причинит больший ущерб.

Она бежала вниз по лестнице, мысленно составляя список дел, которые нужно сделать до начала шторма. Дэйзи осталась в мансарде собрать некоторые вещи, и Чарити попросила ее после запереть двери. Она решила больше не пользоваться мансардой.

Далтон и дядя Гарольд закрыли ставнями окна на нижнем этаже, и стало темно, как в мавзолее. Скорее всего, отключат свет, минимум на несколько часов, максимум на несколько дней, так что Чарити послала Гарольда купить побольше свечей. К ее удивлению, он вернулся с работающим на бензине генератором. Дэйзи наполнила доверху обе ванны на вычурных ножках в виде когтистых лап, а Далтон перетащил цветы в горшках из сада в мастерскую на веранде. Саквояж со специальными ингредиентами Чарити занесла в дом.

Далтон вошел со стороны сада со спальным мешком в руках. Чарити пригласила его на время шторма составить компанию ей, Гарольду и Дэйзи. Сейчас, когда вот-вот подъедет мама, а скандальные фото наверняка прожгли дыру в ящике комода, она усомнилась, стоило ли это делать. Впрочем, Далтон воскликнул: «Теперь я вожу!» – будто они были детьми и играли в салки, – с улыбкой направив фонарик ей в лицо, и мрачные предчувствия сразу развеялись.

– А зачем спальный мешок? Я же сказала, постель для тебя найдется.

Он прошел к кухонному окну, единственному, которое не закрыли ставнями, и выглянул в сад.

– Нет смысла марать белье. Меня вполне устроит спальник, а тебе хлопот меньше.

Чарити тоже подошла к окну.

– О, я не предупредила, что ты будешь сам стирать простыни?

– Коли так, могу и в отеле переночевать. Чего это я должен сам себе стирать? – засмеялся он.

– Да не себе. Всем, – невинно промолвила Чарити.

Далтон легонько толканул ее плечом и вновь уставился в окно. Он затратил столько сил на восстановление сада, и Чарити с ужасом думала, что все это может пострадать от урагана.

– Эрика натворит дел?

– Я закрепил все, что можно. Растения в горшках наиболее уязвимы, но все они…