не хотела причинить ему боль; просто пыталась защитить себя от боли. К сожалению, она обнаружила, что его холодность причиняет ей больше боли, так что, похоже, ей в любом случае придется несладко.

С другой стороны, каждый шаг отдалял ее от Стража и, направляясь к офисам «Коулман Энтерпрайзес», Уинн жалела, что не добавила Нокса в свою легенду. Когда он рядом, она чувствовала себя в безопасности, к чему уже успела привыкнуть за последние пару недель.

Теперь ей казалось, что она скучает по его холодности, которая сопровождает его присутствие. Расследовать все в одиночку — отстой.

Надеясь отвлечься, Уинн заставила себя осмотреться. Пока она была в Монреале, Башня КГ официально открыла свои двери спустя два года молниеносного строительства, поэтому она впервые посетила сверкающий небоскреб, расположенный всего в нескольких кварталах от Великолепной мили.

Главный вход, явно рассчитанный на то, чтобы произвести впечатление, вел в коридор, покрытый мрамором, в котором с одной стороны был ресторан именитого шеф-повара, где она оставила Нокса, а с другой стороны располагались очень дорогие бутики, торгующие женской обувью и сумочками, роскошной парфюмерией и средствами для ванны, а также дорогими принадлежностями для бритья.

Уинн также заметила филиал крупной банковской компании, который выглядел как старомодный элитный канцелярский магазин. Ей казалось, что она попала в телевизионное шоу, цель которого — вызвать у американцев полное недовольство собственной жизнью.

В лифте, доставившем ее на шестидесятый этаж, оказались медные двери, а внутренняя отделка была сделана из натурального дерева с большими зеркалами на каждой из трех неподвижных стен. Ее изящные черные лодочки утопали в ковровом покрытии так глубоко, что ей захотелось скинуть туфли и зарыться пальцами в ворс. Но она не поддалась искушению.

Когда она увидела, что цифры над дверьми показали 60, то вытерла влажную ладонь о черные брюки, которые надела (в платье она слишком напоминала Донну Рид), и сделала глубокий вдох.

Настало время шоу.

Двери лифта разъехались, открыв взору Уинн большую приемную. Прямо перед ней сверкал старинный стол, достаточно высокий, чтобы скрыть все, кроме головы сидящего за ним человека.

Высоко на стене за ним находилась медная надпись «КОУЛМАН ЭНТЕРПРАЙЗЕС». Пышные зеленые растения в больших горшках обрамляли стол, а извилистая современная ваза украшала его поверхность. В вазе стоял лист папоротника, настолько темный, что казался почти черным, и одна огромная лилия, размером с футбольный мяч, ярко-оранжевого цвета.

Пока она стояла, изучая обстановку, фигура за столом поднялась и вежливо посмотрела на нее.

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

На минуту Уинн задумалась, замечал ли кто-нибудь эту женщину в тени этого пышного цветения. Уинн не заметила, пока та не заговорила. Женщина была одета в простой серый костюм с пиджаком, который не полгалось снимать. Он прекрасно сидел на ней и, очевидно, был таким же модным, как и все в этой комнате.

Ее обувь и украшения тоже выглядели дорого. Волосы были заколоты в высокий пучок, а макияж был настолько блеклым, что возникало ощущение, будто девушка хотела стать невидимой, что показалось Уинн странным для человека, охраняющего дверь важной компании.

Пытаясь вести себя как журналистка (Должна ли она запереться в подсобке? Выпить абсента? Что ей нужно было сделать?), Уинн улыбнулась и направилась к столу с уверенностью, которой, конечно, не чувствовала.

— Здравствуйте, — поздоровалась она, стараясь казаться более приветливой. — У меня назначена встреча с Рональдом Коулманом на два часа. Я Линн Льюис.

Это имя было ее прикрытием. Фил помогла ей придумать его, хоть она и возражала против аллитерации[13], но Фил сказала, что оно идеально. По ее словам, только у настоящих людей имена дурацкие. Кроме того, Линн звучало достаточно похоже на Уинн, что должно было ограничить путаницу и возможность ошибок.

— Я сообщу его помощнику, что вы здесь. — Очевидно, на невидимую женщину приветливость не сработала. Возможно, она из тех людей, которые не любят пожестче. — Пожалуйста, располагайтесь поудобнее.

Уинн проследила за ее рукой, указывающей на кожаные кресла, элегантно стоящие вокруг письменного столика. Вежливо улыбнувшись, она направилась туда, но садиться не собиралась. К этому моменту она так нервничала, что удивилась, что ее ноги все еще продолжают двигаться.

Вместо отдыха, она использовала это время, чтобы осмотреть две картины, украшавшие зону ожидания. На них были изображены пейзажи, на первой — яркая интерпретация высоток Чикаго. Уинн картина понравилось, но ничем не зацепила, и ей стало интересно, что сказали бы о ней Элла или Фил. Это они знатоки искусства, а не она.

Вторая картина также была в стиле, который Уинн без художественного образования назвала бы импрессионизмом. Для нее это означало, что художник изобразил легко узнаваемую сцену такой, какая она есть, но не совсем так, как запечатлела бы камера.

В данном случае на картине была изображена вершина холма в сумерках, по крайней мере, если судить по темно-синему, зеленому и фиолетовому цветам, которые преобладали в цветовой палитре. Казалось, будто кто-то стоит на вершине холма и смотрит назад на тропинку, по которой он поднялся на вершину. Деревья покрывали склоны холма и вплотную подступали к зрителю. Ощущение окружения было настолько ярким, что Уинн могла поклясться, как почти слышит шелест их листьев под ночным ветерком.

Действительно, изображение было совершенно обычным и не представляющим угрозы, просто картина природы в лесу, расположенном вдали от дороги. Однако что-то в этом изображении не давало Уинн покоя, и чем дольше она смотрела на него, тем больше ей становилось не по себе.

— Мисс Льюис?

Вздрогнув, Уинн повернулась и увидела другую женщину тоже в модной одежде, но на этом сходство закончилось. Помощница Рональда Коулмана, по крайне мере, так Уинн решила, была одета в аккуратный короткий жакет алого цвета с черными пуговицами и черной вышивкой на воротнике.

Она сочетала его с черными брюками и черными туфлями на ремешках, которые, вероятно, стоили больше, чем ипотечный платеж Уинн. Ее губы были накрашены помадой более насыщенного цвета, чем пиджак, а темные волосы были коротко подстрижены, прикрывая с одной стороны челюсть.

— Мистер Коулман с нетерпением ждет вас, — сказала она, протягивая руку с гладкой светлой кожей и аккуратно подстриженными ногтями, окрашенными в неброский розовой цвет. — Я Джеки Ремингтон, его личный помощник.

Уинн собралась с силами и пожала руку женщины.

— Я тоже с нетерпением жду предстоящей беседы. Думаю, многим будет интересно узнать то, что он расскажет мне.

Посмотрите, как она умело врет. «Принесите полиграф, сучки».

— Пройдемте, его кабинет здесь. — Джеки прошла мимо стойки администратора и повернула в широкий, хорошо освещенный коридор, отделанный панелями в коричневых