С 2014 года Россия и США находятся в состоянии конфронтации, которое продлится неопределенно долго. Когда и чем эта конфронтация закончится, сегодня сказать невозможно. Главной задачей обеспечения безопасности РФ на американском направлении является предотвращение военного столкновения. Войны между РФ и США желать не может никто, но в сложившейся ситуации возможны сценарии утраты контроля над событиями и скатывания к прямому военному столкновению с потенциалом эскалации вплоть до ядерной войны. В интересах России и Соединенных Штатов вести себя максимально осмотрительно, задействовать все возможные меры доверия и сдерживать собственных союзников на Украине с тем, чтобы они не спровоцировали прямой конфликт РФ и США.

Конфликт на Украине, который, по-видимому, не может быть решен в обозримом будущем, необходимо надежно стабилизировать. Замораживание конфликта в Донбассе потребует от России оказания существенной материальной (экономической, финансовой и прочей) поддержки ДНР и ЛНР, причем уже на постоянной основе, а также помощи в обеспечении их безопасности. России придется и дальше поддерживать экономически и политически другие свои «военные протектораты» – Абхазию, Южную Осетию и Приднестровье, одновременно стремясь к снижению напряженности вокруг них. Окончательное решение каждого из этих конфликтов лежит лишь в долгосрочной перспективе.

России необходимо развивать свои ядерные силы, совершенствовать ядерное сдерживание, не провоцируя при этом оппонентов. В обозримой перспективе новые соглашения с США о сокращении стратегических вооружений представляются маловероятными. Тем не менее России необходимо поддерживать диалог с США по вопросам стратегической стабильности в мире и приглашать к участию к этому диалогу Китай. С Пекином необходим и отдельный разговор на темы стратегической стабильности.

Вероятность необходимости применения Россией военной силы в обозримом будущем весьма высока, и модернизация обычных вооруженных сил и вооружений остается приоритетом военного строительства. В этом строительстве необходимо будет учитывать характер будущих войн и военных операций, которые придется вести Российской армии. Нельзя допустить, чтобы огромные для российской экономики средства расходовались на вооружения, предназначенные для ведения войн по старому образцу или на проекты престижа, чтобы «догнать США».

Широкомасштабная война против крупного противника (США или КНР) по-прежнему представляется маловероятной, безопасность РФ по отношению к крупным государствам надежно обеспечивается посредством ядерного сдерживания. В то же время локальные конфликты, контрповстанческие и контртеррористические операции (особенно на южном направлении) будут предъявлять высокие требования к российской военной организации.

Для того чтобы соответствовать этим требованиям, России помимо уже решаемых задач военной модернизации потребуется перестроить военное планирование, включив в него социально-экономический, политический и информационный аспекты; создать систему стратегического прогнозирования конфликтов, рисков и угроз, а также развития технологий; глубоко реформировать военно-промышленный комплекс.

Требуется совершенствование системы союзов. ОДКБ, как уже отмечалось, имеет смысл прежде всего как союз безопасности в Центральной Азии, противостоящий угрозам со стороны исламского радикализма, терроризма, а также внутрирегиональных конфликтов. Необходимо делать упор на сотрудничество в сфере обмена информацией, безопасности, охраны границ, специальных операций, борьбы с наркотрафиком и производством наркотиков, нелегальной иммиграцией. Союз с Арменией является главным образом средством сдерживания и инструментом стабилизации обстановки в Закавказье, а также отражением и символом традиционных связей народов и исторической роли России как покровителя армян.

Существует очевидная потребность в сопряжении усилий ОДКБ и других организаций безопасности в Азии, прежде всего Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и Совещания по мерам доверия в Азии (СМДА), где также участвуют Россия и другие члены ОДКБ. Есть необходимость также в более тесном сотрудничестве в области региональной и континентальной безопасности на двусторонней основе с Китаем и Индией, а также с Ираном, Турцией и другими странами. Формы такого сотрудничества должны включать не только диалог и договоренности о мерах доверия, но и совместные действия по предотвращению конфликтов, миротворчество и постконфликтное урегулирование.

Для борьбы с конкретными угрозами Россия может организовывать ситуативные коалиции или сотрудничать с уже существующими коалициями. Для противодействия Исламскому государству РФ может оказывать военно-техническую помощь государствам, подвергшимся нападению со стороны боевиков ИГИЛ, как это уже происходит в Сирии и Ираке, или экстремистских групп, как, например, в Афганистане. В дальнейшем такая помощь может потребоваться другим государствам, в том числе соседям или союзникам России в Центрально-Азиатском и Каспийском регионах.

Военный элемент стратегического партнерства России и Китая должен и дальше развиваться с целью укрепления безопасности обеих стран и обеспечения стабильности в Евразии. Это партнерство необходимо углублять путем более детальных и доверительных обсуждений видения обеими сторонами развития военно-политической обстановки в Евразии и в мире, взаимного информирования о готовящихся мероприятиях и лучшего знакомства с доктринальными установками друг друга. Российско-китайский военный союз, однако, не только не является необходимым в обозримой перспективе, но и был бы контрпродуктивен.

Угроза сепаратизма в многонациональной России латентно присутствует всегда, но сепаратистские настроения характерны для небольших групп населения некоторых республик. Утверждение верховенства Конституции РФ, осуществленное в начале 2000-х годов, и окончание чеченской войны с последовавшим мирным урегулированием в Чечне завершили период внутреннего раскола в Российской Федерации. Экономическое развитие страны и утверждение реального федерализма в ее политическом устройстве будут способствовать укреплению стабильности Российского государства, но сплочение Федерации не произойдет автоматически. Этнополитические вопросы должны постоянно находиться в поле зрения российского руководства.

Практически снятая угроза регионального «русского» сепаратизма, особенно в отдаленных от центра частях страны, таких как российский Дальний Восток, Сибирь, Калининград, а также Урал, полностью исчезнет лишь благодаря экономическому развитию и реальному федерализму (в том числе налоговому), а также путем осуществления целевых программ развития, передачи в регионы некоторых функций и полномочий федерального правительства. Формирование единого общероссийского рынка, развитие инфраструктуры и коммуникаций сцементирует единство геополитического пространства России в XXI веке.

Угроза «цветных революций», т. е. захвата государственной власти «улицей» («майданом», на украинский манер), лидеры которой апеллируют к Западу и, в свою очередь, руководятся им, преувеличивается российскими властями. Современные массовые движения в разных частях мира, будь то Арабский Восток, Балканы, Украина, Киргизия, Грузия, Таиланд, Малайзия или Гонконг, инспирируются разными мотивами. В современном обществе они обычно самоорганизуются по сетевому признаку, часто без общих лидеров. На Западе эти движения пользуются поддержкой определенных политических и общественных сил, выступающих за глобальное политическое обновление, что может совпадать с конкретной внешнеполитической повесткой дня США как государства. Тем не менее считать все эти движения лишь частью «заговора Вашингтона» означает не только упрощать, но и очевидно искажать ситуацию.