Когда в 1989 году наконец рухнула Берлинская стена, чехи выгнали коммунистов из политики и со всех других постов, предполагающих реальную власть и ответственность, и вместе с поляками решительно встали на путь в Европу и на Запад. Они стали прилежными учениками не только Европейского союза, но и МВФ и Всемирного банка, проповедовавших приблизительно такую же комбинацию рыночной свободы и бюджетной дисциплины.

А вот Венгрия по-прежнему продолжала дебатировать свое коммунистическое прошлое. Венгерская оппозиция позиционировала себя как антикоммунистическую альтернативу и строила свою кампанию на националистических призывах к возрождению Венгрии как «звезды» Восточной Европы – ностальгическое видение, возвращающее к временам мощной Австро-Венгерской империи. Ни одна партия не предложила венграм устремленного в будущее прагматичного видения чехов, которые единодушно решили, что их главная задача заключается в создании бюджетно-институциональной основы для рыночной экономики. Венгрия же превратилась в поле, пожалуй, для самых жестоких идеологических и политических битв в регионе: и ультралиберальные левые, и правые националисты изо всех сил стараются очернить друг друга и активно борются за народные сердца посредством все более щедрых государственных расходов.

Венгрия вошла в прошлое десятилетие, возможно, самой успешной экономикой Восточной Европы и сумела привлечь в страну большой поток иностранных инвестиций, но эти достижения были сведены на нет в результате смен правительств – как левого, так и правого, – которые обещали обеспечить жесткий контроль над бюджетными расходами, но так этого и не сделали. В итоге Венгрия стала позорным исключением из общей тенденции растущей финансовой ответственности, которая крепла на формирующихся рынках в течение всего последнего десятилетия. С географической и культурной точек зрения Венгрия находится на воображаемой границе, разделяющей Северную и Южную Европу, и сегодня в инвестиционных кругах широко распространено мнение, что именно давняя привычка южан хорошо жить и много тратить стала одной из главных причин проблем этого региона. Например, за годы вековой конкуренции с имперской Веной ошеломительный по красоте Будапешт воспроизвел практически все архитектурные шедевры австрийцев – от самого популярного кафе до оперного театра, – только в еще более роскошном и дорогостоящем варианте.

В итоге Венгрию сегодня считают одной из костяшек домино, которые упадут первыми, если кризис дефолта выйдет за рамки Греции, а Польшу и Чехию, напротив, часто рассматривают как убежище, своего рода спасительную гавань, где можно укрыться от кредитных проблем Европы. Рынки относятся к этим двум странам как к маленьким Германиям, считая их аскетическими и надежными. Включая даже самих немцев. Не секрет, что в декабре 2010 года канцлер Германии Ангела Меркель обратилась к Польше и Чешской Республике с приглашением присоединиться к еврозоне раньше намеченного времени. Ей нужны более консервативные с финансовой точки зрения союзники в европейской борьбе с членами ЕС, привыкшими жить на непозволительно широкую ногу. Однако и поляки, и чехи ответили госпоже Меркель вежливым отказом.

В настоящее время Польша и Чешская Республика занимают уникальную позицию лакомых кусков мировой экономики: обе они уже вступили в ЕС, но не еще вошли в еврозону. Государство, оказавшееся в такой выгодной позиции, сумело создать стабильные банковские и финансовые институты, необходимые для членства в ЕС, привлекает огромные новые потоки инвестиций из других стран – членов Европейского союза, да еще и может рассчитывать на щедрые трансфертные платежи ЕС, которые позволят ему поднять показатель среднего дохода на душу населения до уровня стран – членов Евросоюза. Прежде считалось, что как только страна вступает в ЕС, очередным шагом должно быть принятие ею единой европейской валюты. Членство в еврозоне и бюджетная дисциплина, им предусмотренная, способствовали тому, что небольшие посткоммунистические государства сразу начинали выглядеть намного более стабильными и надежными, способными вернуть занятые ранее средства, и, следовательно, могли рассчитывать на относительно низкие процентные ставки.

Так, по сути, и было до последнего времени, но, как оказалось, это палка о двух концах. Одновременно с присоединением к зоне евро страна входит в зону опасности, где из-за дешевизны капитала даже самые мудрые, по всеобщему мнению, инвесторы начинают совершать всевозможные ошибки. Например, если говорить о Португалии или Испании, то сегодня создается впечатление, что именно евро (и пришедшие вместе с новой валютой низкие процентные ставки) привел к появлению на рынках недвижимости этих стран «пузырей», с треском лопнувших во время кризиса 2008 года. В связи с этим народ Словакии, перешедшей на евро в 2009 году, как раз накануне греческого кризиса, резко протестовал против того, что теперь этой относительно бедной стране наравне с самыми богатыми членами Еврозоны, такими как Германия, приходится выручать просто более богатых ее членов, в частности Грецию.

А Польша и Чехия тем временем наслаждаются преимуществами, которые им обеспечивает позиция лакомого куска, и это положение может сохраняться еще не один год. Оба государства с готовностью и большим удовольствием пользуются своим правом члена ЕС на свободное передвижение граждан и товаров внутри Союза. Например, резко вырос объем польского и чешского экспорта в страны ЕС, и оба государства сильно выигрывают от всевозможных субсидий и трансфертов Евросоюза, начиная с направленных на поддержание доходов физических лиц на определенном уровне и заканчивая средствами для строительства дорог или закупки оборудования для частных компаний. В период между 2007 и 2010 годами ЕС одобрил переводы в Чехию на общую сумму в 17 процентов от ВВП страны, то есть 3300 долларов на одного человека. Впрочем, сильно истощенной экономике даже такой «золотой дождь» не принес бы особого облегчения. Румыния, например, тоже получила от ЕС весьма увесистый «горшок с деньгами», но из-за некомпетентности и коррупции властей лишь малая их толика была потрачена на те цели, для которых они предназначались. Это ставит под большое сомнение новые трансферты и дотации, несмотря на то что этой стране еще очень многое нужно изменить. Достаточно сказать, что в Румынии одна из худших транспортных сетей на континенте и практически нет многополосных автомагистралей.

Помимо всего прочего, благодаря положению лакомых кусков Восточной Европы Польша и Чехия оказались надежно изолированным от заразы, поразившей в 2010 году Грецию. По мере того как в финансовом мире крепло сомнение, что Греция сможет расплатиться по стремительно растущим долгам, инвесторы принялись в массовом порядке избавляться от греческих облигаций, а потом и от евро, поскольку это и греческая валюта. Стоимость евро начала быстро снижаться, порождая в свою очередь новые сомнения по поводу способности и других стран еврозоны погасить задолженности. На какое-то короткое время Польша и Чешская Республика тоже «попали под раздачу», но вскоре рынки поняли, что у этих стран нет непреодолимых трудностей с выплатой долгов, более того, они вообще не накопили особенно больших долгов.

Большинство новых членов ЕС сегодня счастливы, что оказались в таком выгодном положении: в Союзе, но без евро. Они совсем не спешат пройти весь путь до конца и перейти на новую валюту, оттягивая этот день всеми доступными способами. Вовсе отказаться от евро новые члены не могут, но выдвигать все новые и новые аргументы в оправдание отсрочек им вполне под силу. Учитывая это, аналитики отодвигают прогнозируемые даты введения евро все дальше: сегодня ожидается, что Польша утвердит единую валюту не раньше 2019 года, а Румыния и Чехия через год после поляков. Чехи уже много раз откладывали эту дату, и общественное движение против быстрого вступления в еврозону в стране только усиливается. В Польше последние опросы общественного мнения показали, что впервые за время обсуждения этого вопроса очевидное большинство (60 процентов) поляков выступают против ввода евро. Например, многие граждане Польши в ходе этих дебатов говорили о том, как разумно поступила в свое время Швеция, решив вступить в ЕС (это произошло еще в 1995 году), но отказавшись перейти на евро. Однако сегодня, к сожалению, такой вариант новым членам недоступен.